Мысль засела в голове огромной обидной занозой. Честно говоря, в глубине души я надеялась, что родители примчатся в редакцию и уговорят меня вернуться домой. А если не уговорят, то уведут насильно. Украдут, как невесту.
А они взяли и обрадовались моему уходу. Предатели.
Я прошлепала мокрыми ногами из душевой в приемную, распотрошила сумку и достал из нее новую зубную щетку.
Вернулась обратно и с ожесточением вычистила зубы, словно отыгрывалась на них за плохое настроение.
Ну, предки! Погодите!
Я умылась с мылом, чего не делала уже довольно давно. Кожа у меня чувствительная, для снятия косметики я использую молочко фирмы «Гарнье». Но молочко осталось дома. В ванной, на полочке.
Я клацнула зубами. Майка! Не смей!..
Вспоминать удобства, оставшиеся в прошлом, было настолько мучительно, что мне захотелось есть. Я завернулась в полотенце, оставленное шефом, вернулась в редакцию и достала баночку йогурта. Распотрошила крышку, ткнула ложкой в густую молочную массу, поднесла ложку ко рту…
И тут же мне ударил в нос противный запах пенициллина. Я подняла ложку к глазам и внимательно рассмотрела йогурт.
Так и есть. Он покрылся плесенью.
Я поставила баночку на стол, воткнула ложку в испорченную массу. В носу засвербило, глаза наполнились слезами.
Нет в жизни справедливости! А дома сейчас…
Я ударила себя кулаком по колену с такой ненавистью, что невольно ойкнула.
Потерла больное место, встала с кресла и пошла спать.
Разложила постель на диване и только тут вспомнила, что ночная рубашка осталась…
Я не додумала. Сорвалась с места, бросилась к спортивной сумке и вывалила на пол все ее содержимое. Я даже не помнила, что в нее бросила, уходя из дома.
Ура! Вместе с джинсами я случайно прихватила с полки длинную пляжную футболку! Отличная замена ночной рубашки!
Я облачилась в футболку, собрала волосы на затылке и завязала их узлом. Как в рекламе. Дома я обычно…
Я оборвала запрещенную мысль, с мрачной решимостью прошлепала к дивану и улеглась. Сиденье было слишком узким и сильно заваливалось в сторону спинки.
Я покрутилась, устраиваясь поудобней. Нашла более-менее сносное положение, обхватила подушку, не удержалась и разревелась.
– Добро пожаловать в клуб для взрослых! – любезно пригласило меня благоразумие.
– Спасибо, – пробормотала я и всхлипнула.
Стыдно признаться, но самостоятельность уже не казалась мне таким уж восхитительным продуктом.
Сон, который мне приснился, был компенсацией за все мои сегодняшние страдания.
Я плыла на корабле вниз по течению какой-то широкой реки. Пейзаж по берегам выглядел как картинка.
Я засмотрелась на окрестности и не сразу оказалось, что река обрывается мощным бесшумным водопадом. Что делать?
Недолго думая, я махнула через борт, и оказалось, что умею ходить по воде!
Ощущение было сказочно приятным, как полет. Я без сожаления проводила взглядом деревянный корабль, смытый потоком куда-то вниз, и заскользила в безопасную сторону.
«Бегущая по волнам»… Интересно, откуда я взяла это словосочетание?
Мир вокруг был тих, спокоен и неподвижен, как театральные декорации. Иногда я выходила на берег, чтобы проверить: существует ли он на самом деле?
Берег существовал.
Трава казалась мягче воды, босые ноги нежились в ее бархатных объятиях.
Но ходить по воде было куда приятней. И я возвращалась в реку.
Река казалась мне бесконечной. Я скользила вверх по речению, почти не ощущая сопротивления воды. Все приветствовало меня в этом удивительном мире, все радовалось моему появлению.
Я выбралась на берег для того, чтобы немного отдохнуть. Уселась на толстый поваленный ствол, огляделась вокруг. И к своему удивлению, заметила небольшую мраморную беседку, явно сделанную человеческими руками.
Выходит, этот мир обитаем!
Мысль немного разочаровала. Мне так понравилось, что все вокруг создано специально для меня! Но я не позволила себе впасть в уныние и отправилась на разведку.
Страха не было. В этом мире все казалось таким же безопасным, как хождение по воде.
В беседку вели три широкие мраморные ступени. Я поднялась по ним и оказалась в прохладном полукруглом помещении. Здесь стоял низкий овальный стол, на котором лежала большая перламутровая раковина.
Раковина переливалась розовым жемчужным блеском, солнечные блики весело скользили по гладким бокам.
Я подняла раковину, приложила ее к уху. Голос моря начал вкрадчиво нашептывать мне свои тайны.
– Это твое? – спросил кто-то рядом.
Я беспомощно затрепыхалась на неудобном диване.
– Это твое? – повторил голос громче.
Я уселась на постели, не открывая глаза. С добрым утром.
– Сумка, говорю, твоя? – взвизгнул прямо в ухо женский голос, и я открыла глаза.
Рядом с диваном стояла уборщица, держа в руках распотрошенную сумку и мои вещи, которые я вывалила прямо на пол приемной.
Я разлепила пересохшие губы и ответила:
– Мое.
– А чего разбросала по полу?
Я вздохнула. Поискала глазами часы, не нашла их и спросила:
– Который час?
– Половина седьмого, – ответила уборщица.
Я тихо застонала и свалилась на диван, лицом в подушку. Что за жизнь, прости господи, ни минуты покоя!
– Давай поднимайся, – велела уборщица. – Мне в кабинете прибраться нужно. Иди-иди отсюда…
Злость, охватившая меня, помогла собраться с силами. Я резко отбросила одеяло, слезла с дивана и побрела в приемную, шлепая по полу босыми ногами.
– Тапки надень! – посоветовала уборщица вслед. – Простудишься.
Заботливая такая…
– Нет у меня тапок, – ответила я себе под нос. – Дома остались.
Ну, вот! Завела с утра пораньше вчерашнюю пластинку!
Я остановилась напротив зеркала, висевшего на стене в редакции, осмотрела свое помятое лицо и негромко приказала:
– Забудь про то, что у тебя осталось дома! Понятно, Майка? Забудь!
Вздохнула, огляделась вокруг.
Включила электрочайник, достала из стола оставленный вчера сырок. Йогурт придется выбросить, будем надеяться, что хотя бы сырок окажется съедобным. Если нет…
Я загрустила. А дома бы я в это время еще сладко почивала. Проснулась бы только через час, умылась в своей уютной небольшой ванной. Намазала бы лицо хорошим кремом, прошлепала на кухню, а там бы меня уже ждал папа со свежезаваренным чаем…
