— Ну, нет у него сейчас.
— Ты мне не «нукай», а чтобы завтра или цыпленок был, или деньги!
Тут уж Федор не выдержал:
— Ну и чего ты, ей-богу, дался тебе этот цыпленок! Подумаешь, велико дело — сорок копеек!..
Марина сразу же перенесла огонь на мужа:
— А ты поддерживай, поддерживай сыночка… Вот собрались двое на мою голову!
— Ну, в самом-то деле, — повысил голос и Федор.
«Цыпленок, цыпленок!.. Сорок копеек, сорок копеек»! Просто слушать стыдно!
— Стыдно? — пошла в атаку Марина. — А мне не стыдно! Пусть знает, что такое сорок копеек. Если не будет знать, что такое копейка, то и рубль будет для него ничто. Вот тогда и увидишь, какого сыночка вырастил!..
— Мама! — умоляюще взглянул на нее Сашко.
— А ты слушай, что я тебе говорю!
Щеки ее раскраснелись, а сила голоса все нарастала. Федор понял, что она только «зарядилась».
Он готов уже был сказать: «Слушайся маму, сынок», но не успел.
В это мгновение кто-то позвонил.
Федор Запорожец отложил работу и пошел открывать калитку, хотя она и не была заперта. Если звонят, то это не сосед, не с этой улицы человек.
За калиткой на тротуаре стоял молодой офицер, лейтенант.
— Здравствуйте, — приложил он руку к своей новенькой фуражке, сиявшей таким же новеньким золотистым «крабом».
— Добрый день, — ответил ему Федор Запорожец и, подтянув домашние рабочие штаны, застегнул на груди рубашку: как-никак перед ним лейтенант, а он только отставной мичман. — Вы ко мне?
— Еще не знаю, может быть, и к вам, — улыбнулся лейтенант, — если вы — Федор Филиппович Запорожец.
— Он самый. Входите.
Что-то тревожное и щемящее шевельнулось в груди Федора Запорожца. «Как будто я уже видел где-то этого лейтенанта… Как будто видел… И лицо знакомое, и голос… Но где? Когда?»
Посреди двора стоял стол с двумя скамейками по сторонам. Федор Запорожец пригласил лейтенанта присесть.
Тот сел. Видно было, что он очень взволнован. Чистые, без единой морщинки щеки его пылали девичьим румянцем.
— Извините, может быть, это и ошибка, но… мне сказали, что вы плавали на одном корабле с моим отцом… Федор Запорожец так и рванулся к гостю.
— Старший лейтенант Баглай! — воскликнул он, не дав офицеру договорить. — Да неужели? Неужели вы его сын?
— Так точно, сын. Юрий.
— Боже мой! Марина! Сашко! Так это же сын Николая Ивановича Баглая!.. Ну, похож, ну, похож как две капли воды. А я как глянул — аж сердце екнуло!.. Я же вас еще по фотографии знаю. Вы там с мамой вдвоем, в каюте у Николая Ивановича.
— Вы и фотографию помните?
— Ну а как же! Захожу в каюту, а она висит над столом. На фотографии вы еще маленький мальчик. И мама ваша совсем молодая.
— Старенькая уже, — сказал Юрий Баглай, — на пенсии. Заслуженная учительница. После гибели отца быстро стала сдавать.
— Николай Иванович, Николай Иванович… — покачал головой Федор Запорожец, будто видел его перед собой, и снова обратился к гостю: — Я ведь думал, что вместе с ним и войну заканчивать буду. Не вышло. Несправедлива к нему судьба. Нет, несправедлива! Такой человек был!
Юрий слушал, не сводя с Запорожца глаз. И когда тот, опустив голову, умолк, тихо спросил:
— Вы видели, как погиб мой отец? Расскажите, как это случилось?
— Что же вам рассказать?.. Стоял он на командирском мостике, командовал, я голос его слышал, вдруг — взрыв… Ну, а что было потом, вы знаете — его не нашли… А десант он высадил. Первым прорвался на вражескую базу. Поэтому и Героя ему дали, а часть его именем назвали…
— Меня в эту часть и направили, — сказал Юрий Баглай. — Туда, где отец служил.
Глаза у Запорожца засветились радостью:
— Так это же здорово!.. Ну, чего же мы так сидим? Марина! Слышишь? Марина! Угощай Юрия Николаевича нашей самодельной таранкой. А я сейчас холодного пивка принесу.
Выпили пива и закусили вкусной таранкой, просвечивающей, как янтарь. Юрий Баглай сказал:
— Что это вы все — «Николаевич» да «Николаевич» Зовите меня просто Юрием. И на «ты», так проще будет.
— Ну что ж, Юрий так Юрий, — охотно согласился Федор Запорожец. — Как же это получилось? Сам в отцовскую часть попросился или направили?
— Все очень просто, дядя Федор. Закончил военно-морское училище, поплавал немного штурманом, небольшой корабль был, а потом попросил, чтобы сюда перевели. Когда уезжал, мне о вас рассказали: живет, мол, в этих местах один боцман, Федор Запорожец, который плавал с твоим отцом…
— Слышишь, Марина, слышишь? И обо мне знают!
— Да как же тебя не знать? — с гордостью ответила Марина. — Не на печке сидел, всю войну грудь под пули подставлял. Недаром ордена да медали заслужил.
— Не «подставлял», а воевал, как положено, — насупил брови Федор Запорожец. — Иначе не сидел бы сейчас за этим столом.
— Так я ж и говорю, что воевал. И на корабле, и в морской пехоте…
— Всякое бывало… — сдержанно сказал Запорожец, обращаясь к Баглаю. — Об этом я тебе как- нибудь потом… Ну, а жить где будешь?
Юрий Баглай не успел ответить. Калитка распахнулась без звонка, и во двор вошла девушка.
Она поздоровалась только с незнакомым лейтенантом и обратилась к хозяину:
— Дядя Федя, отец прислал спросить, на который час будильник ставить?
— Так теперь же рано светает. Скажи — на четыре… Это мы за рыбой с соседом собираемся, — объяснил он гостю. — Может, и ты с нами, Юра?
— Я бы не прочь, но, наверное, не получится… Завтра мне надо явиться к начальству.
А тем временем Марина уже приглашала девушку к столу:
— Чего же ты стоишь, Поля, будто вкопанная? Садись. Пивка выпьешь, тараночкой полакомишься.
— Не хочу, тетя Марина. Ни пива, ни таранки. Спасибо.
— Ну, так арбуза попробуй. На базаре сегодня купила. Боялась, что зеленый, а он, глянь, какой красный… Бери, бери, не стесняйся!
Поля и в самом деле чувствовала себя неловко. Как только вошла во двор, сразу же поймала на себе короткий, но очень внимательный взгляд незнакомого лейтенанта. Этот взгляд будто сковал ее. Правда, теперь лейтенант, казалось, не обращал на нее внимания, и все же девушке хотелось еще раз встретиться с ним глазами…
Кто он? Зачем тут сидит? А дядя Федор его еще и Юрой называет. Никогда ведь и не вспоминал о нем…
«Да нет, он мне абсолютно безразличен. Просто любопытно…» — думала девушка и понимала, что обманывает себя.
— Да вы познакомьтесь, — сказал хозяин. В эту минуту он готов был перезнакомить весь мир. — Это Юрий Баглай, сын Николая Ивановича Баглая, командира нашего корабля. Ты о нем слышала, я рассказывал.
— Слышала, а как же. — Теперь Поля уже с нескрываемым интересом посмотрела на лейтенанта.
