— Нам надо добраться до этих семян первыми. Следует изучить их.
Габриель поднялся. Его тело готово было действовать, а вот ум пустился в рассуждения.
— О них ничего не сказано в файле, поэтому Цитадель, вполне возможно, пока не знает об их существовании. Это дает нам преимущество.
Он подошел к окну и посмотрел на ряды сложенных штабелями ящиков.
— Зернышки находятся либо в камере хранения вещественных доказательств, либо, что вероятнее, в лаборатории. Это проблематично. После того что случилось в морге, охрана наверняка будет усилена.
— Я смогу до них добраться, — сказала Лив. — Я позвоню Аркадиану и скажу, что, кажется, догадалась, что могут означать символы, но для полной уверенности мне надо посмотреть на зернышки, на которых они выцарапаны. Потом я как бы случайно уроню их на пол, запаникую и под шумок стащу одно семечко.
Девушка перевела взгляд на Габриеля.
— Вам хватит одного?
Габриель задумался. Его лоб покрыли морщины. Затем он улыбнулся.
— Хватит, — ответил за внука Оскар. — Вы станете новой Евой и украдете для нас запретный плод. Если семечко окажется не таким простым, как кажется на первый взгляд, то, будьте уверены, мы извлечем из этого все, на что только способны.
В голове девушки была сумятица. На ум приходили неприятные ассоциации.
— Но если эти зернышки и впрямь от древа познания добра и зла, — решилась она высказать свое сомнение, — то связываться с ними… думаю… небезопасно…
Лицо Оскара расплылось в широкой улыбке.
— Почему?
— Ну… Помните, что случилось в прошлый раз?
— Вы имеете в виду первородный грех и изгнание человека из Эдема? После этого наши предки вынуждены были влачить жалкое существование в нужде и страданиях.
Лив кивнула.
— Да.
Улыбка старика приняла чуть ироническое выражение.
— И откуда вы, позвольте поинтересоваться, узнали об этом?
Девушка задумалась, но сразу же поняла, к чему клонит старик. Она прочла об этом в Библии, а библейские тексты были написаны монахами Цитадели с использованием первоисточников, которые кроме них никто не видел. Как лучше всего отвадить людей от поиска истины? Напугать их до полусмерти. Рассказать официальную версию божественного откровения, начиная с эпизода, когда поедание плода с запретного дерева насылает на человечество проклятие.
— Мы знаем, что в Цитадели сокрыто нечто… сверхъестественное, — продолжал Оскар. — Это нечто настолько могущественно, что даже те, кто живет далеко от горы, чувствуют на себе его благотворное и исцеляющее воздействие. Неудивительно, что монахи охраняют свой секрет столько тысячелетий. Близость к источнику такой силы одурманивает. Они, должно быть, чувствуют себя скорее богами, чем простыми смертными. Но представьте на минутку: чистая жизненная сила освободится из заточения в горе и распространится по всему земному шару. После этого не нужно будет сыпать тонны удобрений в бесплодную сухую землю.
Старик махнул рукой по направлению сложенных в ангаре ящиков.
— Одного семечка, посаженного и бережно взлелеянного, хватит, чтобы превратить бесплодный район в цветущий сад, похожий на зеленую Цитадель. Пустыни станут оазисами. На пустотах вырастут леса. Наша медленно умирающая планета возродится.
Лив неподвижно сидела на стуле. Ради этого ее брат мог бы рискнуть жизнью. Во время их последней встречи Сэмюель как-то обронил, что готов отдать жизнь за стоящее дело. Возможно, он пожертвовал собой только ради этих зернышек. Ее долг — довести дело до конца, если, конечно, старик прав.
Засунув руку в карман, Лив поискала мобильный телефон, но потом вспомнила, где его оставила.
— Номер Аркадиана был записан в моем мобильнике, — произнесла девушка, глядя на Габриеля.
Он не отрываясь смотрел на Лив. На его лице застыла полуулыбка. Девушка почувствовала, что краснеет, и быстро отвернулась.
— Его данные в конце файла, — сказала Катрина, склоняясь над столом, чтобы открыть в компьютере нужный документ.
Лив осмотрела офис в поисках телефона. Ее взгляд упал на экран телевизора. Девушка замерла. Она увидела лицо улыбающегося мужчины, повисшее в уголке экрана за спиной дикторши.
— Эй! — воскликнула Лив не то от удивления, не то от беспокойства. — Я знаю этого человека.
Все, как по команде, оглянулись и посмотрели на улыбающегося Ролса Бейкера.
109
Афанасиус перешел с бега на шаг. Достигнув зала философии, он увидел льющееся слева тусклое свечение, озаряющее огромный книжный шкаф. Управляющий замер и несколько секунд стоял, переводя дыхание. Затем он, собравшись с духом, молча и быстро зашагал вперед. Повернув за угол, Афанасиус огляделся.
Не привыкшие к темноте глаза управляющего не могли за мгновение различить тех, кто стоял в круге яркого света, но потом он облегченно вздохнул. Отец Томас и брат Понти. Уборщик склонился над столом, усыпанным оставленными книгами. Возле него стояла тележка со щетками, метлами и тряпками.
Афанасиус прошелся вдоль полок, откашлялся и неестественно громким голосом воскликнул:
— Брат Понти! Брат Томас! Я слышал какой-то шум!
Брат Понти уставился на него невидящими глазами. Брат Томас повернул голову на голос Афанасиуса и улыбнулся с облегчением на лице.
В диспетчерской на экране компьютера две точки сошлись вместе, а программа отца Томаса незаметно вернула все на прежнее место и самоустранилась.
— Сработал сигнал тревоги, — деловитым тоном сообщил отец Томас, наблюдая за тем, как Афанасиус беззвучно вытаскивает сложенные листы бумаги из рукавов сутаны. — Думаю, будет лучше, если мы сейчас же пойдем к выходу из библиотеки.
— Идите, — сказал брат Понти. — Они все равно меня не заметят. Лучше я буду убирать. Я уйду, только если мне прикажут.
Управляющий выбрал самую большую из лежащих на столе книг, вложил листки бумаги между страницами и осторожно закрыл книгу.
— Ладно, — сказал он, — в таком случае мы не скажем, что видели тебя.
Томас и Афанасиус повернулись и зашагали прочь, унося с собой струящийся из пола свет.
— Большое спасибо, брат. Большое спасибо, — послышался за их спинами по-старчески хрипловатый голос уборщика.
Афанасиус бросил взгляд на обложку книги. Это был экземпляр «Also Sprach Zarathustra»[38] Фридриха Ницше на языке оригинала. Теперь там лежали вощеные копирки из «Еретической библии». Афанасиус хотел тотчас же открыть книгу и приступить к чтению, но это было бы слишком рискованно. В любую минуту стражник мог вернуться с отцом Малахией. Лучше подождать, пока уляжется тревога и библиотеку опять откроют. Тогда он сможет прочитать запретный текст в относительной безопасности.
Отец Томас, как договаривались, шел первым. Чтобы их не видели вместе, идти к выходу из библиотеки пришлось по одному. Афанасиус держался позади, внимательно осматривая полки. Надо где- нибудь спрятать книгу. Нельзя рисковать: человек, читавший накануне Ницше, мог вернуться и обнаружить спрятанные в ней вощеные копирки. Дойдя до конца ряда, он увидел, что нижняя полка уставлена внешне похожими книгами. Нагнув голову, Афанасиус заглянул в щель между книгами и верхней полкой. Щель была
