показалось совершенно естественным то, что он выехал мне навстречу верхом на Турке.
Адам доел лепешку.
— Я думаю, вполне естественно для человека надеяться вопреки всему. Столкнувшись с трагедией, мы все склонны поверить в то, что произошла ошибка, что трагедия не может коснуться нас лично.
— Ты знаешь об этом по опыту или ты просто мудрый человек?
Адам задумался.
— Я ничего не могу сказать об опыте, но я бы поостерегся называть себя величайшим из мудрецов.
Мария прыснула. Если это бабушка Роза послала ей «мужа», то она выбрала человека с чувством юмора.
— Тебе нравится Турок? Мой отец говорил, что этот конь — самый лучший из всех, что у него были. Разумеется, он выиграл его в карты.
Лицо Адама осветила улыбка.
— Он великолепен. Красивый шаг и сильный характер, но без злобы. Гнедая кобыла тоже красавица. Он и ее выиграл в карты?
— Да. Это моя лошадка. Ее зовут Орешек. — Мария пристально смотрела на Адама. В одежде ее отца он смотрелся настоящим помещиком: вальяжным, раскованным. Но лицо его казалось напряженным. — Я не ожидала увидеть тебя верхом. Верховая езда не слишком тебя утомила?
— Силы ещё не вернулись ко мне полностью, — признался он, — но мне на самом деле очень захотелось снова сесть в седло. Может, мы могли бы сегодня устроить конную прогулку по поместью?
— Позже, если ты будешь к этому готов. А сейчас миссис Бекетт хотела бы накормить нас обоих завтраком. Ты готов съесть омлет?
— Еще как готов!
Он взял ее под руку, и они повернули к дому. Ему нравилось касаться ее. И вновь она подумала о том, не проявляет ли он непринужденность женатого мужчины, который привык к тому, что у него есть женщина, которую он волен трогать, когда ни пожелает. Чем скорее ее дар моря обретет память, тем лучше будет для них обоих.
После великолепного завтрака Адам удалился в свою спальню отдохнуть. Во второй половине дня Мария на цыпочках вошла в его комнату и застала его лежащим навзничь на кровати. Он снял сапоги и камзол, но оставался в рубашке и бриджах. У него была идеальная мужская фигура, олицетворявшая представление джентльмена об идеальной физической форме, пропорциональности и элегантности. Был ли он джентльменом по рождению? Она не была в этом уверена, но, как бы то ни было, он им стал.
Решив, что не станет его будить, если он не проснется сразу, она прошептала:
— Адам, как ты себя чувствуешь?
Он проснулся и улыбнулся ей так, что она почувствовала себя единственной женщиной в мире. Его единственной любовью.
— Я мог бы прокатиться по поместью.
Она испытующе смотрела на него. Видимые синяки наводили на мысль о многих других, скрытых под одеждой. Да, ему крепко досталось.
— Давай подождем с прогулкой до завтра. Не стоит себя загонять.
— Тогда мне придется найти другое занятие, иной вид физической активности. — Он схватил ее за руку и потянул к себе. Пристально глядя ей в глаза, он сказал: — Жаль, я не помню первый поцелуй, придется все начать заново.
Он опустил ее на кровать и поцеловал. Губы его были плотными и теплыми, язык нежно раздвинул ее губы.
Ощущения захлестнули ее, лишая воли, туманя сознание. Ее не раз целовали молодые мужчины, причем не в щечку, и пару раз ей приходилось отбиваться от пьяных ухажеров вроде Берка, но так ее еще никто не целовал. Она чувствовала его восторг, его интерес, словно они лишь недавно стали любовниками, и при этом она ощущала его уверенность в том, что между ними уже есть связь, что они принадлежат друг другу.
Она схватила его за руки, ласково скользящие вдоль ее спины, отдающие дань каждому изгибу, каждой выемке. Те места, где тела их соприкасались, горели. Ей хотелось раствориться в нем, расплавиться, вжаться в него, ей хотелось целоваться до бесчувствия.
Правая рука его скользнула ей под подол и начала подниматься вверх по обнаженной ноге, и это шокировало ее столь же сильно, сколь и возбудило. Она отпрянула от него с бьющимся сердцем. Где-то далеко, у нее в голове, Сара назидательно произнесла:
— Ты сама в этом виновата.
Мария не могла спорить. Если они продолжат в том же духе, она потеряет девственность и, возможно, склонит Адама к супружеской измене. Ей надо бежать без оглядки, лишь бы положить конец этой ситуации.
Он смотрел в разгоряченное лицо озадаченно и немного обиженно.
— Что-то не так, Мария?
На миг ей пришло в голову, что можно признаться сейчас, но у нее не хватило духу одним махом лишить его той малой толики уверенности, что у него оставалась. Она пыталась найти ответ, который мог бы помочь установить между ними определенную дистанцию, ответ, который звучал бы хоть немного правдоподобно.
— Прости, Адам. — Она отодвинулась на край кровати и села, понимая, что в его объятиях ясно мыслить не может. — Это так… так внезапно для меня. Мы очень мало времени провели вместе, а сейчас я для тебя совсем как незнакомка.
— Возлюбленная незнакомка, — тихо сказал он. — И я тебе не чужой. Так ведь? Или я очень сильно изменился?
Она поежилась, спросив себя, не являются ли его чувства к ней удобной подменой его же чувств к настоящей жене. Вспомнив о том, что она говорила миссис Бекетт, Мария сказала:
— Дело не в том, что ты изменился, просто ситуация сама по себе странная. Ты согласишься за мной поухаживать, как если бы мы только познакомились? Мы сможем заново узнать друг друга. — Она взяла его за руку. — Память может вернуться к тебе в любой момент, и, конечно, это многое упростит. Но пока этого не случилось, мы можем начать все заново?
Он колебался. Она догадывалась, что он предпочел бы познать свою жену в библейском смысле, и чем скорее, тем лучше. Но вот он улыбнулся и поднял их соединенные руки, целуя кончики ее пальцев.
— Какая мудрая мысль, мисс Кларк. Вы самое чудесное создание, с которым мне довелось встретиться в жизни. Вы не согласитесь прогуляться со мной по саду?
— С удовольствием, мистер Кларк, — с облегчением сказала она. — Мы можем насладиться нарциссами и друг другом.
Он засмеялся, скинул ноги с кровати и потянулся за сапогами.
— Надеюсь, вас очаровали мои синяки и щетина. Я и сам не знаю, на кого я похож.
— В целом вы прекрасны, — заявила она. И это точно было правдой.
Глава 8
К тому времени как Адам натянул сапоги и сюртук, чтобы выйти на прогулку, Мария уже успела вернуться в изумительной фривольной соломенной шляпке, украшенной цветами из шелка, и с потрепанной голубой шалью на плечах. Он предложил ей руку.
— Вы прелестно выглядите, мисс Кларк.
Она с показным кокетством захлопала ресницами, взяв его под руку.
— Как это любезно с вашей стороны, сэр. Если вы будете очень хорошо себя вести, я даже могу позволить вам называть меня по имени.
Он ухмыльнулся и распахнул перед ней дверь.
— Если вам не покажется, что я слишком тороплю события, можете звать меня Адам.
— Я ни за что не стала бы торопиться в чем бы то ни было, мистер Кларк, — решительно заявила она. — Я очень-очень воспитанная юная леди, так и знайте.
— Никому не пришло бы в голову подумать по-другому, — заверил ее Адам. Он был разочарован — весьма разочарован — тем, что она не позволила ему заняться с ней любовью, но теперь он понял, что она была права. Имнужно было время, время ухаживания, чтобы возобновить знакомство друг с другом, чтобы построить фундамент из взаимной приязни и дружбы. Желание — прекрасная вещь в браке, но одного желания недостаточно, особенно для женщины, чей муж ее не помнит.
Сейчас они не только заново узнавали друг друга, но и вели игру, которая доставляла им удовольствие сама по себе. Эта игра была даже лучше, чем та настоящая игра, которая зовется флиртом, ибо исход этой игры — брачное ложе — был предопределен. Жаль, что он не помнил, как выглядят ее изысканно округлые формы без одежды. Как досадно, зная, что они были любовниками, не иметь возможности извлечь из памяти воспоминания, касающиеся ее тела, или ее вкуса, или текстуры кожи.
Выйдя из дома, она повела его налево, в сторону, противоположную той, где располагались конюшни и хозяйственные постройки. Он впитывал в себя тепло ее руки, лежавшей на его предплечье, терпкий аромат лаванды, исходящий от ее одежды.
— Я ничего не знаю о моде, но ваша восхитительная шляпка выглядит так, что заставляет меня считать ее очень модной.
— Спасибо, сэр. — Мария вдруг сбросила с себя напускную претенциозность и прыснула от смеха. — Я столько раз переделывала эту шляпку, что уже забыла, как она выглядела изначально. Так что модной ее никак не назовешь. Лишние деньги всегда были редкостью, и я очень ловко научилась освежать наряды и шляпки с помощью лент или цветов.
Все ли благородные девицы с готовностью признаются в нехватке средств, или она так откровенна потому, что они женаты? Какова бы ни была причина, ее прямота вносила свежую струю в аромат их отношений.
— Вашу шаль труднее обвинить в том, что она модная.
Она теснее закуталась в шаль.
— Бабушка Роза связала мне эту шаль как-то на Рождество. Когда я накидываю ее на плечи, я чувствую себя так, словно это ее руки меня обнимают, поэтому я часто ее ношу.
За беззаботным тоном он расслышал грустные нотки, говорящие о том, какой одинокой она себя ощущает. Она вела необычную жизнь и мало походила на большинство благовоспитанных юных леди.
— Наверное, трудно было жить так — постоянно переезжая с места на место, нигде не пуская корни? Что вы делали, чтобы развлечь себя? Я подозреваю, что в некоторых домах хозяйкам не нравилось принимать у себя такую хорошенькую девушку, как вы.
Мария состроила гримасу.
— Вы проницательны. Всем нравилось общество моего отца, он был очень компанейским человеком. Но женщины часто думали, что я ищу мужа среди их сыновей, а невеста без приданого никому не нужна.
Он высказал мысль, которая долго его терзала:
— И поэтому вы выбрали себе мужа без гроша? Я был не в состоянии обеспечить вас приличным домом?
