— Ну да.
— И мистер Кратч никуда не выходил?
— Нет.
— За всю ночь ни разу?
— Ни разу.
— О'кей, — сказал Мейер. — У тебя есть еще вопросы, Коттон?
— Это вас так зовут? — удивилась Сюзи. — Моего дядю тоже зовут Коттон!
— Да, это мое имя, — сказал Хейз.
— Это от Коттон Матер?
— Именно так.
— Ну, разве это не совпадение? — рассмеялась Сюзи. — По-моему, это замечательное совпадение!
— Ты еще что-нибудь хотел спросить? — переспросил Мейер.
— Хм... да, — Хейз выразительно посмотрел на Мейера.
— Я подожду снаружи.
— О'кей.
Хейз подождал, пока Мейер проберется через толпу девушек, откроет дверь и выйдет на тротуар.
— У меня к вам еще один вопрос, Сюзи.
— Да, какой?
— Сюзи, вы не согласились бы сходить со мной в кино? Или еще куда-нибудь?
— О, нет, — покачала головой Сюзи. — Ирвингу это не понравится. Она с улыбкой взглянула на него. — Мне ужасно жаль, честное слово, но Ирвингу это не понравится.
— Гм... ну ладно, большое спасибо за содействие, мисс Эндикотт. Большое спасибо, и извините, что мы... гм... отняли у вас столько времени, благодарю вас.
— Не за что, — ответила Сюзи и направилась к очередной покупательнице — красавице-брюнетке, которая только что вышла из примерочной кабинки.
Хейз внимательно посмотрел на брюнетку, решил не рисковать нарваться еще на один отказ и вышел на улицу, где его дожидался Мейер.
— Ну как, получилось? — спросил Мейер.
— Нет.
— Что так? Мне показалось, это беспроигрышный вариант.
— Мне тоже. Наверное, она думает, что Кратч просто душка.
— Это ты у нас душка.
— Пошел ты, — ответил Хейз, и они вернулись в участок.
Хейз отпечатал рапорт и поехал в продовольственный магазин, хозяин которого жаловался, что кто-то ворует у него бутылки с молоком с заднего двора еще до открытия магазина. Мейер направился к человеку, которого недавно ограбили, чтобы показать ему несколько фотографий с целью возможного опознания. Они достаточно долго работали над делом Вейнберга; оно осталось открытым — в ожидании поступления новой информации.
А тем временем двое других детективов плыли на пароме в Беттаун, вдыхая мягкий июньский ветерок, налетевший со стороны реки Харб. Карелла и Браун стояли у поручней и наблюдали за удаляющимся берегом Айсолы и за движением транспорта в порту — буксиры и океанские лайнеры, эскадра миноносцев, баржи и моторные лодки — все это издавало гудки, свистки, звонки и вспенивало винтами пространство бухты.
— Это по-прежнему самое дешевое место для свиданий во всем городе, — сказал Браун. — Пять центов за сорокапятиминутную речную прогулку, — что может быть дешевле?
— Кто бы мне дал пять центов за все то время, которое я прошастал на этом пароме с Тедди. Еще до того, как мы поженились, — сказал Карелла.
— И Кэролайн тоже любила кататься. Она никогда не хотела сидеть внутри, ни зимой ни летом, мы всегда стояли на носу, даже если была угроза кое-что себе отморозить.
— Океанский круиз для бедных, — сказал Карелла.
— Лунный свет и морской бриз...
— Концертина наяривает...
— Буксиры надрываются...
— Прямо как в фильме “Уорнер Бразерс”.
— Мне иногда кажется, что так оно и было, — задумчиво произнес Браун. — Знаешь, Стив, в этом городе было слишком много мест, куда я не мог пойти. Либо я не мог себе этого позволить, либо мне давали понять, что мое присутствие там нежелательно. А на этом пароме я мог быть как герой из фильма: мог вывести девушку на палубу, мы чувствовали ветер на наших лицах, я мог поцеловать ее как Хэмфри Богарт. Люблю я этот чертов паром, ей-богу!
Карелла кивнул.
— Все верно, — сказал Роберт Кумбс, — была у меня часть такой фотографии.
— Была? — переспросил Браун.
— Да, — подтвердил Кумбс и сплюнул на тротуар перед тележкой с горячими сосисками. Это был человек лет шестидесяти с обветренным лицом и волосами соломенного цвета, торчавшими во все стороны и напоминавшими высохшие кукурузные стебли. У него были светло-голубые глаза, окаймленные выцветшими ресницами, и кустистые брови. Сидя на стуле возле тележки перед своим заведением, “Придорожная закусочная Боба”, он разговаривал с детективами. Закусочная находилась на шоссе № 24, проходившем вдали от оживленных магистралей. Не верилось, что за день в обоих направлениях здесь проезжает хотя бы дюжина машин.
— Откуда она у вас взялась? — спросил Карелла.
— Пит Райан дал мне ее перед самым ограблением, — осклабился Кумбс. Зубы у него были такого же цвета, что и волосы. Он снова сплюнул на тротуар. Браун невольно представил, что это такое — есть пищу, приготовленную в “Придорожной закусочной Боба”.
— А почему Райан дал ее вам? — спросил Карелла.
— Мы были друзьями.
— Расскажите поподробнее, — попросил Браун.
— Это еще зачем? Я же сказал, у меня нет больше этой фотографии.
— Где она теперь?
— А бог ее знает, — пожал плечами Кумбс и опять сплюнул.
— Когда он вам ее дал?
— Дня за три до дела.
— Пит приехал к вам...
— Верно.
— И дал вам часть снимка...
— Верно.
— И что он при этом сказал?
— Сказал, чтобы я сохранил его, пока они не провернут это дело.
— А потом?
— А потом он приедет и заберет его.
— Он не сказал вам, зачем все это надо?
— На тот случай, если его накроют.
— То есть он не хотел иметь при себе фотографию, если его арестует полиция, так?
— Точно.
— Что вы обо всем этом подумали?
— А чего тут думать? Мой хороший друг просит оказать ему небольшую любезность, я ее оказываю. Чего тут думать-то?
— У вас были какие-нибудь мысли насчет того, что изображено на этой фотографии?
— Конечно.
— И что же?
