— Я хочу, чтобы вы говорили откровенно.
— Олег очень амбициозный, смелый, сильный человек. У него, конечно, есть свои недостатки, он бывает слишком груб, эгоистичен, но в целом довольно успешный бизнесмен. Тигран — образец современного плейбоя. Жуир, болтун, шутник. — И наконец, Вадим. У него проблемы с супругой и вообще по жизни. Целая куча разных комплексов. Но он неплохой человек, вот, собственно, и все.
— И никто из них не мог убить Нину?
— Кого конкретно вы имеете в виду?
— Олег мог ударить ее в порыве ярости?
— Не думаю. Зачем ему такие проблемы? Вы ведь часто живете в Москве и знаете, как сейчас решаются многие дела. Чтобы устранить какого-то человека, достаточно заплатить несколько тысяч долларов. Десять, пятнадцать или двадцать — это уже очень большая сумма. От бывших военных, желающих заработать, нет отбоя. Если бы Олег хотел избавиться от Нины, он мог бы спокойно нанять киллера, который решил бы все его проблемы.
Миллер поднялся со своего места и нервно прошелся по комнате. Аркадий следил за ним с иронией на лице, очевидно понимая его возмущение.
— Что вы говорите? — поднял короткие ручки Миллер. — Вы так спокойно обсуждаете возможность убийства человека с помощью наемного убийцы?
— Он прав, — горько пояснил Дронго. — Мы живем во времена негодяев. Когда убийство можно так же заказать, как выбрать пиццу. И спокойно оплатить заказ.
— Иногда я думаю, что оказался слишком стар для двадцать первого века, — заметил Миллер, чуть успокаиваясь и усаживаясь на место.
— Я могу идти? — Аркадий улыбнулся. Изумление Миллера было столь очевидным, что могло вызвать улыбку у любого, кто был хоть немного знаком с реалиями, о которых он говорил с Дронго.
— Идите, — разрешил тот, — и пришлите к нам кого-нибудь еще. Например, Еву или Вадима.
— С Вадимом будет сложнее, — сообщил Аркадий. — Супруги, кажется, опять повздорили. Его жена считает, что они напрасно сюда приехали. Ну, и укоряет за все мужа.
— Я бы на его месте развелся, — в сердцах заявил Дронго.
— Обязательно передам ему ваш совет, — едко пошутил Аркадий и, поднявшись, вышел из комнаты.
— Если так пойдет и дальше, мы ничего не найдем, — меланхолично заметил Миллер.
— Ничего не найдем, — согласился Дронго. И вдруг, вспомнив, как Вадим нашел на полу автобуса карточку-ключ, вскочил со стула. Как же он мог забыть об этом? — Когда мы возвращались обратно, — сразу же принялся рассказывать он, — Вадим нашел на полу чью-то карточку. Ключ — карточку отеля. Но никто не захотел ее признать, и Вадим оставил ее в автобусе.
— Ты думаешь, это был тот самый ключ, который пропал у Ступниковой? — понял Миллер.
— Возможно, тот самый. Возможно, убийца случайно его выронил, а Вадим случайно нашел. И тогда понятно, почему никто не захотел признаться, что потерял свою карточку.
— Очень интересно, — оживился Миллер, — если все так и было, то тогда из списка подозреваемых мы должны исключить Вадима Калимуллина. Или нет? Ты видел карточку на полу, до того как он поднял ее?
— Нет, не видел, хотя проходил перед ним, — ответил Дронго. — А я обычно смотрю себе под ноги. Там карточки не было, иначе я обратил бы на нее внимание.
— А когда он ее поднимал, она была? Может, Вадим сам ее бросил? — предположил Миллер. — Кто знает, а что, если все скандалы, которые они с супругой разыгрывают, всего лишь часть их успешного плана? У меня был однажды такой случай, в Египте. Любовники искусно разыгрывали ссору, а потом оказались замешанными в убийстве. Предположим, что скандалы четы Калимуллиных всего лишь обман для всех остальных. Все знают, что они все время ссорятся, и потому никто не удивился, когда это случилось в очередной раз и Вадим куда-то ушел. А пока жена якобы в расстроенных чувствах бродила по центру города, он взял такси, приехал в отель, убил Нину Ступникову и вернулся обратно. И, кстати, есть очень важный момент, говорящий, что это мог быть он. Вадим живет на пятом этаже, рядом с вами и по соседству с люксом, где произошло убийство. Кому Нина могла отдать вчера ключ от люкса? Если наша версия точна, что убийца украл деньги и ценности еще вчера, то и логично предположить: Нина, скорее всего, отдала ключ соседу Олега. — Миллер в волнении поднялся из-за стола.
— Между прочим, Вадим опоздал на автобус, — вспомнил Дронго. — Мы подобрали его на углу, чуть дальше условленного места.
— Вот видишь, — Миллер удовлетворенно кивнул, — все сходится. Вчера он похитил ценности, а сегодня, имитировав ссору с женой, приехал в отель и убил человека, который мог его заподозрить в краже.
— Но это пока лишь наше предположение, — напомнил Дронго.
— Конечно, — согласился Миллер, — пока нет никаких доказательств, мы обязаны продолжать поиски.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Дронго.
В комнату вошла Ева. Она успела переодеться в темно-синие шорты и короткую бирюзовую маечку. Ева улыбнулась им, проходя и усаживаясь на стул. Она знала, что обычно нравится мужчинам. Усевшись, она положила ногу на ногу.
— Вы хорошо знали Нину Ступникову? — начал Дронго.
— Достаточно хорошо, — ответила Ева.
— Вы с ней давно знакомы?
— А разве нужно быть давно знакомым, чтобы хорошо знать человека? Иногда достаточно одного знакомства.
— Значит, вы считаете, что знали ее хорошо? — уточнил Дронго.
— Если вам не нравится мой ответ, могу сказать, что я знала ее недостаточно хорошо, — обиделась Ева.
— Можете ее охарактеризовать?
— Умная, волевая, красивая, всегда знала чего хотела. Мужикам нравилась, хоть грудь у нее силиконовая, — ядовито заметила Ева.
— А все остальное было свое? — пошутил Дронго.
— Как сказать, — Ева прикусила губу. — Ей было не двадцать, а целых двадцать пять. Она следила за своим телом, ездила на разные курорты, принимала ароматические ванны. Вы же видели, какое у нее было загорелое и тренированное тело. Думаете, она все время проводила на пляжах? Нет, в соляриях и в московских фитнес-центрах. И зубы у нее были не свои, это я точно знаю. Нос она себе чуть выпрямила…
— А руки и ноги? — не удержался Дронго.
— Свои, — серьезно ответила Ева, — хотя, возможно, она немного исправила себе коленки. Но я в этом не уверена.
— В общем, не женщина, а ходячий экспонат по пластической хирургии.
— Ну почему так? Свое лицо она пока не трогала. Не успела.
— И уже не тронет никогда, — грустно напомнил Дронго. — А кроме силикона в ее грудях, что еще интересного вы можете о ней рассказать?
— Ничего. Она была красивой и умной. Больше ничего.
— Вы были с ней знакомы раньше?
— Нет. Когда она приехала в Москву, якобы поступать в театральный, я еще ходила в четвертый класс. Нет, конечно, мы не знали друг друга раньше.
— Как вы считаете, Нина могла украсть деньги?
— Нет, конечно. Она ведь была не дура. Понимала, что Олег все вернет. И если понадобится, наймет людей и они ее так обработают, что никакая пластическая хирургия не поможет. Нет, нет. Нина деньги не тронула бы. А вот драгоценности могла забрать. Это ведь были уже ее камни, — очень деловито сообщила Ева.
— Я вас не спрашивал про ее украшения, — заметил Дронго.
— Об этом все говорят, — слегка огрызнулась она. — Все знают, что у Олега из номера пропали и деньги, и драгоценности.
— А что вы думаете об Олеге Базурове?
— Типичный мешок с деньгами. Жадный, злой, холодный и черствый. Я с таким ни одного дня не прожила бы. Сначала дарит любимой женщине украшения, а потом бегает по отелю с криками, что его обокрали. Жадюга и сволочь.
— Он мог убить Нину?
— Не знаю. Но, наверное, мог. У таких людей нет ничего святого.
— А ваш друг Тигран? Он тоже бизнесмен?
— Он другой, — сразу отозвалась Ева, — совсем не такой. Тигран мягкий, добрый, отзывчивый, понимающий. И потом, кавказские мужчины обычно более щедрые.
— Догадываюсь, — усмехнулся Дронго. Этой девочке совсем не обязательно знать, что сидящий перед нею эксперт родом из Баку.
— Конечно, у Тиграна тоже есть недостатки, а у кого их нет? Он нередко верит людям, которые затем его подводят.
— Аркадий тоже бизнесмен. Что вы думаете о нем?
— Хитрован, выдающий себя за простака, — охарактеризовала его Ева, — всегда себе на уме. Он ведь врач по профессии, и мне иногда кажется, что он еще и психолог, умеет разрядить обстановку, ловко увильнуть от ответа.
— А его жена?
— Комплексующая стерва. Толстуха, старающаяся влезть в одежду на два размера меньше. Кожа у нее очень светлая, поэтому Алла сжигает себя на пляже, чтобы получить такой же загар, как у нас с Ниной. И очень завистливая, всегда было заметно, как она глазела на нас с Ниной, особенно на ее украшения. Каждое новое кольцо Нины вызывало у Аллы приступ мигрени.
— Приятная характеристика, — пробормотал Дронго. — Интересно, а что вы скажете о семье Калимуллиных?
— Вадим под каблуком у жены. А она ненормальная. Третирует мужа на глазах у всех. Несчастная семья. Они тут с первого дня устраивают скандалы, не могут найти общего языка.
— У вас особое мнение о каждом члене вашей группы, — констатировал Дронго. — Интересно, какую характеристику вы дали бы самой себе?
— Красивая, молодая, достаточно сообразительная, — не раздумывая, ответила Ева, — иногда слишком доверчива и добра. И вообще, у меня нет недостатков, если это вас интересует. И я не убивала Нину, если вы это хотите узнать.
— Что вы делали в Валенсии сегодня утром?
— Была вместе с вами на экскурсии, — быстро отреагировала она.
— Это я помню. А дальше?
— Мы с Тиграном пошли снимать достопримечательности. Вошли в галерею, сделали там несколько кадров. Потом он вышел с другой стороны и исчез. А я осталась его ждать. Тигран все не шел и не шел, и я пошла его искать. Наконец мы встретились и вместе вернулись в отель, где узнали о смерти Нины.
— Теперь расскажите подробнее. Сколько времени вы ждали Тиграна на том месте, где он вас оставил? Минуту, две?
— Нет, — ответила после недолгого размышления Ева, — минут семь или восемь. Я его долго ждала.
Миллер взглянул на Дронго. Оба помнили: Тигран сказал, что отсутствовал лишь несколько минут.
