Самоисследование - ключ к высшему Я. Искусство ясного видения.

понять что-то новое. Когда вы сидите в привычной для себя позе, у вас идут определенные, привычные для вас мысли и чувства. Например, я что-то говорю, и тогда то, что согласуется с вашими мыслями и чувствами, привычными для этой позы, будет вызывать ваше согласие. То, что не соответствует, будет вызывать несогласие. Что-нибудь меняется? Ничего не меняется. Вы как приемник, который настроен только на одну определенную волну. Вдруг вы сели в совершенно необычную для вас позу, и для нее нет еще набора выработанных, привычных вам мыслей и чувств. И тогда то, что я говорю, может войти в вас.

— Значит, как я понял, надо все время менять позы, чтобы они были неудобные. Тогда будет доходить что-то новое.

— Я не хочу, чтобы вы брали за аксиому то, что я говорю. 'Он сказал, значит, это все время надо делать'. Попробуйте это. Просто попробуйте. Все, что я говорю, — это приглашение к исследованию. Вы это пробуете, дальше вы от этого оттолкнетесь и выйдите на что-то еще. Всякий метод, способ, техника, которая применяется много раз, становится просто привычкой. Для многих людей молитва становится привычкой. Там уже нет ничего. Кроме механистического повторения. Человек привыкает к ней, и она становится просто еще одной механистической программой ума. Все, что повторяется, приводит к механистичности. То, что не повторяется, не приводит к механистичности. Осознание — это спонтанность. Действия механистичного человека легко предвидеть. Он запрограммирован. Я знаю, что от него ожидать. У него есть несколько способов действия, мышления и чувствования. Я легко могу предсказать все что он будет делать. А вот осознанного человека предугадать нельзя. Он спонтанный. Ты никогда не знаешь, что он сделает. Потому, что у него нет шаблона. Он действует всегда необычным образом. Это и есть осознанность, а не механистичность. Но даже работа с осознанностью может стать очень механистичной. К сожалению, у большинства людей именно так и происходит.

— Я бы хотел задать вопрос по поводу эмоций. Когда человек эмоционально реагирует, то у него происходит очень сильная потеря энергии, он опустошен или еще что-то. Я думаю, что для того чтобы что-то достичь, надо, наоборот, энергию экономить, стараться на многие вещи не реагировать, чтобы не было этой траты.

— Допустим, человек говорит: 'Чтобы быть сильным и иметь энергию, нужно ее экономить. Он не бегает и даже не ходит, он просто лежит. Я утрирую, но постарайтесь увидеть здесь аналогию. У него атрофируются мышцы. Понимаете, очень трудно говорить о каких-то вещах в словах и охватить их в целостности. Каждая вещь имеет две стороны. Я могу говорить об одной стороне и тогда я не говорю о другой. Я говорю о второй и тогда не говорю о первой. Вы сейчас заняли одну крайнюю позицию, и мне приходится говорить тоже с точки зрения определенной крайности. В ваших словах я улавливаю следующее. Вы говорите: 'Надо экономить энергию. Для этого нужно подавлять свои эмоции, не выражать их'. Я вижу здесь определенную крайность. И я вижу даже то, к чему это может привести. Вы начинаете подавлять свои эмоции и в конечном счете перестаете что-либо чувствовать. Да, эти чувства и эмоции не проявляются. Но не потому, что они у вас трансформируются в осознание, а потому что вы просто их подавили. Скажем, огонь. Я включаю лампу, и она дает очень большое пламя. Мне такое большое пламя не нужно. Что я делаю? Я могу ее полностью выключить, и тогда от нее не будет такого большого огня, и я не буду опасаться, что у меня здесь все сгорит. Но я ведь еще могу просто уменьшить пламя. Что вы делаете? Вы можете подавлять отрицательные эмоции, а если положительных у вас нет, то вы подавляете и то единственное, что у вас есть.

Легко ли изменить представление о себе?

— Мне кажется, что человек в таком состоянии, в каком мы пребываем, просто не может подавлять ни положительные, ни отрицательные эмоции. И очень большой шаг — понять то, что ты не можешь их не проявлять.

— Первый шаг, но за ним есть второй. А вы знаете второй? Смотрите, что вы делаете. Несколько раз я уже на это обращал внимание. Вы все говорите правильно. Но надо делать следующий шаг. А следующий шаг заключается в том, чтобы начать осознавать проявление этих отрицательных эмоций. Осознавать сам момент их появления.

— Да, я так и хотела сказать. Я проделывала эксперименты. На первом занятии я говорила, что знаю, что себя не помню. Чтобы вспомнить себя, я дома выполняла следующее задание — проходить с левой стороны, с левой ноги через дверь, ближе к петле. Это упражнение я взяла из одной книжки.

— Вы знаете, что меня очень сильно настораживает? То, что вы очень часто говорите, что вы себя не помните. На самом деле к этому нужно еще прийти.

— Почему? Я действительно не помню. Я десять лет за собой слежу, так жизнь у меня сложилась. Я действительно знаю. Как мне это доказать вам?

— В том-то и дело, что вы это говорите, чтобы что-то доказать мне. Кто хотел бы высказать свое отношение к диалогу с Диной? Какой смысл видите в нем для себя? Что я пытался сказать и сделать? Кто может сказать?

— Мне кажется, что у Дины существует уже сформированное мнение о себе, а вы пытаетесь его изменить.

— Пожалуйста, это очень важно. Если все этого не поймут, то от нашей работы будет мало толку. Я понимаю, что делаю. Очень хорошо понимаю. Но мне бы хотелось, чтобы хоть какое-то представление об этом было и у вас. Иначе вы потом можете сказать, что не было никакого смысла. Но меня даже не это волнует, а то, что, сказав это, вы не получите этого смысла для себя.

— Мне кажется, что вы стучитесь к ней, а она не хочет вас впустить.

— А зачем я стучусь? Чего я хочу?

— Чтобы она узнала, увидела себя. Вы ставите перед ней зеркало, чтобы она увидела себя. А она не хочет этого видеть.

— Дина, я вам говорю что-то, что вам на самом деле не очень приятно.

— Наоборот, очень приятно. Только я не могу понять, почему такая реакция. Мне почему-то не верят.

— А вы знаете, почему вам не верят? Потому что вы очень хотите доказать, что вы правы. Есть очень много оттенков в высказывании: 'Я себя не знаю'. Ведь когда ты приходишь к тому, что ты видишь, например то, что ты в действительности не живешь, а спишь, — это ведь очень большая трагедия для ложной личности. Вы об этом говорите много раз. И определённым тоном. Это стало некоей традицией для вас. Вы об этом все время говорите. У меня возникает вопрос: 'Почему вы это говорите?' Я интуитивно чувствую какую-то дисгармонию, дисбаланс в чем-то. Когда я интуитивно это чувствую, то начинаю это раскручивать, подробно рассматривать. Если вы обращаете внимание на то, как я веду нашу встречу, то увидите эту особенность.

— Терминология для меня в данном случае — камень преткновения. То, что я вкладываю в «помню», это совершенно не то же самое, что «помню» в обычной жизни. У меня работает интеллектуальный центр и я много могу усвоить, я много могу прочитать, много могу говорить. Но я не помню себя. Вот я поставила перед собой задачу…

— Хорошо, я вам сейчас скажу такую вещь: 'Вы не можете много усвоить, вы не можете много понять'. Что вы чувствуете сейчас? Я вам говорю такие слова. Я говорю это про вас: 'Вы можете много говорить, но вы не понимаете то, что вы говорите'. Я это говорю сейчас про вас. Что вы чувствуете? Вы осознаете, что вы сейчас чувствуете?

— Ничего не чувствую. Абсолютно. Я только чувствую, что я как-то не могу сказать то, что я хочу. Вот это я чувствую.

— Смотрите, что я сейчас сделал? Я увидел определенные вещи, которые для вас очень важны. Вы перечислили три пункта. Дальше я стал говорить, что у вас этого нет. Смотрите, какую реакцию это у вас вызвало. Вы полностью закрываетесь, вы перестаете что-либо чувствовать. Возникла очень сильная защитная реакция. 'Все, что противоречит моему представлению о себе, не вписывается в него, не существует'. Я сейчас иллюстрирую те механизмы, которые работают в вас. Это и есть самоизучение. Сейчас вы делаете это с моей помощью. Дальше вы должны начать делать это сами. Но я вам сейчас показал вашу механистичность. Когда вы сталкиваетесь с чем-то, что не соответствует вашему представлению о себе, вы вообще перестаете что-либо чувствовать. Кто-нибудь увидел это?

— У меня такое впечатление, что Дина сформировала о себе какое-то представление и она очень хочет донести его до каждого. Причем именно так, как она его сформировала. То есть, чтобы никаких искажений при этом не получилось. Она подбирает слова, она сетует на то, что опять не получилось. А если кто-то видит в ней что-то другое, она это воспринимать не хочет.

— Обратите внимание, она о себе говорит, как об эмоциональном человеке. Но ее эмоциональность проявляется только тогда, когда она говорит о своем собственном представлении самой себя. Это насыщено эмоциями. Когда говорится что-то, что не соответствует ее представлению, эмоциональный центр отключается. 'Я ничего не чувствую, я ничего не делаю'. То есть ее эмоциональный центр включается только тогда, когда то, что говорится о ней, не противоречит ее образу самой себя.

— Нет, я сказала…

— Вот опять вы проигрываете эту же пластинку, посмотрите уже все смеются. Вы это делали сегодня много раз, вы проигрывали одну и ту же пластинку. И вы никак этого не хотите увидеть. Почему я так настаиваю на этом? Потому что это суть нашей работы. Потому что это не даст вам никакая книжка. Чем я отличаюсь от книги. Я могу заострять ваше внимание на том, что вы не осознаете в себе десять, двадцать раз, столько, сколько нужно, пока не произойдут изменения. Но они будут только, когда вы их действительно захотите. Я все время буду создавать вам условия, для того чтобы эта возможность присутствовала. Я создаю вам возможность. Используете ли вы ее, — зависит только от вас. Если захотите, возьмете и прослушаете аудиокассету с записью нашей сегодняшней встречи; может быть, тогда вам легче будет что-то заметить, увидеть в себе. Сейчас вы только защищаетесь. Может быть, потом, слушая кассету, вы сможете извлекать из записей наших встреч еще много-много раз что-то очень важное для себя. И то, что сейчас не происходит, может произойти, когда вы будете прослушивать нашу встречу в состоянии готовности к изменениям в себе.

— Мне кажется, что то, что мы видим у Дины, есть у всех нас, просто у нее это очень сильно выражено. И мы можем на этом учиться, смотреть и что-то для себя брать.

— Каждый из нас соткан из каждого. Во мне есть все вы. В каждом из нас есть все. В нас есть все. И до тех пор, пока мы не признаем, что в нас есть все, будет трудно действительно что-то понять, увидеть, услышать. У вас есть образ себя, и вы говорите: 'Вот это я'. А я вам показываю другой образ вас, тогда вы говорите: 'Нет, это не я'. У каждого из нас есть что-то, с чем мы никак не хотим соглашаться. Почему я здесь об этом говорю? Потому что это и есть суть процесса, между нами происходящего. Почему я говорю: 'Учиться учиться'. Что значит учиться учиться? Не просто учиться. Потому что если бы это была просто учеба, то я рассказывал бы вам о какой-либо системе, например Гурджиева или кого-либо другого. Мы обсудили бы ее и получили бы интеллектуальное удовольствие в связи с этим. Но это ничего не дает. Это просто повторение одного и того же.

Большинство людей, даже из тех, кто ходит по разным духовным школам и семинарам, на самом деле ничего не хотят менять в себе. Они хотят быть последователями, например, Гурджиева или еще кого-то. Они не хотят ничего менять. Они хотят иметь некий образ себя как последователя очень большого учения, Учителя. Тогда: — 'Я очень большой ученик, я очень значимый человек. Вот учитель у меня какой, но и я же вот какой'. Не хочет человек меняться, он хочет следовать тому, что ему нравится, и все. 'Я знакома с системой Гурджиева. Я знаю. Я со всем согласна. Я знаю, что мы все спим. Я знаю вот это, я знаю вот то'. И вы будете говорить это много, много раз. А зачем вы это говорите? Вы хотите доказать себе, что вы знающий, умный, умеющий говорить человек? Вот так вы и идете с этим своим образом и ничего не меняется. Вы не даете ничему другому прийти в вас. Как только кто-то на это покушается, а я покушался на этот ваш образ, я вам сказал: 'Вы ничего не знаете, вы ничего не можете', вы испугались и перестали чувствовать.

— Я не перестала чувствовать. Я чувствовала: 'Ну почему я не могу сказать так, чтобы меня поняли'.

— Почему вам так важно, чтобы вас поняли?

— А мне важно…

— Почему? Давайте идти вглубь! Что вы чувствуете, когда вас не понимают?

— Я могу это сказать, но не хочу.

— Вот мы подобрались к самому важному.

— Нет. Это не самое важное.

— Вы уходите от самого важного. Это явно для всех, кроме вас. Вы думаете, что можете это скрыть? То, что человек больше всего пытается скрыть, более всего видно для других. Не правда ли, это интересная закономерность. То, что человек усиленно пытается скрыть от себя, для других просто очевидно.