прошлом, рассказы о новых существах, и рассказы вообще без времени, и наконец голова Бильбо упала на грудь, и он уютно захрапел в уголке.
Проснулся он в широкой постели, в открытое окно светила луна. Внизу, на берегу ручья, громкими чистыми голосами пели эльфы.
— Ну, веселый народ! — сказал Бильбо выглядывая. — Который же сейчас час? Ваша колыбельная разбудила бы и пьяного гоблина! Но я вас благодарю.
— А твой храп разбудит и каменного дракона — но мы благодарим тебя, — отвечали они со смехом. — Близок рассвет, а ты спишь с самого начала вечера. Наверно, завтра излечишься от усталости.
— Сон в доме Эльронда приносит исцеление, — сказал Бильбо, — но я хотел бы еще поспать. Вторично доброй ночи, прекрасные друзья! — С этими словами он снова лег и проспал до позднего утра.
Вскоре в этом доме усталость покинула его, и было много веселых шуток и танцев, рано и поздно, с эльфами в долине. Но даже это место не могло надолго задержать его, и он все время думал о доме. Поэтому через неделю он попрощался с Эльрондом, уговорил его принять небольшие подарки и уехал вместе с Гэндальф ом.
Когда они покидали долину, небо перед ними, на западе, потемнело, и их встретили ветер и дождь.
— Веселый май! — заметил Бильбо, когда дождь ударил ему в лицо. — Но спины наши обращены к легендам, и мы возвращаемся домой. Вероятно, такова первая весточка из дома.
— Впереди еще длинная дорога, — ответил Гэндальф.
— Но это последняя дорога, — сказал Бильбо.
Они подъехали к реке, обозначающей границу Дикой местности и к броду под крутым берегом, который вы, возможно, помните. Речка взбухла от растаявшего летом снега и от шедшего целый день дождя; но они с некоторым трудом все же переправились и с наступлением вечера начали последний этап своего пути.
Все было как раньше, только путников стало гораздо меньше, и они почти все время ехали молча; к тому же на этот раз не было троллей. В каждом пункте Бильбо вспоминал, что происходило или что говорилось здесь год назад — ему казалось, что прошло десять лет, — и поэтому он сразу узнал место, где упал в реку пони и где они отвернули в сторону для неприятной встречи с Томом, Бертом и Биллом.
Недалеко от дороги они отыскали золото троллей. Никто его не тронул. — Мне хватит теперь до конца жизни, — заметил Бильбо, когда они его выкопали. — Лучше возьмите это себе, Гэндальф. Думаю, вы найдете для него применение.
— Конечно, найду! — ответил колдун. — Но все равно поделим поровну! Возможно, оно понадобится тебе скорее, чем ты думаешь.
И вот они положили золото в мешки, а мешки нагрузили на пони которые этому совсем не обрадовались. После этого продвижение вперед замедлилось, потому что большую часть пути они шли пешком. Но земля зеленела, было много травы, по которой хоббит шел с удовольствием. Он вытирал лицо красным шелковым носовым платком — нет, ни один из его собственных платков не сохранился, этот он попросил у Эльронда, — потому что июнь принес с собой лето, и снова стало жарко и светло.
Все приходит к концу, даже эта история, и вот наконец наступил день, когда они увидели страну, в которой Бильбо родился и вырос, где все было ему знакомо — знакомо не только ногам, но и рукам. С подъема он видел на удалении свой Холм. Здесь он вдруг остановился и сказал:
Гэндальф взглянул на него. — Мой дорогой Бильбо! — сказал он. — Что–то с тобой случилось. Ты
