Содружество кольца

     Жемчужный с золотом песок
     Волна перебирала.
     Был остров зелен и высок,
     На нем Гора стояла:
     В недосягаемую высь
     Вершина возносилась.
     Был воздух Ильмарина чист
     И озеро светилось.
     Огнями башен освещен,
     В предгорьях Валинора
     Стоял эльфийский Тирион,
     Вечновечерний город.
     Был встречен Мудрыми герой,
     Что знанье сохранили.
     Играть на арфе золотой
     Они его учили.
     Там в тайны был он посвящен,
     Неведомые смертным,
     И в вечный Калакирион
     Прошел тропой заветной.
     Ему светили семь огней,
     Он шел в одежде белой
     И Короля из Королей
     Узрел на троне древнем.
     Он услыхал беззвучных слов
     Таинственное пенье
     И увидал иных миров
     Запретные виденья.
     Сверкнув, за годом падал год
     В недвижимое Время.
     Узнал он все про свой народ,
     Людей и эльфов племя…
     Ладью построили ему
     Из чистого мифрила.
     Ей весла были ни к чему —
     Без парусов ходила.
     Но Элберет ей два крыла
     Дала, чтоб в небе реять,
     И вместо знамени зажгла
     Живой огонь на рее.
     Был фонарем ей Сильмарил —
     И смело встав к штурвалу,
     Моряк заклятье повторил,
     Что Элберет сказала:
     «За Солнце и за Лунный свет
     Лететь быстрее ветра
     Туда, где нет ни дней, ни лет,
     Ни берегов, ни света!»
     До края мира он летел,
     Горя, как факел звездный;
     Когда ж вернуться захотел,
     Увы! Уж было поздно.
     Ладью он дерзко повернул
     И стал герольдом света.
     Звездой над Норландом блеснул
     Задолго до рассвета.
     Свой дом увидеть захотев,
     Летел все вдаль и выше,
     Но только плач эльфийских дев
     Из давних лет услышал.
     Заклятья сила жестока:
     «По поднебесным весям
     Лететь до той поры, пока
     Не побледнеет Месяц,
     Не знать ни гавани родной,
     Ни отдыха, ни срока,
     И между Солнцем и землей,
     Горя, лететь высоко!»

Песня смолкла. Фродо открыл глаза и увидел Бильбо на табурете в кругу слушателей, которые улыбались и хлопали в ладоши.

— А теперь еще раз сначала! — сказал один из эльфов.

Бильбо встал и поклонился.

— Мне льстит твое пожелание, Линдир, — сказал он, — но всю песню повторять будет скучно.

— Только не тебе, — смеясь, ответил эльф. — Тебе же читать свои стихи никогда не надоедает. Но, вправду сказать, об авторстве с одного раза судить трудно.

— Что? — воскликнул Бильбо. — Ты не можешь отличить мои куплеты от сочиненных Дунаданом?

— Нам трудно определить разницу между двумя смертными, — сказал эльф.

— Чепуху ты говоришь, Линдир, — сказал Бильбо. — Если ты не можешь отличить человека от хоббита, где же твой прославленный ум? Они ведь так же непохожи, как бобы и яблоки!

— Может быть, — рассмеялся Линдир. — Овца овцу в отаре отличает, и пастух их всех знает. Но мы не занимались изучением смертных. У нас другие дела.

— Не буду спорить, — ответил Бильбо. — От такого количества музыки и песен меня уже в сон клонит. Сам отгадывай, если хочешь.

Бильбо встал и подошел к Фродо.

— Ну вот, я кончил, — шепнул он. — Прошло гораздо лучше, чем я ожидал. Не так уж часто меня просят повторить песню. А ты что скажешь?

— Мне трудно отличить, — улыбнулся Фродо.

— Не надо, — сказал Бильбо. — Сказать правду, я всю эту песню сам придумал. Арагорн только настоял, чтобы добавить про изумруд. Ему кажется, что это очень важно, но я не знаю, почему. Он сразу еще сказал, что я берусь за трудную задачу, и что если осмелюсь петь про Эарендила в Доме Элронда, то сам за это буду отвечать. Может быть, он прав.

— Не знаю, — ответил Фродо. — Мне твоя песня кажется очень подходящей, хотя я не могу сказать, в чем тут секрет. Когда ты начал, я еще не совсем проснулся, и мне казалось, что сон продолжается. Я не сразу понял, что это ты поешь, только в конце.

— Да, чтобы не заснуть под эти песни, надо привыкнуть, — согласился Бильбо. — Но, пожалуй, хоббиты не могут так же, как эльфы, полюбить музыку, стихи и легенды. Эльфам песни нужны, как еда или