глядеть на подтянутое ловкое тело и безбородое золотистое лицо. Подняв руку, она прикоснулась к его правой щеке, а он повернул голову и поцеловал кончики ее пальцев. — Скоро, — пообещал он и бесшумно скользнул к двери. Укоризненно качая головой в адрес своего отчаянно забившегося сердца, Мири уселась в кресло пилота и взяла наушники.
На обед была первоклассная миловийская лососина, булийские закусочные крендельки и вода. Они обедали, сидя на ковре посреди разгрома, который воцарился, по-видимому, на месте личной каюты владельца яхты.
Вал Кон поглощал свою порцию быстро и сосредоточенно. Вид у него был такой, будто он загружает в топку белковое горючее, а вкус и разнообразие не имеют никакого отношения к приему пищи.
Она ела медленнее — надоела однообразная еда, — но заставила себя прикончить всю свою порцию. Когда она наконец подняла голову, то обнаружила, что Вал Кон пристально смотрит на нее.
— Весь этот корабль — просто психушка, — проворчала она. — Лососина лучшей марки, телескопы, куклы, драгоценности, тайники и страничка координат, полная Запретных миров. Что это значит?
— Предметы роскоши — это взятки, — тихо проговорил Вал Кон. — А тайники — для того, чтобы их прятать. Все очень просто.
— Вот как? — Она заморгала. — Кто-то торгует с карантинными мирами? Но это…
— Незаконно? — Вал Кон пожал плечами. — Это незаконно только в том случае, если тебя поймают.
— Ничего себе взгляды для Разведчика!
Он засмеялся:
— Я тебе еще не рассказывал о моей бабке?
— Не знаю, когда ты мог успеть это сделать. А что?
Он улыбнулся:
— Она была контрабандистка.
— Да что ты говоришь? — спокойно отозвалась Мири. — А чем старушка занимается сейчас?
— Прости, — пробормотал он. — Мне следовало бы сказать — моя далекая прабабка, Кантра йос- Фелиум, одна из основательниц Клана Корвал.
Она ухмыльнулась.
— Ну, тогда она вряд ли придет, чтобы ставить всех родственников в неловкое положение, так? — Тут до нее дошло. — Кантра? Как деньги?
— Вот именно, — ответил Вал Кон, неожиданно зевая. — Кантра, как деньги.
— Поспи-ка лучше, босс, — посоветовала она, без особой надежды на то, что он вдруг забудет о болтливом радио и цепочках сигналов, которые надо наложить друг на друга и записать.
— Неплохая мысль.
Он снова вздохнул и, не колеблясь, растянулся на ковре, положив голову ей на колени.
— Это что ты еще придумал?
— Я устал, Мири.
Она возмущенно посмотрела на его замкнутое лицо:
— И ты решил пристроить голову прямо сюда?
Один зеленый глаз приоткрылся.
— Мне положить ее на пол?
— Положить… Знаешь, что я тебе скажу? Ты донельзя избалован.
Глаз закрылся.
— Несомненно.
— Богатенький мальчик из преуспевающей семьи. Никогда не знал неприятностей. Никогда не сталкивался с трудностями. У тебя всегда было что-то мягкое, куда пристроить голову…
— Несомненно. Однозначно. Монеты и кареты. Шелка и жемчуга. Малчеты и фельдофины.
Мири тревожно посмотрела на него, невольно отметив длинные темные ресницы и четко очерченные нежные губы.
— А что такое малчет и фельдофин?
Оба глаза широко открылись и посмотрели на нее из странного, перевернутого положения.
— Не знаю, Мири. Но что-то эти слова должны значить.
— Пора бы мне уже к тебе привыкнуть. — Она тяжело вздохнула и подняла руку, чтобы убрать прядь волос у него со лба. — Но я не умею спать сидя.
— А! Готов согласиться, что это — убедительная причина, чтобы я положил голову на пол. — Он так и сделал, а потом открыл объятия. — Иди в постель, Мири.
Она со смехом легла рядом с ним и пристроила голову ему на плечо.
Лиад
Солсинтра
Зазвучал сигнал срочного вызова. Шан вскочил, разметав одеяла, и ударил ладонью по кнопке, еще не успев окончательно проснуться.
— Йос-Галан! — рявкнул он в микрофон и только потом понял, что рядом с ним стоит Присцилла.
— Это рубка, кэп. Извините, что потревожил.
— Ничего, Расти. Я люблю, чтобы мой сон прерывали на учения команды. Я полагаю, что у нас действительно учебная тревога и что на самом деле в рубке не лежит срочного сообщения, которое мне адресовано?
— Никак нет… То есть — да, сэр: вам действительно пришло сообщение, по узкому лучу, на ваше имя, с отметкой «срочно», закодированное. Получено примерно три минуты назад. Но вот что странно, кэп…
— Я так и знал, что тут будет какая-то закавыка! Не разочаруй меня, Расти!
— Да, сэр. Мы определили источник сообщения как местный — к северу от Солсинтры. Я решил, вам это важно.
— Но ведь мы сами находимся на севере Солсинтры… — Шан нахмурился. — Присцилла, ты, случаем, не посылала мне срочного вызова через «Исполнение»? Существуют более подобающие способы привлечь мое внимание.
— Такая мысль мне в голову приходила, — признала она с ухмылкой.
— Но в действия ты ее воплощать не стала. Ну, надо полагать, это кто-то пытается продать мне пальто. — Он быстро нажал несколько клавиш. — Передавай сообщение, Расти. И спасибо тебе за терпение, я на старости лет становлюсь ворчуном.
Из комма донесся взрыв смеха. Приемное устройство зажглось и загудело.
— Сколько мы друг друга знаем?
— Одним богам известно. Я вспоминаю тот день, когда принес тебя на корабль, совсем еще младенца…
— А тебя кэп Эр Том еще только задумывал! Рубка связь закончила.
— До свидания, рубка. — Он встряхнул головой, застучал по клавишам — и экран зажегся, показав одну строчку бессмыслицы. Только поверху шел призыв «Срочное!». Шан вздохнул. — Какой сегодня день, Присцилла?
— Втородень баним.
— Угу, да. И мы во второй релюмме, год треблома…
Он ввел нужную информацию, дополнил ее корабельным кодом и отступил на шаг, обняв ее за талию. Экран перед ними замерцал, и бессмыслица начала рассыпаться и формироваться заново, становясь понятной: ПОЛУЧЕНА ИНФОРМАЦИЯ ПО ПРОБЛЕМЕ ЗЕЛЕНОДРЕВА. ВЕРНИСЬ ДОМОЙ.
— Моя сестра прибегает к шпионскому коду. Нечто новое. — Он снова вздохнул, чуть сильнее сжал талию Присциллы, а потом убрал руку. — Приключения, Присцилла! Ты не начала скучать?
— Не особенно. — Она секунду колебалась. — Мне ехать с вами, капитан?
Он нежно прикоснулся к ее щеке.
— Это дело клановое, а не корабельное. Первому помощнику нет необходимости ехать со мной. Однако этим утром мне предстояла встречах Сеннелем. Если ты будешь так добра…
Он легко прочел ее разочарование — и пробуждение вчерашних сомнений.
— Не беспокойся! — воскликнул он с жизнерадостностью, которая не соответствовала его ауре. — Я
