полной мере осознавался современниками. Генерал М. Ф. Орлов, принимавший капитуляцию Парижа, говорил: «Мы сражались против целой Европы, но целая Европа ожидала от наших усилий своего освобождения». Патриотический подъем 1812 г. выявил глубинную связь народной и дворянской культуры, поставил вопрос об освобождении крепостных, которые, как учил Карамзин, «тоже чувствовать умеют». Передовым людям России, которые определяли лицо эпохи, было унизительно видеть возвращение победителей Наполеона «под палку своего господина». Именно поэтому антикрепостнические настроения во многом определяли характер и содержание русской дореформенной культуры. Наконец, огромное воздействие на сознание современников и на ход культурных процессов оказали события 14 декабря 1825 г.
Народная культура. Дореформенная культура носила сословный характер. Крестьянство, составлявшее огромное большинство населения России, сохраняло верность традиционной культуре, содержание которой складывалось веками и было связано с повседневным бытом крестьянина, с его верованиями и обрядами, с навыками хозяйственной деятельности. Народная культура находила свое выражение в фольклоре, деревянном зодчестве, в традиционных народных промыслах, произведения которых нередко были подлинными шедеврами. Огромные пространства России, разнообразие природно- климатических и хозяйственных условий жизни определяли исключительное разнообразие форм традиционной культуры, которые находились в процессе постоянного взаимообогащения и вместе с тем именно в это время испытывали несомненное и прямое воздействие европейской культурной традиции, шедшей из столичных и губернских городов.
На народную культуру первой половины XIX в. накладывало отпечаток быстро растущее отходничество, когда массы крестьян перемещались в города, перенимали новые для сельской среды привычки, вкусы и внешний облик и переносили их в деревню. Очень медленно, нередко благодаря возвращавшимся на родину отставным солдатам, в деревню стала проникать грамотность. В деревне стали появляться фабричные изделия, прежде всего ткани и мелкая домашняя утварь, традиционная мебель в богатых селах менялась на городскую, изменялись прически, головные уборы — так, в предреформенное время из обихода быстро исчезли тяжелые кички и кокошники, сменившиеся платками и косынками. В зажиточных крестьянских семьях мужчины стали носить одежду, приближенную к городской: «рубашку красную навыпуск, плисовые штаны, сапоги козловые, тонкого светло-синего сукна кафтан». В сельских домах стали появляться зеркала и лубочные картинки, женщины из зажиточных и среднего достатка семей приобретали привычку к покупным румянам, белилам, краскам для волос, душистому мылу, городским тканям. В селе распространился чай, вытеснивший традиционные напитки — взвары, сбитни.
Постепенно менялся внешний облик купцов и мещан. Если мещане продолжали носить кафтаны из цветного сукна, то купцы со второй четверти XIX в. стали предпочитать кафтанам длиннополые сюртуки. Облик купца дополняли «русские сапоги» с высокими голенищами. Смелым нововведением казались попытки молодых купцов, часто имевших богатый опыт общения с иностранными партнерами, носить галстук и стричь бороду. Городские женщины купеческого сословия решительно сменили традиционные русские головные уборы на шляпки. Внутреннее убранство городского русского жилища стало дополняться персидскими коврами разного качества, картинами, зеркалами. Перемены в купеческом и мещанском быту несколько нивелировали бытовые и сословные различия, усредняли вкусы городского обывателя, создавая тем самым предпосылки для возникновения единой городской культуры.
Рост градостроительства, оживление торговли и промышленности в первые десятилетия XIX в. стимулировали дальнейшее развитие народного декоративного искусства, в частности декоративную резьбу по дереву и камню. И в городах, и в деревнях получила широкое распространение богатая и разнообразная резная отделка фасадов жилых домов. Благодаря внедрению в обиход токарного станка стала более совершенной традиционная обработка деревянной домашней утвари, многие образцы которой представляли собой истинные произведения искусства. Совершенствовалась роспись по дереву, прежде характерная для северных — архангельских и вологодских — кустарей, а в первой половине XIX в. перешедшая к нижегородским, костромским, ярославским мастерам, усложнявшим орнамент. Деревянная скульптура малых форм, изображавшая, часто сатирически, представителей разных сословий общества, стала отличительным промыслом подмосковного села Богородское. Тематически близкими богородским куклам стали статуэтки из фарфора, фаянса, терракоты, наиболее известными производителями которых были подмосковные мастера из села Гжель, достигшие совершенства в тонкости отделки и многоцветной росписи тонкой майолики. Широко прославились близкие к народным промыслам чугунное литье Каслинского завода, резьба по камню уральской Екатеринбургской, алтайской Колыванской, Петергофской гранильных фабрик.
Русская народная культура, особенно на Севере, хранила верность вековым традициям, огромную роль в поддержании которых играли песенное творчество, особенно духовные песни, и фольклор в целом. Крестьянин, его труд, его мировосприятие определяли содержание сказок, былин, поверий. Вместе с тем немалую роль в народных представлениях играли новые социальные образы: солдата, мастерового. Именно традиционная культура служила той добротной основой, на которую опиралась в своих лучших проявлениях русская культура дореформенного времени.
Золотой век российской культуры. Первая половина XIX в. была временем расцвета дворянской культуры, ее подлинным золотым веком. Она продолжала традиции российской имперской культуры и удовлетворяла потребностям всего дворянского общества, для которого знание русского языка было непременным условием социальной идентификации и успешной карьеры. Вместе с тем именно в этот период российская культура превращается в русскую, что связано с ростом национального самосознания и начавшейся демократизацией общества. Развиваясь в рамках единой европейской культуры, следуя ее лучшим образцам, она достигла той степени зрелости, которая вела к рождению шедевров мирового значения, к появлению гениальных мастеров, чье творчество и поныне остается недосягаемым. Процессы, определявшие развитие дворянской культуры, были тесно связаны с идейными исканиями и повседневной жизнью общества дореформенного времени. Культура золотого века была элитарной, обращенной к тонкому слою образованных людей. Творцы культуры и ее потребители находились в постоянном и тесном духовном общении, что многократно усиливало творческое начало, лежавшее в основе культурного процесса. Именно этим и объясняется высочайший взлет культуры золотого века.
Дворянская культура была городской и усадебной. В городах были сосредоточены редкие учреждения культуры — театры, музеи, художественные коллекции, библиотеки; в них находились типографии, где издавались книги, журналы и альманахи; размещались университеты, специальные высшие учебныезаведения и гимназии. Принципиально новым явлением городской жизни с начала XIX в. стала быстро расширявшаяся розничная торговля, совершенно изменившая облик городских улиц, Так, з Москве после войны с Наполеоном множились магазины на Кузнецком мосту, Петровке, Неглинной, Появлялись огромные крытые пассажи Улицы застраивались продовольственными магазинами, ларьками, зеленными лавками, а также кофейнями и трактирами. Повседневная городская жизнь все больше приобретала характер публичности, некоторые трактиры и кофейни превращались в своеобразные клубы по интересам.
Городская «чистая» публика была главным потребителем печатной продукции, она посещала театры, и на нее были рассчитаны повсеместно организуемые гулянья и праздничные торжества. Явлением городской дворянской культуры были литературно-музыкальные салоны. Наиболее известными и оставившими яркий след в русской культуре были салоны 3. А. Волконской и А. О. Смирновой-Россет. Там в свободном общении избранная публика обсуждала политические и светские новости, перед ней выступали приглашенные в Россию европейские знаменитости — певцы и музыканты, среди которых был Ф. Лист. Специфической функцией салонов и закрытых дворянских клубов, например Английского клуба в Москве, была выработка общественного мнения, выражение которого в печати часто было затруднено по цензурным соображениям. Там, по словам кн. П. А. Вяземского, «все носило отпечаток служения искусству и мысли».
Упадок крепостного хозяйства не отразился на судьбе усадебной культуры. Продолжалось усадебное строительство и развитие парковой архитектуры, хотя поместное дворянство утратило размах, присущий вельможам минувшего века.
Дворянские гнезда в интеллектуально-культурном отношении переживали эпоху расцвета. Для многих представителей дворянства усадьба была естественной средой обитания, деревенская жизнь располагала к досугу, который они занимали чтением, домашними спектаклями, иногда художественным
