попробуй что-нибудь при дяде сказануть, я тебя так отлуплю, что мало не покажется… внучок.
— Уймитесь вы, горячие финские парни, — уже я не выдержал, — Саня, действительно, хватит над дедом издеваться. А тебе Вась, стоит попроще к нему относиться. А то так вы ещё поубиваете друг друга однажды.
— Что ещё за финские парни, — насторожился Василий после моих слов
— Не обращай внимания, Вась. Это так такая поговорка в нашем времени есть. От одного фильма пошла. Лучше давай действительно подумаем, что дяде сказать.
— Да что сказать. Правду и скажем.
— Какую такую правду?
— Да такую, что с вами случайно на Рынке познакомился.
— А твоё с Саней сходство как объясним?
— Да тем и объясним, что из-за этого и познакомились. Ну мало ли на свете людей похожих существует? Вот и скажем, что такое необычайное сходство и подтолкнуло нас к знакомству.
— Васька, ну даёшь, сам бы в жизни не придумал, — похлопал деда по плечу Саня.
— Конечно, ведь самая правдивая ложь это та, которая является правдой, — сумничал я.
— А что ж ты Лёха, если такой умный, тебя НКВД загребло?
— Так не одного меня, положим, а и тебя тоже. Это во-первых, а во-вторых, знал бы где упадёшь, заранее соломки подстелил.
— Ладно, идём в дом, — сказал Вася и открыл калитку.
Мы прошли во двор, где тут же были облаяны местным двортерьером, но Василий сказал не обращать на него внимания и проходить прямо в дом. Поднявшись на крыльцо, парень открыл дверь в тамбур, или как он там правильно называется, не сенями же в самом деле, и пригласил нас проходить дальше.
Мы разулись и прошли в коридор, справа от которого находилась кухня, а слева и прямо комнаты.
— Давайте пообедаем, пока Гриня не пришёл, а то с утра во рту ничего не было, — предложил Вася.
— Отличная идея. Мы только за, — сказал я за всех.
— Вот и замечательно. Сейчас посмотрю, что у нас там есть. Вы пока на кухню проходите, а я в погреб сбегаю.
Мы с Саней прошли в двери и оказались на небольшой кухне, чуть ли не половину которой занимала вмурованная в стену плита, представляющая из себя гибрид русской печи и печки-буржуйки.
— Присаживайся, Лёха, — сказал Бондарь сев на стоящий возле стола табурет и указав рукой на соседний.
— Слушай Саня, а как тут вообще есть готовят? — задал я самый важный для меня на этот момент вопрос.
— Видишь печку. Её топят дровами, а наверх ставят кастрюли и чугунки с едой, — начал объяснять мне как слабоумному Бондарь.
— Что ты надо мной издеваешься? Я же не виноват, что такой девайс первые в жизни вижу, — возмутился я.
— Что вы тут снова спорите? — прервал мою фразу вошедший в помещение с кастрюлей в руках Василий.
— Да нет, ничего. Это я просто Лёху с местным бытом знакомлю, — ответил за меня Бондарь.
— Понятно. А я вам борщ принёс. Пока будет греться, прошу мыть руки, — и Василий указал рукой на висящий в углу самый обычный деревенский рукомойник.
Умывшись и усевшись за стол в ожидании того, когда борщ разогреется, я завел разговор о произошедшем сегодня.
— Насколько я понимаю, то, что сказал мне сегодня Сердюк, нас хотят использовать в качестве живца, — начал я, — поэтому и инфу дали для изучения, и координаты агента, который будет с нами сотрудничать. Интересно, насколько мы важны?
— Знаешь, Лёха, не хочу тебя расстраивать, но думаю, что мы не представляем особой ценности для шпионов.
— То есть как это?
— А вот как. Мы занимаем далеко не самые важные должности на заводе. К особо секретным сведениям доступа у нас нет. Да и вообще, с точки зрения иностранной разведки я бы сначала попробовал вербануть кого-нибудь другого кроме нас.
— Да, но зачем тогда устраивать весь этот цирк?
— Я и сам не знаю, но думаю, что не совсем всё так просто. Да и не стали бы нас вербовать с бухты- барахты только от того, что мы вчера Васю встретили и нажрались с ним. Думаю, что скорее наблюдение за нами велось не один день, а вчерашние события просто послужили поводом. Видимо, наши кураторы решили, что такими темпами мы и сами, без их подсказки, выболтаем всю нужную и не нужную информацию. Вот и решили взять процесс в свои руки, пока не стало поздно. А Вася просто не вовремя попал под раздачу. Вот поэтому всё и произошло так, как оно произошло.
— Хрен его знает, Саня. Твой вариант тоже возможен. Но, боюсь, что мы никогда не узнаем, как оно на самом деле. Так что давай не строить догадок, а решать, что делать дальше.
— А что решать? Определённых указаний нам не давали. Сказали только инфу полученную изучить да ожидать встречи с агентом. Вот и не будем бежать впереди паровоза и для начала поедим, тем более, что ещё чуть-чуть и борщ закипит. Вася, снимай его, пока не закипел.
Санин дед налил каждому по огромной тарелке борща, и разговор прервался сам собой.
Пообедав, прошли в большую комнату, примечательную тем, что со стороны кухни, в том месте где находилась плита, была лежанка. А что? Довольно удобно – от одной печи мы получаем и кухонную плиту, и тёплое спальное место. В условиях русской зимы незаменимая функциональность.
— Ладно, Лёха. Давай доставай что там у тебя в папке находится. Сейчас почитаем бумаги, что тебе дали, — сказал Бондарь.
Я развязал тесёмки и раскрыв папку увидел, что в ней лежала не очень толстая стопка отпечатанных на лазерном принтере листов формата А4. На первом листе было резюме этого доклада, из которого я выяснил, что в нём рассказывалось о жутких боях Великой Отечественной войны, о падении Ленинграда и Москвы, а также о том, что одной из составляющих победы в грядущей войне было массированное использование тяжёлых и сверхтяжёлых танков, частным случаем которых были многобашенные.
— Это что, всё правда? — удивлённо спросил меня Василий.
— Ты знаешь, по-моему правду с обманом так перемешали, что сейчас фиг поймёшь, где что, — ответил я.
— Лёха, нет, я конечно всё понимаю, но такого бреда я ещё не встречал. Что они там курили? Хотя нет, это уже не трава, это явно синтетика. Видимо товарищи из СБХ ею хорошо так поделились с НКВД. Иначе бы такой шизофрении тут не было бы напечатано, — удивился Бондарь, — Кто вообще в такое поверит?
— Саня, а ты подумай, а то, что вермахт завязнет на подступах к Москве, что Ленинград будет держаться 900 дней в блокаде, что Сталинград так и не смогут взять, всё это будет казаться меньшим бредом? Мне кажется, что сейчас любая грамотно сфабрикованная деза сможет пройти. Ведь точных данных о том, что было в нашей истории, у немцев нет. Ну, я, по крайней мере, надеюсь, что их нет. А так, если грамотно к делу подойти, то не только немцам, но и всем остальным так мозги запудрить можно, что не то, что на нас нападать не станут, но и сами репарации выплачивать предложат, лишь бы мы их не трогали.
— Не Лёха, не думаю, что последнее возможно. Уж слишком у нас после Финской репутация подмочена. Нас ничем другим, кроме как второсортной страной не считают. И не возмущайся, Вась, это действительно так. Поэтому, боюсь, что большой войны не избежать нам.
— Здорово, Вась – раздавшийся из коридора голос заставил Саню резко прекратить свои разглагольствования, — ты что, не сам дома?
— Здрасьте дядь Гринь. Это товарищи мои в гости зашли. Вот сидим, иностранную политику обсуждаем.
— Так познакомь с товарищами. Что ж они безымянные сидят.
