Дядя снова перехитрил его и нанес упреждающий удар. Преимущество опять было на стороне Дрейвена. Что мог противопоставить ему Брэдан?
Поразмыслив над сложившейся ситуацией, он решил сплотить вокруг себя разозленных действиями шерифа и пылающих жаждой мести разбойников. С их помощью Брэдан мог попытаться одолеть Дрейвена.
Собравшись с духом, Брэдан приготовился изменить ход общего разговора у костра и направить его в нужное ему русло. Встав, он жестом попросил тишины и подождал, пока все смолкнут. Выдержав паузу и обведя присутствующих взглядом, Брэдан наконец заговорил:
— Предлагаю не терять времени даром и обсудить одно важное дело. А именно, давайте подумаем, как нам остановить этого ублюдка, моего зарвавшегося дядюшку? Я думаю, пришло время ему ответить за все содеянное зло.
Глава 14
Лежа в своем жилище, на постели, которую она делила с Брэданом, Фиона прислушивалась к разговору у костра. Время от времени до нее доносился его глубокий голос. Фиона слышала не все, однако суть уловила.
Вздохнув, она перевернулась на другой бок и взглянула на занавеску, перегораживавшую их скромное жилище. Ее недавно повесил Уилл, чтобы выделить укромный уголок сестре с мужем. Однако, как ни грустно было признать это Фионе, они с Брэданом не стали ближе. Вот и сейчас она снова лежала одна в ночной темноте, а Брэдан обсуждал с мужчинами важные вопросы. Фионе так хотелось, чтобы он был рядом, хотелось ощущать его тепло. Она боялась, что их последний разговор отдалил ее от Брэдана. Ему вряд ли могло понравиться то, что Фиона рассказала о проделках Дрейвена, в которых и она принимала участие.
Вечером Фиона вместе с другими женщинами обряжала покойников и горевала вместе со всеми. Это было странно, поскольку Фиона едва знала этих троих мужчин, сложивших головы в схватке с людьми Дрейвена на большой дороге. Но в ее памяти всплыли картины похорон других соратников Уилла, которых Фиона хорошо знала. У всех были жены или близкие женщины, которые оплакивали их. Фиона испытывала к женщинам искреннее сочувствие. Она понимала, как горько и страшно терять любимого человека.
Повернувшись на другой бок, Фиона взглянула на вход в жилище, занавешенный куском ткани. С ее стороны угол был откинут, и Фиона видела в отверстие пламя горевшего на поляне костра, у которого сидели люди. Теперь мужчины разговаривали, понизив голос, чтобы не мешать спать тем, кто уже отправился на покой, и Фиона не могла разобрать ни слова. Вздохнув, она подложила руку под голову и снова подумала о том, что ей очень не хватает Брэдана. Ее неудержимо влекло к нему. После событий сегодняшнего дня Фиона сомневалась, что сможет сохранять в его присутствии внешнюю холодность и спокойствие. Она была больше не в силах притворяться равнодушной. Для нее было абсолютно ясно, что она питает к Брэдану самые нежные и глубокие чувства.
Да, Фиона не отрицала: она очень расстроилась, обнаружив, что Брэдан не расстается с миниатюрным портретом бывшей невесты. Мысль о том, что в его сердце живет другая женщина, причиняла ей острую боль. К тому же Джулия Уитлоу в отличие от Фионы была настоящей леди, всеми уважаемой. Брэдану, несомненно, нравились именно такие женщины.
Однако Фиона понимала, что не должна ревновать Брэдана к прошлому. Это было бы несправедливо. Брэдан открыл ей свое сердце, и она должна быть ему за это благодарна.
Эти мысли помогали Фионе держать себя в руках, однако не избавляли от щемящего чувства тоски. Добродетельная благородная Джулия во всем превосходила ее. Разве могла Фиона тягаться с ней?
Фиона вспоминала те несколько минут настоящего счастья, которые она пережила сегодня с Брэданом. Он дарил ей тепло и нежность, стараясь избавить Фиону от воспоминаний о том зле, которое ей причинил Дрейвен. И ему это почти удалось. Фиона была благодарна ему за это и не могла ни в чем винить или упрекать своего мнимого мужа. Вполне возможно, что он испытывал глубокие и сильные чувства к Джулии, а не к ней. Но и Фиона была ему по-своему дорога. Недаром он попытался исцелить ее своей нежностью и любовью. Фиона понимала, что ей следует довольствоваться этим. И она действительно была готова благодарить судьбу за каждый миг, проведенный с Брэданом.
В этот момент полог, прикрывавший вход в жилище, отдернула чья-то сильная рука и на пороге показался Брэдан. Нагнувшись, он вошел в тесное помещение, разделенное занавеской на две части.
Несколько секунд Брэдан стоял, дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте, и прислушивался. Вокруг все было тихо. В его ушах все еще стоял шум голосов спорщиков, обсуждавших у костра насущные проблемы лагеря. На улице поднялся сильный ветер и разогнал всех по жилищам и укрытиям. Как хотелось Брэдану в эту холодную ночь обнять и прижать к себе Фиону!
Он понимал, что не должен предаваться таким мыслям и лелеять подобные мечты. Ему было хорошо с Фионой, таких чудесных минут близости Брэдан никогда раньше не переживал. Однако здравый смысл подсказывал ему, что эти отношения связали их ненадолго. Он всего лишь помогал Фионе избавиться от тяжелых воспоминаний о прошлом. Эта связь не могла длиться долго, слишком разные у них судьбы, а будущее смутно и неопределенно.
Закрыв на мгновение глаза, Брэдан глубоко вздохнул, стараясь отогнать невеселые мысли. Сегодняшнее поведение Фионы казалось ему довольно странным. Брэдан ломал голову над причиной ее душевного беспокойства. К тому же ему было непонятно, почему она поцеловала его сегодня при всех у костра. Было ли это искренним движением души или какой-то демонстрацией несуществующих чувств? Брэдан решил прямо сейчас выяснить это.
— Фиона, — тихо позвал Брэдан, проверяя, спит ли она.
— Да, Брэдан? — раздался в темноте голос Фионы, и у Брэдана сильнее застучало сердце.
Час назад, сидя у костра в окружении разбойников, Брэдан видел, как Фиона направилась к жилищу. Но, оказывается, она все еще не спала! Может быть, и ее мучили тревожные мысли? Или она ждала его? А что, если Фиону гоже влекло к нему с неудержимой силой? От этой мысли у Брэдана перехватило дыхание.
Он опустился на колени рядом с постелью. Глаза Брэдана достаточно привыкли к полутьме, и он хорошо различал черты лица Фионы. Она с нежностью смотрела на него. Сердце Брэдана откликнулось на этот взгляд, на его губах заиграла улыбка. Фиона улыбнулась в ответ. Брэдан немного отодвинул занавеску, разделявшую помещение на две части, и увидел, что постель Уилла и Джоан пуста.
— А где Джоан? — спросил он. — Я думал, что все женщины разошлись спать.
— Да, мы обрядили погибших и разошлись. Но Джоан решила остаться на ночь с Эллой, ей сейчас нужна поддержка и утешение. Она тяжело переживает потерю Джептаса, ведь они только год как женаты.
Фиона вздохнула. Тем временем на поляне стало совсем тихо.
— А где Уилл? — встревожилась Фиона. — Почему он до сих пор не лег спать?
— Он заснул у костра, — ответил Брэдан, устраиваясь рядом с Фионой. — Уилл смертельно устал, сегодня выдался трудный день. Его серьезно ранили, да к тому же он выпил лишнего, вот его и сморило. Думаю, с ним все будет хорошо. Клинтон со своими людьми тоже лег спать под открытым небом. Надеюсь, они не замерзнут, — сказал он и, не удержавшись, добавил неодобрительным тоном: — Правда, завтра утром у твоего брата будет раскалываться голова от такого количества выпитого эля.
Фиона вздохнула, соглашаясь с Брэданом. Она тоже не одобряла пристрастия Уилла к элю. Некоторое время они лежали молча, глядя в сгустившуюся вокруг них темноту. До их слуха доносился шелест листьев на деревьях, которые раскачивал ветер, да крики совы из леса.
Брэдан лежал не шевелясь, хотя это давалось ему с большим трудом. Ему хотелось обнять Фиону, однако он не смел дотронуться до нее, поскольку она не проявляла никакого желания близости с ним. Фиона казалась холодной и равнодушной, и это останавливало Брэдана. Он решил в отношениях с ней неукоснительно следовать ее желаниям и приказам. Инициатива должна была исходить от Фионы.
Прежде Брэдан наивно полагал, что близость с Фионой поможет ему избавиться от влечения к ней. Но теперь, пережив минуты наслаждения с этой удивительной женщиной, он понял, что пламя его страсти разгорелось еще сильнее. Желание сводило его с ума. Но он не смел нарушить покой Фионы.
Брэдан беспокойно заворочался. В его воображении представали соблазнительные картины любовных ласк. Чувствуя возбуждение, Брэдан сжал зубы и повернулся на другой бок. Он не хотел походить на эгоистичного Дрейвена и ему подобных мужчин, которые сами получают наслаждение, не заботясь о чувствах женщины. Главным для Брэдана были не собственные потребности, а желания Фионы, и поэтому он не хотел беспокоить ее. Подавив рвущийся из груди стон, Брэдан закрыл глаза и попытался заставить себя думать о чем-нибудь другом.
— Похоже, сегодня ночью мы будем спать одни в этом жилище, — раздался вдруг рядом с ним хрипловатый голос Фионы.
Брэдан затаил дыхание. Повернув голову, он взглянул на Фиону. Неужели она тоже сгорала от желания, но стеснялась признаться в этом? Поймав на себе взгляд Брэдана, Фиона погладила его по груди. Он вздрогнул, почувствовав прикосновение ее теплой ладони. Возбужденная плоть причиняла боль. Брэдан пылал от страсти, словно зеленый юноша, впервые оказавшийся в постели с женщиной.
Ему вдруг стало стыдно. Но тут Фиона, привстав, наклонилась над ним и припала к его губам. Брэдан сразу же забыл обо всем на свете. Фиона прижалась к нему своей мягкой грудью, и Брэдан застонал от наслаждения. Ее поцелуй сводил его с
