избежать, не так ли? Но как вы думаете, по какой причине Марденфорд попал в поле зрения Финли?
Натаниел со вздохом пожал плечами:
– Возможно, и были какие-то причины, но Гарри ничего мне о них не сообщил. Поверьте, я хочу только одного – найти родственников мальчика. И я не думаю, что его родственниками окажутся люди, о которых я говорил вначале.
– А если все-таки не ошибаетесь?
Натаниел промолчал, но в данной ситуации и молчание было ответом.
– Когда же вы намереваетесь посетить эти деревни?
– Скоро.
– Если вы найдете ту пожилую женщину, расскажите мне о ней.
– Да, конечно. Я сразу же сообщу. Но если вы хотите побыстрее обо всем узнать, то вам следует там присутствовать. Полагаю, будет лучше, если вы отправитесь вместе со мной.
– Вы действительно так считаете, сэр?
– Да, миледи.
Конечно же, Шарлотта понимала, что Натаниел не станет лгать ей, но все-таки ей хотелось присутствовать при разговоре с этой женщиной – если, конечно, ее удастся найти.
– И еще… – Натаниел едва заметно улыбнулся. – Если вы присоединитесь ко мне, мы могли бы взять с собой ваши петиции. Мы даже могли бы устраивать по пути встречи и собрания, и вы рассказывали бы о своих планах. Организовать несколько таких встреч будет не сложно.
– Мистер Найтридж, вы таким образом пытаетесь уговорить меня? Хотите, чтобы я сопровождала вас?
– Я просто указываю, что подобная поездка была бы полезной для вас.
– Признаюсь, мне будет приятно увидеть, что вы оказались не правы в отношении Марденфорда.
– Моя единственная цель – доставить вам удовольствие, миледи.
В этот момент они подошли к террасе и ненадолго умолкли. Потом Натаниел вновь заговорил:
– Так как же, согласны?
– И все-таки я не понимаю, почему вы пытаетесь уговорить меня на эту поездку, мистер Найтридж.
Он подвел Шарлотту к ступеням террасы.
– Поверьте, ваша репутация нисколько не пострадает. Или вы чего-то боитесь? Чего же именно?
– Я совершенно ничего не боюсь. – Шарлотта решительно покачала головой. – И конечно же, я возьму с собой в поездку горничную.
Приблизившись к двери гостиной, они услышали громкий смех и веселые голоса: все семейство уже сидело за праздничным столом.
Уже открывая дверь, Натаниел наклонился к Шарлотте и вполголоса проговорил:
– Должен заметить, леди Марденфорд, что вы сами не очень- то заботитесь о своей репутации. Я имею в виду ваши прошлые оплошности.
Увидев вошедших, Леклер приблизился к ним с двумя бокалами шампанского в руках.
Протягивая руку за бокалом, Шарлотта прошептала:
– Не представляю, что вы имеете в виду, мистер Найтридж.
– Не представляете? – Он тоже принял бокал с шампанским и, склонившись к ее уху, тихо сказал: – Я говорю о вашем присутствии на вечере у Линдейла. Я ведь уже говорил, что нам с вами надо многое обсудить.
Шарлотта вздрогнула от неожиданности и, поперхнувшись шампанским, залила фрак стоявшего рядом Леклера.
Глава 10
Собрание проходило не совсем гладко, но в этом не было ничего удивительного. Натаниел с. самого начала предвидел нечто подобное – едва лишь окинул взглядом зал, где собрались горожане, желавшие послушать его спутницу.
Впрочем, далеко не все из присутствующих действительно хотели слушать; на многих лицах словно было написано: «Мы пришли сюда вовсе не для того, чтобы выслушивать вашу болтовню. Мы пришли, чтобы возражать и опровергать – что бы нам ни сказали». Натаниел часто видел подобных людей в зале суда, среди присяжных, поэтому ему не составило труда отыскать таких и в этом зале. Сейчас он сидел в углу, неподалеку от Шарлотты, сидел и выжидал.
А выступала Шарлотта замечательно. Если бы ее постоянно не перебивали, ее речь имела бы огромный успех.
Натаниелу хотелось, чтобы все поскорее закончилось – тогда он мог бы поговорить с ней наедине о том, что давно назрело.
Он увидел, что Шарлотта, нахмурившись, взглянула на мужчину в первом ряду – тот старался поддеть ее, когда она закончила свою речь. Этот полноватый торговец с редкими волосами и высоким накрахмаленным воротничком принялся покачивать головой, как только она начала свое выступление; теперь же он с явной издевкой в голосе восклицал «Господи!» и «О Боже!»
– Англичане – законопослушные люди! – громко заявила Шарлотта, пытаясь перекрыть шум в зале. – Но мы требуем, чтобы наше правительство наконец-то занялось этим делом. Да, давно уже пора заняться бракоразводными процессами. Следует разработать законы, позволяющие расторгать брачные союзы, когда жестокость супруга или, например, адюльтер неопровержимо доказаны. И женщины должны сохранять право на своих детей, когда им будет предоставлена независимость.
– Жестокость? – с усмешкой произнес толстый торговец. – Вести благополучную жизнь, пока мужчина напряженно работает, – это вовсе не кажется мне жестокостью. – Он толкнул локтем своего соседа справа, тот энергично закивал в знак согласия, и оба рассмеялись.
Шарлотта залилась краской, однако сдержалась. Торговец же, снова усмехнувшись, заявил:
– Я считаю, что необходим совсем другой закон. Надо заставить всех вдов вторично выходить замуж. Тогда миссис Дарби, – он взглянул на одну из местных сторонниц Шарлотты, – не причиняла бы беспокойства всем здравомыслящим людям.
– Вы неотесанный болван, Джордж Тейлор! – прокричала худенькая миссис Дарби, сидевшая в дальнем конце зала. – Вы всегда были таким, и с годами не поумнели. И вам прекрасно известно, что подпись моего мужа тоже стояла бы в этой петиции, если бы он был жив.
– Значит, ваш муж не являлся настоящим главой семьи, миссис Дарби, – возразил Тейлор.
Снова раздался смех, а сосед мистера Тейлора громко проговорил-
– Конечно, не являлся! Всем, известно, что он потакал любым капризам своей супруги. Так что Дарби наверняка подписался бы первым.
Послышались оскорбления в адрес миссис Дарби. Она тотчас вскочила на ноги, но сидевшие рядом подруги удержали ее и уговорили снова сесть на свое место. Эти приятельницы, по мнению Натаниела, были слишком уж осмотрительны. Тейлор был непростительно груб и заслуживал хорошей трепки.
Шарлотта молчала, но рука ее все крепче сжимала ручку зонтика, с которым она никогда не расставалась.
Внезапно из середины зала раздался женский голос:
– Если облегчить процедуру развода, мужчины обязательно этим воспользуются, как только им на глаза попадется какая-нибудь молоденькая красотка.
Многие из женщин утвердительно закивали.
– Все будет не так просто, – возразила Шарлотта. – Сохранится необходимость в доказательствах, и в гражданских судах будет рассматриваться обоснованность развода.
– О да, – вздохнул торговец. – Например, можно будет сказать: «Он не купил мне новую шляпку в этом году, ваша честь. Вот какой он жестокий…» – Толстяк скорчил гримасу, изображая плачущую женщину.
– Не слушайте его! – закричала женщина средних лет. – Говорят, Тейлор содержит женщину в Льюисе и у нее от него двое детей.
Мистер Тейлор обернулся и окинул даму презрительным взглядом.
– То, что вы сказали – самая настоящая клевета. А вот у вашего мужа имеется любовница, и весь город об этом знает.
В зале еще громче засмеялись. Шарлотта со вздохом взглянула на своего спутника. Теперь уже было очевидно, что большинство собравшихся забыли о теме дискуссии и воспринимают эту встречу как забавное представление.
Сделав над собой усилие, Шарлотта прокричала
– Но поймите же, всякого рода свидетельства…
– Это должно оставаться в компетенции церкви, – перебил худощавый мужчина. – Тех, кого соединил Господь, не может разлучить ни один судья.
– Выходит, Господь соединяет не слишком крепко! Иначе старина Джордж не отправлялся бы время от времени в Льюис! – раздался чей-то веселый голос.
Тут уже рассмеялись все присутствовавшие, и даже миссис Дарби и ее подруги не удержались от улыбки. А потом некоторые из горожан начали рассказывать весьма скандальные истории друг о друге.
Шарлотта вновь попыталась привлечь внимание собравшихся, но на нее уже не обращали внимания – казалось, все забыли и о ней, и о ее петиции.
Шарлотта беспомощно развела руками и в очередной раз покосилась на Натаниела. Разумеется, она и раньше понимала, что затронутая ею тема способна взволновать слушателей и вызвать весьма эмоциональную реакцию, однако такого поворота она никак не ожидала.
Положение становилось безвыходным, а Джордж Тейлор все больше горячился: энергично жестикулируя, он обзывал женщин «гарпиями, пиявками и распутницами». Шарлотта с самого начала определила его как смутьяна, и она не ошиблась: именно этот человек постоянно ее перебивал, и только из-за него все срывалось.
– Не мешало бы проучить его как следует, – вполголоса пробормотала Шарлотта.
И тут она заметила, что Натаниел поднялся со своего места. И тотчас же многие из собравшихся – причем только женщины – повернули головы; дамы разглядывали его с величайшим интересом, и лица их расплывались в глуповатых улыбках.
Не замечая женщин, глазевших на него безо всякого стеснения, Натаниел вышел вперед, и мужчины также его заметили. Медленно приблизившись к мистеру Тейлору, он посмотрел на него сверху вниз тяжелым взглядом, и взгляд этот был слишком уж красноречив – нельзя было ошибиться относительно его намерений.
Все тотчас же смолкли. Воцарилось тягостное молчание.
Тейлор тоже молчал, хотя и пытался придать себе независимый
