целую минуту раньше повозки виконта. Внутренний дворик таверны огласился восторженными возгласами зрителей.
Остановив двуколку, Дэр обнял Жюльенну и жарко поцеловал ее в губы. Она оцепенела от этого дерзкого поступка и едва не лишилась чувств.
— Слава Богу, все обошлось, — оторвавшись наконец от нее, с облегчением проговорил маркиз. — Этот идиот едва не убил нас на обгоне.
В его потемневших глазах угадывалась буря чувств — и гнев на безрассудного Риддингэма, и радость в связи с чудесным спасением и победой, и вожделение. Он вновь обнял ее и целовал до тех пор, пока во двор не вкатилась двуколка виконта. Жюльснна, первая заметив ее, с трудом высвободилась из объятий маркиза и перевела дух.
Лицо Дэра светилось от счастья: еще бы, ведь он продемонстрировал всем не только превосходство над соперником в конном забеге, но и публично расцеловал свою прекрасную спутницу, с которой тоже заключил пари, только иного свойства. Сегодня был явно его день, он победил по всем статьям и не скрывал удовлетворения.
Побежденный Риддингэм, от злости красный, как спелый помидор, шумно сопел и метал глазами молнии.
Мисс Апкотт, белая как мел, вышла из кабриолета с помощью какого-то джентльмена и застыла на месте, очевидно, лишившись остатка сил. Риддингэм подошел к Дэру.
— Вы победили, Уолвертон, однако прибегнув к жульническому маневру. Вы не должны были съезжать с главной дороги! — рявкнул он, вытаращив красные от гнева глаза. — Так мы не договаривались.
— Уговор был только о том, что побеждает пришедший к финишу первым, не так ли? — возразил ему маркиз, нахмурив брови. — И не вам ГОВОРИТЬ О нечестных маневрах! Вы сами чуть было не перевернули мой кабриолет на опасном повороте.
— Вы еще пожалеете об этом, маркиз! — прорычал Риддингэм, уязвленный обвинением в бесчестном поступке. Но еще сильнее он, очевидно, был огорчен потерей двух тысяч проигранных фунтов. Ни слова не говоря, виконт снова сел в двуколку и укатил прочь. По толпе собравшихся прокатился недовольный гул. Дэр ухмыльнулся и громко сказал:
— Господа! Прошу всех к столу. Отпразднуем мою победу. Он взглянул на дрожащую мисс Апкотт, брошенную неучтивым кавалером, и спросил, как она себя чувствует.
— Мне очень скверно, — ответила она и, повернувшись, шаткой походкой направилась к дверям таверны.
Пробормотав проклятия себе под нос, Дэр помог Жюльенне выбраться из кабриолета. К его удивлению, она отчетливо сказала, окинув его ледяным взглядом:
— Вам следовало быть поучтивее с лордом Риддингэмом, если вы хотите выудить из него какие-то секреты. Вы ведете себя как мальчишка, маркиз! Не пора ли начать шевелить мозгами? Немедленно догоните мисс Алкотт и принесите ей свои извинения.
Дэр остолбенел. Жюльенна гордо вскинула голову и, воспользовавшись его замешательством, вновь села в двуколку и укатила со двора, к изумлению всех зрителей. Дэр что-то крикнул ей вслед, но она лишь улыбнулась и огрела коней вожжами. Неожиданный отъезд из таверны «Дикий кабан» стал ее своеобразным реваншем за уступчивость после триумфального финиша. Ей хотелось продемонстрировать всем, что пари с маркизом еще не закончено и она продолжает претендовать на победу.
Этот поступок был не более дерзким, чем обычное поведение Дэра. Он, очевидно, будет вынужден вернуться в Лондон в наемном экипаже вместе с несчастной Фанни Апкотт, нуждающейся в утешении. Сама же она собиралась догнать лорда Риддингэма и попытаться его успокоить. Возможно, рассуждала Жюльенна, ей удастся узнать, известно ли ему что-либо об убитой компаньонке леди Каслрей.
Лошади Дэра после такой гонки, конечно же, нуждались в уходе и отдыхе, но Жюльенна подумала, что непродолжительная пробежка рысцой не принесет им большого вреда. Управлять лошадьми научил ее когда-то любовник из Йорка. Конюх из таверны успел протереть взмыленные спины серых попоной, пока они были во дворе, поэтому Жюльенна не беспокоилась. И чем ближе подъезжала она к городу, тем шире становилась улыбка на ее раскрасневшемся лице. Она утерла Дэру нос и была этим чрезвычайно довольна, маркиза давно уже следовало проучить. Надменному Норту пора было усвоить, что без боя ему ее никогда не одолеть.
Глава 9
Принимая после полудня у Жюльенны хозяйскую двуколку, дворецкий Дэра — величавый седовласый старик с отменной выправкой и кустистыми бровями, смерил ее таким суровым взглядом, что у нее мороз пробежал по коже.
Не был в восторге от ее выходки и сам Дэр, он с трудом сдерживал гнев, осматривая своих любимых лошадок. Убедившись, что животные целы и невредимы, Дэр хмыкнул и выразительно взглянул на похитительницу его кабриолета. И глазом не моргнув, она выпалила:
— Клянусь, что я их не слишком утомила, разве что позволила себе прокатиться с одним нашим общим знакомым до трактира и отобедать с ним. Тем временем конюх распряг ваших серых и привел их в порядок, а также напоил и накормил овсом.
Дэр досадливо крякнул и, велев слуге отвести лошадей в конюшню, крепко взял Жюльенну за локоть и непререкаемым тоном предложил:
— Надеюсь, мисс Лоран, что вы не откажетесь выпить со мной по бокалу хереса, прежде чем отправиться домой.
— С удовольствием, милорд, — сказала она ангельским голоском, подавив улыбку, и вместе с ним вошла в особняк.
Дом маркиза являл собой олицетворение богатства и роскоши. Огромный вестибюль был отделан мрамором и украшен изящными статуями, старинными гобеленами и картинами известных мастеров. Дэр провел Жюльенну в гостиную и, плотно затворив за собой двери, строго изрек:
— Прошу вас, объясните мне мотивы вашего исчезновения, мадемуазель! Вы знаете, как я дорожу лошадьми.
— Все это пустяки, милорд, — отмахнулась Жюльенна. — Главное, что вы благополучно добрались до дома.
По скулам маркиза заходили желваки, но он совладал с собой и с улыбкой спросил:
— Следует ли мне понимать ваш уход от ответа как желание меня заинтриговать?
— Вы обещали угостить меня вином, милорд! Признаться, я весьма утомлена встречей с виконтом Риддингэмом! Шпионская работа не для такого слабого создания, как я, она требует железного здоровья и стальных нервов.
Дэр насмешливо вскинул бровь, но воздержался от вопросов и, достав штоф из буфета, стал разливать по бокалам вино.
Жюльенна удобно устроилась на диване, обитом парчой, и стала пить изумительный херес маленькими глоточками.
— Я едва не очутилась в постели Риддингэма, — наконец промолвила она.
Глаза Дэра потемнели, на щеках выступили малиновые пятна. Он отошел к потухшему камину и, заложив за спину руки, сцепил пальцы в замок.
— К счастью, мне удалось этого избежать, — добавила Жюльенна, удовлетворенная впечатлением, произведенным на него ее словами.
— А вам не приходило в голову, что вы подвергаете себя смертельному риску, уединяясь с убийцей? — рявкнул Дэр.
— В этом я сильно сомневаюсь, сэр! По-моему, Риддингэм невиновен. Во всяком случае, к убийству Эллис Уотсон он отношения не имеет.
— Продолжайте, — проронил Дэр.
— Последовав за Риддингэмом, я хотела лишь успокоить его, — сказала Жюльенна. — Но потом решила попытаться во время обеда выудить из него какие-нибудь полезные сведения. Он был очень рассержен и зол на вас, маркиз.
Я притворилась, что сочувствую ему, с тем чтобы незаметно перевести разговор на убийство этой бедняжки. Дэр молчал.
— Для начала я упрекала виконта в том, что на прошлой неделе он пропустил несколько моих спектаклей. Он извинился и сообщил, что был в отъезде, якобы навещая свою матушку в Ричмонде.
Дэр скептически усмехнулся.
— В Лондон виконт возвратился только вечером в понедельник, пробыв два дня с матерью и ее комнатной собачкой. Ну, разве это не алиби?
— Компаньонка жены министра иностранных дел пропала вечером в воскресенье, а на следующее утро был обнаружен ее труп, — глухо сказал маркиз. — Алиби виконта вызывает у меня сомнение. Что еще он поведал вам?
— Он рассказал, что собачку так напугал кот с конюшни, что с бедным животным случился нервный припадок. Ему пришлось вызывать к собаке доктора, который прописал ей успокоительные капли, — добавила, рассмеявшись, Жюльенна. — Весьма экстравагантная история, не так ли?
— Да уж… А вы спрашивали у него что-либо относительно гибели Эллис Уотсон?
— Я лишь упомянула, что была шокирована известием о ее смерти и теперь боюсь ходить вечером одна по Лондону. Риддингэм ответил, что он был с ней почти незнаком, а о се кончине узнал только недавно.
— И вы этому поверили?
Он говорил все это очень правдоподобно и убедительно, — сказала Жюльенна. — Я не почувствовала в его словах и поведении никакой фальши. Если же он лгал, то он великий актер.
— И большой выдумщик, — добавил Дэр. — Я проверю его алиби. По-моему, он наплел вам сущий вздор, мое сокровище. Но если выяснится, что Риддингэм не изменник, это будет означать, что я охотился за тенью.
Жюльенна попыталась его успокоить.
— А как насчет его приятелей, Ормсби и Перрина? Не имеют ли они отношения к этому темному делу с подозрительным перстнем? В конце той самой недели, когда произошло преступление, они оба находились в Лондоне. Мне рассказал об этом сам Риддингэм. Быть может, кто-то из них был знаком с Эллис Уотсон, скорее всего сэр Стивен. Возможно, что-то знает и леди Каслрей, надо это выяснить.
— Я непременно сделаю это в ближайшее время, — оживился маркиз и наконец повернулся к Жюльенне лицом. — А также постараюсь восстановить приятельские отношения с Риддингэмом.
— Каким
