Гейтса:
— Мадам, повторяю: его светлость просил не тревожить его. Будьте любезны подождать…
— А я повторяю, что мне некогда ждать. Я должна видеть…
Обернувшись, Адриан увидел застывшую на пороге Ли, а затем перевел взгляд на ступню блондинки, по-прежнему прижатую к предмету его мужской гордости.
— Господи! — ахнула Ли.
«Замечательно!» — промелькнуло в голове Адриана. Он искал именно такого случая, чтобы показать Ли, за какого мужчину она вышла замуж.
Именно на это он и рассчитывал. Но почему же он вдруг ощутил смущение?
Он сбросил на пол ногу мисс де Пардье.
— Ли, поверьте, это совсем не то, что вы думаете…
Поверить ему? Да Адриан сам не верил себе! Очевидно, и Ли ему не поверила.
Она обвела взглядом комнату, нахмурив брови и застыв в такой напряженной позе, словно боясь разбиться. Внезапно Адриан увидел обстановку комнаты не своими глазами — глазами пресыщенного, эгоистичного сластолюбца, — а глазами жены и поморщился.
— Если это не то, что я думаю, — произнесла она, — так что же это такое?
Она уставилась на мисс де Пардье, покачивающуюся на атласных качелях, а когда наконец перевела взгляд на Адриана, тот вздрогнул, прочитав упрек в ее глазах.
— Судя по виду, сэр, это бордель. Или я ошиблась? Так поправьте меня! — Ее голос вдруг задрожал, яростное обвинение превратилось в душераздирающую мольбу.
— Нет, вы не ошиблись, — негромко произнес он. В этот миг Ли взорвалась. Ее плечи по-прежнему остались прямыми, подбородок — высоко поднятым, затянутые в перчатки пальцы — сжатыми. Она взорвалась изнутри, и свидетельством тому стала ее язвительная улыбка.
— Значит, вы не шутили, — сказала она. — Каждый раз, повторяя, что вы задумали устроить бордель, вы вовсе не хотели повеселить меня. Стало быть, я оказалась наивнее, чем думала.
Этот упрек Ли в собственный адрес показался Адриану ударом хлыста. Он-то понимал, что в случившемся не виноват никто, кроме него.
— Ли, прошу вас, — перебил он, устремляясь к ней, — позвольте мне объяснить…
— Нет! — В ее голосе вдруг зазвенела ярость. — Это место и эта женщина мне уже все объяснили. Я совершила, ошибку, приехав сюда в надежде на вашу помощь, посчитав, что вы изменились. Вы неисправимы!
Эти слова, именно такие, каких ждал Адриан, вдруг наполнили его бесконечным отчаянием.
Едва он попытался взять Ли за руку, как она отпрянула, остановив его брезгливой гримасой.
— Не прикасайтесь ко мне! — выкрикнула она. — Молчите! Не приближайтесь! Больше я не желаю видеть вас, ясно?
Он пожал плечами, ощущая, как открылись в глубине души давние раны. Он ненавидел себя за то, что допустил такое, но вместе с тем ненавидел и Ли.
— Совершенно ясно, — отозвался он с кратким поклоном. — Больше я не стану докучать вам, мадам. Будьте уверены.
Глава 19
Болван, безмозглый болван, ругал себя Адриан этим вечером, выходя из «Уайта». Надутый, тупой индюк!
У Ли есть все основания презирать и обвинять его, а он имеет право лишь на раскаяние и жгучее желание заслужить ее прощение.
И все-таки он осел. Но он. не безнадежно глуп.
По крайней мере на сей раз он осознал это не за десять лет, а всего за несколькочасов.
Забившись в дальний угол экипажа, он велел кучеру трогать. Кто сказал, что он неисправим?
Это неправда. Он вполне способен исправиться. Благодаря нескольким бокалам бренди он сразу понял, как должен поступить. Надо выяснить отношения с Ли. Задача не из легких. К счастью, тот же бренди придал ему смелости.
Вернувшись домой, он немедленно расскажет ей правду. Обо всем. Но сначала сообщит, что поручил Гейтсу продать проклятый Дом птиц, точнее то, что осталось от борделя после того, как Адриан выместил на нем злобу. А потом он расскажет жене о бегстве ее сестры. Он признается, что намеренно утаил эту весть от Ли, но лишь потому, что был еще не готов расстаться с ней. Он по-прежнему не желает расставаться с ней и, возможно, никогда не согласится. Надо набраться смелости и заявить даже об этом.
А если она снова скажет, что больше не желает видеть его, он…
Адриан вздохнул и закрыл глаза. Тогда ему останется только прыгнуть с моста вниз головой.
— Герцогиня уже вернулась? — спросил он Фелса, возникшего перед ним с привычной быстротой и бесшумностью.
— Конечно, нет, сэр. — Этот вопрос явно удивил слугу. — Герцогиня уехала.
— Куда? — осведомился Адриан, чувствуя, как в желудке возникает неприятная тяжесть. Он мысленно перебрал все возможные места, где Ли могла проводить вечер, — театр, опера, балы. Но в глубине души он понимал, что Ли не в настроении развлекаться. — Так куда она уехала? — повторил он.
— Домой, сэр, — смущенно объяснил Фелс.
— Домой? — Адриан недоумевал. — Ее дом здесь! — Внезапно его осенила догадка. — Ты хочешь сказать — в Бэмборо?
— Кажется, да, сэр. Я думал, это вам известно, ваша светлость. Она уехала вскоре после того, как сегодня днем встретилась с вами. По крайней мере так мне кажется, ваша светлость. — Слуга начал запинаться, видя, что лицо Адриана все больше мрачнеет. — Она спрашивала, где проходит ваша встреча с поверенным, а я назвал ей адрес. Надеюсь, я поступил правильно?
— Да, разумеется, — подтвердил Адриан, не желая срывать гнев на дворецком: Фелс ни в чем не виноват, как и Ли. — И все-таки я ничего не понимаю, — продолжал он размышлять вслух, пытаясь разобраться в случившемся. — Почему она покинула Лондон? Ведь со дня на день должна приехать ее сестра!
Фелс откашлялся.
— Вы позволите предложить возможное объяснение, ваша светлость?
— Какое? — оживился Адриан, готовый выслушать любой вздор.
— Вероятно, решение герцогини связано с этим. — И Фелс взял с китайского блюда смятый лист бумаги.
— Вот как?
— Герцогиню сильно встревожило это письмо.
Адриан смотрел на послание от Кристианы Стреттон, |не дотрагиваясь до него. Он не сомневался в том, что Ли встревожилась. Значит, вот почему она бросилась разыскивать его. Но нашла в таком месте, что это лишь распалило ее гнев.
— Как оно сюда попало? — спросил Адриан безуча-в стным тоном.
— Горничная нашла его за туалетным столиком в спальне герцогини, отдала экономке, та принесла мне, а я положил в блюдо вместе с остальной почтой…
— …где его и нашла герцогиня, — закончил Адриан.
— Именно так! — горделиво подтвердил Фелс.
— Великолепно, — рассеянно произнес Адриан. Он побрел вверх по лестнице. Возможно, к утру он сумеет найти выход из создавшегося положения, но вряд ли. Его единственный шанс искупить свои грехи — сказать Ли правду прежде, чем она узнает ее сама. Таким же образом, как застала его со шлюхой, с отвращением вспомнил Адриан.
Непонятным осталось лишь одно: почему, собственно, Ли должна поверить его словам и дать ему еще один шанс исправиться, о котором ему следовало бы попросить с самого начала.
Объяснения получатся слишком долгими, понадобится перечислить множество грехов.
И в довершение всех бед этого злополучного дня Адриан обнаружил под своей подушкой «Солнце и звезды». Все было ясно без слов: Ли порвала с ним так, как ее мать покончила со своими мечтами несколько лет назад.
Несколько минут Адриан лежал с закрытыми глазами, а потом отбросил одеяло и вскочил.
Прекрасный финал? Как бы не так! До финала еще далеко. Его супружеская жизнь только начинается.
Он бросился к двери, чтобы позвать слугу, но вовремя вспомнил о колокольчике и изо всех сил дернул шнур. Если это новое приспособление обернулось против него, заставив когда-то выронить из кармана письмо, то теперь пусть окажет добрую услугу.
Фелс и камердинер тут же появились одновременно. Адриан усмехнулся.
— Одеваться! — рявкнул он. — Костюм для верховой езды! — Камердинер бросился к шкафу. — Оседлайте и приведите к крыльцу коня! — приказал Адриан Фелсу, который молниеносно исчез.
Ли — его жена. Ради нее он плел интриги, лгал и рисковал. Он хитрил, изворачивался, примирился с купидонами и лютиками, лишь бы затащить ее в постель. Он шатался по балам и театрам, сопровождал ее по лавкам Бонд-стрит, словно влюбленный жених, и теперь не собирался отказываться от нее просто так. Ни по какой причине! И уж тем более из-за глупого…
Недоразумения.
Дом птиц — чистейшее недоразумение. Все ясно и просто как день. Между супругами постоянно возникают размолвки. Он непременно извинится за ту шлюху с ее злополучной ногой и сообщит Ли, что уже отказался от своих возмутительных замыслов. А еще лучше — пообещает открыть настоящий птичник в ее честь.
А вот побег ее сестры — совсем Другое дело. Его никак не назовешь недоразумением, решил Адриан, старательно обдумав все обстоятельства. Здесь извинениями не отделаешься. Поможет только чистосердечное раскаяние. Пожалуй, даже хорошо, что Ли давно покинула дом. За время погони он успеет подыскать нужные слова.
На окраине города Адриана настигли первые тяжелые капли дождя. Когда большак сменился извилистой и узкой проселочной дорогой, дождь начал усиливаться, поднялся резкий ветер.
Насквозь промокнув и продрогнув, Адриан прибыл в Уэстерхэм и решил переночевать в доме священника церкви святой Анны, а завтра с первым же лучом солнца вновь двинуться в путь. Если повезет, он нагонит экипаж Ли еще до полудня.
Объехав дом священника, он направился прямиком к конюшне. Незачем вытаскивать из постели беднягу конюха, если сам уже давно промок до костей.
Управившись с мокрой упряжью,
