кожу.
— Только на одну ночь, — прошептала она. Теперь, когда ее фантазии могли стать явью, она дрожала с головы до ног. — Всего на одну ночь, милорд.
— Почему? — заинтригованно спросил он, пристально вглядываясь в нее.
— Сомневаюсь, что это понравится тому, за кого я рано или поздно выйду.
Он отодвинул в сторону веер, чтобы получше разглядеть ее.
— Достаточно того, что ты ему понравишься, Лизетт. Так ты уверена? Вспомни об условиях. Я не женюсь на тебе, даже если будет ребенок. И чтобы никаких лицемерных ссылок на любовь.
— Помню, милорд. И я уверена. — Она говорила чистую правду, но понимала, что он не должен догадаться, насколько решительно он" настроена. — А пятьсот гиней я все еще могу получить?
Как она и рассчитывала, этот меркантильный вопрос устранил остатки подозрений. Граф рассмеялся:
— За одну ночь? Боюсь, нет, любовь моя. У меня такое чувство, что это ты должна мне заплатить. Но я дам тебе сотню, чтобы утихомирить твоего будущего мужа.
Эльф раскрыла веер и надула губки, делая вид, будто раздумывает. Она продолжала надеяться, что он перейдет к более пылким аргументам, но, не дождавшись, вымолвила:
— Пожалуй, это справедливо, милорд. Может, мы пойдем? Ночь проходит.
Его брови удивленно приподнялись.
— Ты действительно девственница, Лизетт? По некоторым соображениям я бы предпочел, чтобы было иначе, но не люблю, когда мне лгут.
— Да, милорд, я девственница. Мне очень жаль, что вы этим недовольны.
Неожиданно он усмехнулся:
— А у тебя есть коготки, хотя тебя и научили их прятать. Сегодня ночью, возможно, я позволю тебе ими воспользоваться.
Эльф с удовольствием представила себе подобную перспективу.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал. Глаза его потеплели, и выражение лица несколько смягчилось.
— Тогда пойдем. Тебя ждет немало интересного, по крайней мере обещаю, что ночь будет незабываемой.
В этом Эльф нисколько не сомневалась.
Вышколенная горничная с бесстрастным лицом принесла белый плащ Эльф, и они вышли в теплый мрак летней ночи, Эльф преднамеренно распахнула плащ, чтобы ее люди и шотландцы могли заметить даму в алом — она еще не совсем забыла о прочих своих замыслах.
Быстро оглядевшись, девушка обнаружила Немало сомнительных типов, без дела слонявшихся вокруг, но никого не узнала: ни англичан, ни шотландцев. Впрочем, трудно сказать. Четыре дома рядом с особняком леди Ярдли были ярко освещены в связи с приемом. Поздние гости еще прибывали, а некоторые, подобно им, уже уходили.
Кареты подкатывали и отъезжали. Если лошадям случалось напакостить на улице, тут же подбегали мальчишки, чтобы сгрести ценный продукт. Утром они продадут его садовникам. Поджидающие гостей слуги, облокотившись об ограду, болтали, наблюдая за прибытием и уходом знатных господ.
В этот момент большинство из них с понимающими ухмылками глазели на даму в алом и монаха. Эльф поблагодарила небеса за свою маску, ибо слуги, вне всякого сомнения, развлекались тем, что, узнав важных гостей, судачили об их шалостях.
На краю тротуара Форт остановился.
— Мой дом на соседней улице, и я не стал связываться с каретой. Не знаю, правда, насколько это безопасно для тебя.
— В вашем обществе, милорд, я ничего не боюсь.
— Ты вооружена лучше, чем я, милая. У тебя есть кинжал, а у меня нет даже шпаги. Честно говоря, — добавил он, притянув ее к себе, — под этой домотканым одеянием я полностью обнажен. Мне это показалось забавным.
Эльф ощутила жжение там, где только грубая ткань отделяла ее руку от его торса. Неосознанно она пошевелила рукой, и он фыркнул.
— Я вижу, ты заинтересовалась. — Он поднял ее подбородок. — Думаю, ты не ошиблась в выборе профессии.
— Я обязательно выйду замуж, милорд.
— Не понимаю, зачем тебе это. — Он, едва касаясь, пощекотал губами ее рот. — Может быть, я предложу тебе стать моей постоянной любовницей. Разве ты не этого хочешь?
— Нет, милорд. На самом деле я придаю большое значение условностям. — Эльф обрадовалась возможности сказать правду.
— Вот как? — спросил он с явным недоверием и повел ее за собой. — Подумай, Лизетт. Ты могла бы быть моей любовницей в течение некоторого времени, а затем выйти замуж в полном соответствии с правилами приличия и с хорошим приданым.
— Я не настолько глупа, милорд. Пробыв с вами долго, я буду слишком требовательна к другим мужчинам. Не говоря уже о моем целомудрии.
— Надеюсь не обмануть твоих ожиданий. Но зачем вообще выходить замуж, если, тебе это не по вкусу?
— Я же сказала вам, милорд. Я приличная девушка, а моя семья — тем более. Обстоятельства сложились так, что этой ночью у меня есть возможность поступить, как я хочу. Возможно, это мой единственный шанс, и я решила быть с вами.
Он остановился, вглядываясь в ее лицо, и медленно очертил кончиком пальца контур ее губ.
— Кажется, я наконец понял тебя, Лизетт. Ты невероятная женщина. Значит, всего одна ночь. Только мы и никого больше. Ночь свободы для нас обоих.
Если бы Эльф уже не настроилась на порочный лад, теперь она точно сдалась бы на его милость, сраженная его тоской и неприкрытым желанием.
Рука об руку они шагали по улице, подгоняемые обоюдным стремлением быстрее добраться до цели. Эльф старалась не забывать об остальном, настороженно выискивая среди зевак и прохожих шотландцев или собственных слуг. Но не видела ни тех, ни других.
А вдруг шотландцы не появятся? Она не имела представления, как еще заставить их себя выдать, тогда как нападение на короля может произойти в любой момент.
Возможно, загадочный предмет в подвале у Форта подскажет ей, как быть дальше. Ночью, когда граф заснет, она попробует выкрасть ключ и все разузнать. В конце концов именно ради этого она и решилась на свой отчаянный план.
Истинная причина ее безнравственных замыслов — совсем в другом. Навстречу соблазну ее влекут страстное томление и близость Форта, вызывавшая в ней даже здесь, на улице, неведомые ранее сладостные ощущения.
К тому же нельзя забывать и о гражданском долге. Они свернули за угол в сонную тишину Морпет-стрит. Похоже, этим вечером здесь нет никаких увеселений. Усталая лошадь медленно тащила телегу, а на некотором удалении двое мужчин спешили по своим делам. Улица выглядела мирной и пустынной.
Эльф озиралась по сторонам, высматривая, не видно ли крадущихся во мраке шотландцев и нет ли поблизости ее защитников.
Никого.
По всей видимости, сегодня ей ничто не угрожает, кроме ее собственных необузданных страстей.
Она бы вышла замуж за Форта. Не в том смысле, что ей позволят, а потому, что он ей подходит. Он сложный человек, но с сильным характером. И в основе своей — благородный,
Если уж на то пошло, он и есть настоящий победитель драконов.
Всего несколько недель назад подобная мысль даже не пришла бы ей в голову, но теперь она знала, как сильно в нем развито чувство справедливости, представление о добре и зле. Тем не менее он несчастлив, что-то явно мучит его. Она не могла недооценивать степени этих терзаний, способных толкнуть его на несвойственный ему поступок.
— Все эти рассуждения не стоят и гроша. — Его слова вывели ее из задумчивости, и сердце виновато забилось, словно он мог читать ее мысли.
— Я думала о вас, — призналась она.
— А я — о тебе. Ты загадка, Лизетт, и я по-прежнему не верю, что услышал от тебя хоть слово правды. Быть может, узнаю ее к исходу этой ночи.
«Надеюсь, что нет».
— Почему вы так говорите, милорд? Вы же обещали, что я останусь в маске.
— Интимная близость все обнажает, моя дорогая, я не имею в виду только тело. Маска не может скрыть того, что действительно имеет значение.
Господи милосердный, сделай так, чтобы он ошибся!
— Тогда я узнаю правду о вас, милорд?
Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз:
— Возможно. Но мой опыт дает мне преимущество. Когда я буду ласкать твои бедра и целовать грудь, сомневаюсь, что ты будешь в состоянии наблюдать за мной.
Произнесенные небрежным тоном, эти слова зажгли в ней такой пожар, что она ощутила ноющую боль в тех местах, которые он упомянул. Пересилив себя, она с улыбкой взглянула на него:
— Тогда, видимо, мне придется доставить вам не меньшее удовольствие.
Его зубы сверкнули в лукавой усмешке.
— Ради Бога, Лизетт, при мысли о твоей руке на… — Его ухмылка стала совсем похотливой. — Как бы это назвать? Мои укромные места?
— Вряд ли они будут такими укромными нынче ночью, милорд, — бесшабашно ответила Эльф, радуясь, что маска скрывает ее пылающие щеки. Она никак не ожидала подобной беседы. Вообще-то ее представление об интимных сценах предполагало полный мрак и тишину.
— Достаточно укромные, уверяю тебя. Ну, Лизетт, даже неопытная девушка должна знать подходящие термины для описания мужского тела.
В ее французском, хотя и превосходном, такие термины отсутствуют, за исключением детского названия, которое использовала ее няня-француженка для обозначения органа маленького Шона. Она могла выудить из памяти только одну французскую фразу.
— Может быть, ваши наружные органы, милорд?
— А-а. — Он деликатно кашлянул. — Моим наружным органам определенно нравится, когда их гладят и ласкают. Надеюсь, не только им. Только представь себе, милая Лизетт, как эти органы находят себе уютное гнездышко внутри твоих шелковистых, цвета нежнейших сливок девственных бедер. Можешь ли ты
