белоснежной кожей, казалась Виолетте самой мягкой и женственной из всех дам, которых она когда-либо встречала. Она никак не могла представить себе нежную красавицу скачущей на лошади и дудящей в охотничий рожок. Катарина улыбнулась в ответ:
— Да, я в восторге от охоты. Я в восторге от всего, что связано с лошадьми. Каждое утро я провожу в манеже. Мой отец держит самых лучших на севере Англии лошадей.
— Тогда почему бы вам не пригласить на охоту леди Гудвин? — язвительно предложила Джоанна. — Я уверена, что она с радостью составит вам компанию.
Виолетта замерла. Она ненавидела лошадей, она просто смертельно боялась их, и Джоанне было об этом известно. Графиня, мило улыбнувшись, прервала неожиданно наступившее молчание:
— Леди Гудвин, вы любите охотиться? Виолетта собралась с духом и честно призналась:
— Нет, я никогда этому не училась.
— А я люблю охоту, — подлила масла в огонь Джоанна. — Когда я была ребенком, отец часто брал меня на охоту. Теперь, будучи дамой в возрасте, я предпочитаю наблюдать охоту со специальных подмостков.
«В ее возрасте и с ее телосложением», — ядовито отметила про себя Виолетта. А вслух сказала:
— И правильно делаете, потому что вы можете ненароком раздавить свою лошадь.
Светским дамам понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что сказала новенькая. Джоанна залилась краской. Катарина улыбнулась и, смягчая неприятный осадок, сказала:
— Охота — это спорт сильных и умелых. Надо быть очень хорошим наездником, чтобы не упасть и уверенно держаться в седле.
Графиня молча смотрела на Виолетту — трудно было догадаться, о чем она думает. Но Виолетта прекрасно понимала, что несдержанность дорого ей обойдется.
— Леди Гудвин могла бы присоединиться ко мне и следить за охотой издалека, с безопасного расстояния. Я тоже предпочитаю дожидаться мужчин с охоты, а не скакать вместе с ними.
Как была признательна графине Виолетта! Графиня, леди Катарина и Блэйк — они были так добры к ней!
— Спасибо, мадам, — поблагодарила она мать Блэйка. — Возможно, я воспользуюсь вашим предложением.
Джоанна позеленела от злости. В это время Блэйк просунул голову между дверями и спросил:
— Я не помешал?
Сердце Виолетты стучало как набат. К несчастью, она не догадывалась, что все ее чувства, как в зеркале, отражаются на ее лице.
— Теодор, — натянуто улыбнулась графиня, — ты не можешь нам помешать.
— Я хочу выполнить обещание, данное мной леди Гудвин, — сказал Блэйк. — Вы понимаете, о чем я говорю, леди Гудвин?
Виолетта едва дышала. Конечно, она понимала и помнила.
— Вы обещали мне показать цветы, которые растут у вас здесь, в Хардинг-Холле, — как школьница выпалила она.
— Боюсь только, их будет не так много, как вы ожидаете.
— Ну, что вы… — наивно успокоила его Виолетта. — Даже с дороги видно, как много у вас цветов.
— Должно быть, вы неисправимый оптимист, — нашелся Блэйк.
Виолетта не знала, что такое «оптимист», поэтому ничего не сказала в ответ.
Графиня поднялась со своего диванчика.
— У нас в саду сто двенадцать сортов цветов и цветущих растений, — сказала она.
Восторг Виолетты по поводу цветов несколько уменьшился, но зато она испытала восторг другого рода: каждым своим нервом, каждой клеточкой она чувствовала присутствие молодого лорда. Ноги ее словно приросли к полу. На помощь ей пришел Блэйк. Он взял ее под локоток:
— Подумать только, сто двенадцать сортов! Это будет очень познавательно, леди Гудвин!
Пообещав матери не задерживаться, он поклонился всем женщинам, за исключением Джоанны, и увлек леди Гудвин за собой.
Глава 4
Ярко светила луна. Тысячи звезд смотрели сверху на Виолетту и ее спутника. Молодые люди стояли на террасе. Виолетта не могла не вспомнить другую звездную ночь, когда она, будучи ребенком, следила за тем, как ее нынешний спутник танцевал на террасе с прекрасной златокудрой женщиной.
— Поведайте мне, о чем вы думаете, — попросил Блэйк.
Виолетта посмотрела ему прямо в лицо. Глаза его светились добротой. Неужели Ральф прав? Девушка надеялась, что нет. Ей очень хотелось, чтобы в ее сознании Блэйк остался идеальным мужчиной. Она улыбнулась в ответ:
— Я думаю о том, что вам надо было родиться наследником престола, а не сыном графа.
— Какая чудовищная лесть, леди Гудвин! Виолетта потупила взор. Была ли она когда-либо счастливее? Сегодняшний вечер — просто чудо. Почти сказочный сон.
— Вы совсем не смотрите на цветы, — напомнил ей Блэйк. — Пойдемте, — сказал он и взял ее под локоть.
Всюду, сколько хватало глаз, цвели тюльпаны. Разноцветье тюльпанов.
Интересно, о чем думает молодой лорд? В отличие от деревенских, он, несомненно, не думает о ней плохо. Больше всего Виолетте хотелось быть настоящей леди, такой, как леди Катарина.
Девушка отошла от клумбы с тюльпанами и направилась к буйно цветущим оранжевым цветам.
— Как они называются? Никогда не видела таких цветов!
— Не знаю, но они очень красивы. Почти так же красивы, как вы.
Девушка замерла. Блэйк тоже остановился. Он был поражен своими словами не менее, чем его спутница.
— Простите, но вы действительно красивы, и должны знать это. Искренний комплимент не причинит вам никакого вреда.
Виолетта растерялась. Почувствовав неожиданную сухость во рту, она облизала губы. Девушка не была в восторге от своей внешности. Эталоном красоты для нее была ее покойная матушка. Леди Катарина тоже очень красива.
— Вы просто мучаете меня.
— Да нет.
— Вы просто льстите мене.
— Не «мене», леди Гуд вин, а «мне».
— Так вы еще и насмехаетесь над тем, как я говорю!
— Я бы никогда не позволил себе этого. Виолетта доверчиво улыбнулась и произнесла:
«Мне».
— Вы на самом деле думаете, что я привлекательна?
— Да, — твердо ответил Блэйк и тут же отошел от нее.
Признание Блэйка растрогало Виолетту.
— Вы самый замечательный из всех мужчин, с которыми я была знакома, — призналась она. — Я поняла это, едва увидев вас.
Пришло время Блэйку прийти в замешательство.
— Вы так непохожи на остальных. Вы отчаянно откровенны.
Щеки Виолетты вспыхнули.
— Я что-то не так сказала? Я не хочу говорить то, что не принято. Я не хочу произносить слова смеш-но. Я не хочу ходить смешно и неловко из-за того, что юбка у меня не по моде широка.
Блэйк пристально посмотрел на свою собеседницу. Интересно, размечталась Виолетта, каково это, когда тебя обнимает или даже целует такой шикарный мужчина? Он подался вперед, словно собираясь обнять спутницу, но вдруг неожиданно отпрянул. Виолетта расстроилась. Десять лет назад он, не раздумывая, целовал свою партнершу.
Догадавшись, что девушка разочарована и обижена, он слегка обнял ее, и Виолетта почувствовала на губах легкое прикосновение его губ. Она боялась шелохнуться. Она боялась даже глубоко вздохнуть, чтобы
