— Пришли в себя? Это хорошо. Вы наглотались дыма, к тому же на вас загорелась одежда. Серьезных ожогов немного, и все же вы несколько дней были на грани жизни и смерти. Вас скрутила лихорадка, и одно время мы думали, что вот-вот расстанемся с вами. Вы можете говорить?
Только тут Анри почувствовал, как сильно ослаб и как истерзан болью. Он вспомнил душную темноту, томительно ползущее время, звуки, доносившиеся, казалось, сквозь плотный занавес, смутные силуэты каких-то людей.
— Да. Могу. Где я?
— В крепости Киледар, во владениях раджи Бхарата. Вас спасли те индийцы, что находились на службе у англичан. — Викрам усмехнулся и покачал головой. — Клянусь, вы сумели завоевать их симпатию! Они выломали дверь и вытащили вас из горящего сарая. А потом мои люди решили, что вы можете нам пригодиться.
— Зачем?
Викрам, говоривший с Анри как с равным и производивший впечатление дальновидного и рассудительного человека, сказал:
— В нашем мире раджа Бхарат считается очень образованным, культурным и мудрым правителем. Он хочет побольше узнать о вашей стране и научиться ее языку. Противники это ценят. Не скрою, в пришествии на нашу землю англичан и французов мы пытаемся найти и положительные стороны, хотя раджа лишился своих законных владений, а потому, в свою очередь, был вынужден выгнать из Киледара Наваз-хана. В конце концов, каждую крепость можно взять, как можно победить любую армию, но раджа предпочитает решать проблемы мирным путем. Разумеется, если это возможно. К тому, что произошло в английском военном лагере, нас вынудили сами англичане. Поскольку нам не удалось найти с ними общий язык, раджа Бхарат готов пойти на переговоры с генерал-губернатором Дюпле и французскими военачальниками.
Анри горько усмехнулся.
— Про Францию могу рассказать, а парламентера из меня не получится. В своей стране я преступник, изгой. Впрочем, вам, должно быть, известна моя тайна?
Викрам наклонил голову.
— Тайна? Какая?
— Я говорю о лилии. Клеймо. Оно здесь, — Анри скосил глаза и увидел забинтованное плечо, — под этими повязками, и означает, что я — убийца и вор.
— Вы в самом деле убийца и вор?
— Нет, я ничего не украл и не убил ни одного человека, но кто мне поверит? Обвинение было ложным, однако я проявил малодушие и сознался под пытками.
— Лилия? Кажется, лилии есть на флаге вашей страны? — спросил Викрам.
— Да, бурбонские лилии. — Анри усмехнулся. — Одна из них увековечена на моем теле!
— Здесь, — сказал Викрам, — никто не обратит внимания на ваши знаки. На моем теле тоже есть рисунки, которых вы не поймете, и едва ли станете задавать вопрос, что они означают. Итак, вы остаетесь.
— Это вопрос?
— Нет.
— Я так и думал. — Анри устало прикрыл глаза.
— К сожалению, — спокойно произнес Викрам, — вы наш пленник. Вы можете спокойно разгуливать по крепости, но наружу вас не выпустят. Эти покои — ваши, мы дадим вам слугу, если желаете — женщин, и хорошо заплатим за ваши услуги. — И заметил: — Не знаю, как у вас, а в нашей стране, по крайней мере сейчас, власть имеют не титулы, а деньги.
— Думаю, у нас тоже, — ответил молодой человек. — Я был дворянином, но мне это не помогло. Выиграли те, кто, по-видимому, сумел заплатить.
— Вы будете отмщены.
— Кем?
Викрам смотрел проницательно, без тени улыбки.
— Не важно. Богами. Судьбой.
— Хорошо, если так, но меня волнует не это. Я очень беспокоюсь за свою жену; она индианка и осталась в английском лагере.
— Лагерь сожжен, — резко произнес Викрам.
В глазах Анри промелькнуло отчаяние. Конечно, его Тулси жива, она просто не могла умереть!
— Как мне ее отыскать?!
— Пока никак. Придется смириться с тем, что есть. Ваше положение не так уж плохо. Вы попали не к бесчестным, продажным людям. Раджа Бхарат очень богат, он без труда мог бы платить англичанам подати, но для него важнее гордость. Как и для вас.
— Почему вы мне верите? — помолчав, спросил Анри.
Викрам ответил без тени лести:
— Я разговаривал с вами, видел, как вы обращаетесь с индийскими наемниками, с английскими солдатами. Вы не воин, но вы честны и открыты, образованны и незаносчивы. И вы не предатель и не преступник. Я немало прожил на свете, а повидал еще больше, так что редко ошибаюсь в людях.
— Это вы посоветовали радже взять меня к себе? — спросил Анри.
— Да, я. Не так часто встретишь человека, который сумел снискать уважение не только местного населения, но и своих противников!
— Я стараюсь не забывать, что все мы люди, и только. Однажды моя мать сказала: «Если какой-либо человек придет к тебе со своей бедой или просьбой, отнесись к нему так, как если бы под видом этого несчастного к тебе явился Христос», — ответил Анри и добавил: — Простите, я плохо знаком с вашей религией…
Викрам улыбнулся.
— Индуизм куда сложнее христианства. У вас будет время познакомиться с нашими богами. Еще придется обучиться некоторым церемониям, но это потом. Поправляйтесь, отдыхайте и не думайте о плохом.
Анри выздоравливал медленно; некоторые ожоги оказались глубокими и плохо заживали. Раджа прислал опытного лекаря; тот прикладывал к ранам какие-то травы и протирал их неведомыми настоями. Могли остаться рубцы и шрамы, но это не волновало Анри. Лицо не пострадало, глаза были целы, а тело… Что может «украсить» его больше, чем позорное клеймо каторжника?!
Наконец повязки были сняты даже с тех мест, какие пострадали сильнее всего. Самый серьезный ожог был на левой руке и плече, от него остался след, но… это была уже не лилия! Анри принял случившееся как знак свыше. Мог ли он представить, что судьба освободит его от клейма — пусть даже таким жестоким и причудливым образом?!
Именно тогда молодой человек стал думать о Париже, о том, чтобы вернуться и все увидели, что он не умер, доказать, что его оклеветали! Чтобы снова обнять свою мать.
Вскоре Анри представили радже Бхарату. Это оказался немолодой, благородного вида человек с длинной седой бородой, облаченный в удобную и легкую, хотя и щедро усыпанную драгоценностями одежду. Анри держался просто, но уважительно и без лести, чем и понравился хозяину крепости. Раджа велел выделить молодому человеку средства на первоначальные расходы и назначил часы для бесед и занятий.
У Анри появился личный слуга по имени Аравинда, юноша лет восемнадцати. У него было тонкое, гибкое, удивительно красивое тело, блестящие черные волосы и огромные глаза, оттененные длинными густыми ресницами. Он был покладист, улыбчив и со всех ног бросался исполнять любое поручение нового господина. Покои, предоставленные в распоряжение Анри, были удобны и богаты и примыкали к дворцу раджи.
Сидя на покрытом дорогим ковром диване, молодой человек смотрел на подаренное ему золото и не понимал, почему оно его не радует. Из-за Тулси? Конечно, в первую очередь, из-за того, что он ничего не знал о ее судьбе и она тоже не ведала, что с ним случилось.
Если бы он был в Париже, как пригодились бы ему эти деньги! Что делать с ними в крепости, Анри
