рука миссис Трентам уже вновь покоилась на коленях.
— Три тысячи пятьсот, — сказал Чарли улыбавшемуся в его сторону Фотерджиллу, но, как только он вновь перевел взгляд на миссис Трентам, та тут же согласно кивнула в ответ на его запрос относительно четырех тысяч.
Выждав секунды две, Чарли встал, поправил галстук и с печальным видом медленно побрел по центральному проходу к выходу. Он не видел ни того, как Бекки надела очки, ни того, как на лице миссис Трентам отразилась радость победы.
— Дает ли кто-нибудь четыре тысячи пятьсот фунтов? — спросил аукционист и, лишь мельком глянув туда, где сидела Бекки, сказал: — Да, дает.
Повернувшись к миссис Трентам, Фотерджилл спросил:
— Пять тысяч фунтов, мадам? — Ее глаза метались по залу, но всем было ясно, что она не могла найти того, кто сделал последнее предложение. Шепот стал переходить в гомон по мере того, как все остальные тоже начали поиски последнего оферента.[4] Лишь на лице Бекки, сидевшей в задних рядах, не дрогнул ни один мускул.
— Прошу тишины, — сказал аукционист. — Последнее предложение составляет четыре тысячи пятьсот фунтов. Будет ли предложено пять тысяч? — Его взгляд вернулся к миссис Трентам. Она медленно подняла руку и тотчас быстро повернулась назад, чтобы засечь своего конкурента. В зале никто не шевельнулся, но аукционист тем не менее произнес: — Пять тысяч пятьсот. Поступило предложение на пять тысяч пятьсот, — Фотерджилл обвел взглядом присутствующих. — Будут еще предложения? — Он посмотрел в сторону миссис Трентам, но та сидела, сбитая с толку, безвольно опустив руки на колени.
— Тогда пять тысяч пятьсот — раз, — объявил Фотерджилл. — Пять тысяч пятьсот — два, — Бекки поджала губы, чтобы удержаться от явной усмешки, — и в третий и последний раз, — произнес он, поднимая молоток.
— Шесть тысяч, — выкрикнула миссис Трентам, замахав одновременно рукой. У сидевших в зале перехватило дыхание. Бекки сняла очки и вздохнула: ее тщательно продуманный план провалился, несмотря на то что миссис Трентам была вынуждена заплатить втрое больше, чем стоил любой из магазинов на Челси-террас.
Аукционист перевел взгляд на задние ряды, но очки были сняты и крепко зажаты в руке у Бекки, поэтому он вновь обратил свое внимание на миссис Трентам, восседавшую на стуле, как на троне, с довольным выражением на лице.
— Шесть тысяч — раз, — произнес аукционист, оглядывая зал. — Шесть тысяч — два и, если нет других предложений, то шесть тысяч — в последний раз… — Вновь взлетел молоток.
— Семь тысяч, — донесся голос из дальнего конца зала. Все, как один, повернулись и увидели Чарли, стоящего между рядами с высоко поднятой правой рукой.
Полковник посмотрел по сторонам и, увидев, кто является новым оферентом, начал потеть, что совсем не любил делать на людях. Он достал из верхнего кармана платок и промокнул лоб.
— Поступило предложение на семь тысяч фунтов, — удивленно воскликнул Фотерджилл.
— Восемь тысяч, — воинственно заявила миссис Трентам, уставившись прямо на Чарли.
— Девять тысяч, — бросил тот в ответ.
Гомон в зале быстро превратился в гул голосов. Бекки хотелось вскочить и вытолкать мужа обратно на улицу.
— Прошу тишины, — сказал Фотерджилл. — Тихо! — Взмолился он, чуть не срываясь на крик. Полковник по-прежнему вытирал лоб, а рот Кроутера был раскрыт так широко, что мог поймать любую пролетающую мимо муху. Хадлоу сидел, крепко стиснув голову руками.
— Десять тысяч, — выпалила миссис Трентам, которая, как могла видеть Бекки, была вне себя, как и Чарли.
Последовал вопрос аукциониста:
— Будет ли предложено одиннадцать тысяч?
На лице у Чарли появилось обеспокоенное выражение, но он лишь наморщил лоб и спрятал руки в карманы.
Бекки вздохнула с облегчением и, расцепив руки, нервным движением водрузила очки на нос.
— Одиннадцать тысяч, — сказал Фотерджилл, глядя на Бекки, которая тут же вскочила на ноги и стала протестовать среди вновь поднявшегося гвалта, стремительно сорвав с себя очки. Чарли при этом казался совершенно сбитым с толку.
Взгляд миссис Трентам замер на Бекки, которую она наконец обнаружила. С самодовольной улыбкой миссис провозгласила:
— Двенадцать тысяч фунтов.
Аукционист вновь посмотрел на Бекки, но она положила очки в сумочку и громко щелкнула застежкой. Он перевел взгляд на Чарли, но у того руки по-прежнему находились на карманах.
— Участником в центре предложено двенадцать тысяч фунтов. Есть другие предложения? — спросил аукционист. Его взгляд вновь метнулся от Бекки к Чарли и обратно к миссис Трентам. — Тогда двенадцать тысяч — раз, — он опять оглядел зал, — второй раз, третий и последний раз… — Его молоток с грохотом опустился вниз. — Я объявляю собственность проданной за двенадцать тысяч фунтов миссис Джеральд Трентам.
Бекки бросилась к выходу, но Чарли уже был на улице.
— Что это за игры, Чарли? — потребовала она ответа, еще даже не поравнявшись с ним.
— Я знал, что она будет торговаться до десяти тысяч фунтов, — заверил Чарли, — потому что именно такая сумма лежит у нее в банке.
— Но откуда ты можешь знать это?
— Об этом мне сообщил утром второй лакей миссис Трентам. Он, кстати, переходит на службу к нам в качестве дворецкого.
В этот момент на тротуаре появился председатель.
— Я должен сказать, что ваш план, Ребекка, оказался настолько блестящим, что даже меня сбил с толку.
— Меня тоже, — признался Чарли.
— Ты многим рисковал, Чарли Трумпер, — поддела его Бекки.
— Возможно, но я хоть знал ее предел. А вот на что рассчитывала ты?
— Я допустила самую обычную ошибку, — призналась Бекки. — Когда я опять надела очки… Над чем ты смеешься, Чарли Трумпер?
— Надо благодарить Бога за самых обычных любителей.
— Что ты имеешь в виду?
— Миссис Трентам попалась потому, что поверила в искренность твоих намерений и зашла слишком далеко в своих ставках. В действительности она была не единственной, кого увлекли события. Я даже начинаю сочувствовать…
— Миссис Трентам?
— Нет, конечно, — сказал Чарли. — Мистеру Фотерджиллу. После трехмесячного пребывания на небесах его ждет жестокое разочарование на земле.
Миссис Трентам
1919–1927
Глава 22
Я не верю, что кто-то может назвать меня снобом. Однако я действительно верю, что максима,
