Шон продолжал ночевать в моей спальне для гостей; после Рождества он особенно зачастил. Энн заметила это.
— Так что происходит? — ненароком спросила она за чашкой кофе в переполненном кафе.
— Ничего, — ответила я.
Такой ответ она не приняла, считая, что визиты Шона не обуславливались транспортными проблемами. Я не хотела разговаривать на эту тему.
— И сколько времени, Эм?
Она поставила меня в тупик.
— Сколько времени что? — спросила я, разозлившись. Я действительно всего лишь хотела кофе.
— Сколько времени у тебя не было секса? — Слово «секс» она произнесла шепотом. Я подумала: «Притворюсь, что не расслышала ее», но знала, что, если потребуется, она повторит. — А это важно? — спросила я.
— Да, — ответила Энн.
Я вздохнула, как делала обычно на уроках. Она была в курсе, но ей было все равно, поскольку она ощущала необходимость этого прямого вопроса. Со дня смерти Джона прошло как раз десять месяцев, поэтому мне казалось, что факт моего воздержания очевиден.
— После Джона у меня никого не было, — ответила я, испытывая раздражение от необходимости отчитываться. — Десять месяцев.
— Десять месяцев, Эм!
— И что с того?
— Эм, — сказала она серьезно, — в октябре тебе стукнуло двадцать семь.
— Ты обещала, что проигнорируешь мой день рожденья, — простонала я, пытаясь сменить тему. Я «отметила» свой день рождения почти так же, как и Рождество, — под одеялом. Жаль, что я из-под него вылезла. — Я действительно проигнорировала его, — ответила она, покачивая головой.
— Это подразумевает и то, что ты не станешь упоминать о нем. И между прочим, ты послала цветы, — спорила я.
— Ты уходишь от темы.
— Так о чем ты там говорила? — последовал мой усталый вопрос.
— Итак, он не вернется. — В ее голосе чувствовалась грусть, будто от этих слов отсутствие Джона становилось более ощутимым.
— Знаю, — согласилась я.
— Возможно, стоит тряхнуть стариной? — Энн улыбалась мне, как будто ее улыбка могла помочь мне прислушаться к ее совету.
— Тряхнуть стариной? Думаешь, только из-за того, что наступил Новый год, я должна забывать его? — с недоверие сказала я.
— Нет, конечно же нет. Никто не собирается забывать вашу с Джоном любовь. Но — я знаю, это прозвучит резко, — его больше нет и он не вернется. А тебе двадцать семь лет, и ты одинока, и мы все… — Кто такие «мы»? — раздраженно спросила я.
Она не спешила отвечать.
— Ты обсуждаешь это за моей спиной! — воскликнул я.
Улыбка исчезла с ее лица. Я почти услышала, как она мысленно сказала «Вот черт!» — Кто мы?
Энн подумала и сказала:
— Ричард, Кло и Шон.
У меня отпала челюсть.
— О боже! У вас был консилиум!
Теперь она относилась к словам осторожнее:
— Это не так, и ты знаешь это. Просто мы волнуемся.
Мне стало очевидно, что разговор был задуман всей этой компанией, чтобы подстегнуть меня поскорее с кем-нибудь переспать. Мне стало больно.
— Моя сексуальная жизнь — мое личное дело, и нечего вам ее обсуждать! — выпалила я.
— Послушай, мы это не планировали. Просто Ричард знаком с одним адвокатом — он очень мил, и вот уже год, как он ни с кем не встречается, и…
Я перестала слушать. Я не могла поверить, что она полагала, будто я нормально отреагирую на этот разговор здесь, в этом идиотском битком набитом кафе.
— Так что ты видишь, как этот разговор зародился… И мы с Кло действительно ‚читаем, что пришла пора жить дальше.
Я упустила середину фразы. Черт побери, они обсуждали эту тему за моей спиной, и одного этого было достаточно. Мне не верилось, что Кло и Энн разговаривали о моей интимной жизни с Шоном и Ричардом. Это было унизительно.
— Ну, вообще-то Шон держался довольно молчаливо, — призналась она. — Он и вправду проводит много времени у тебя. Может, у тебя есть о чем рассказать нам?
— Между Шоном и мной ничего нет. Он был лучшим другом Джона, — сказала я, испытывая отвращение к ее бестактности.
— Хорошо. — Энн просветлела. — Тогда ты можешь встретиться с Роном.
Я посмотрела на нее и переспросила:
— С Роном?
— Да, Эм, с тем самым адвокатом.
Мне хотелось послать ее куда подальше, но после этого она так много рассказала, что я согласилась встретиться с этим Роном. Оказывается, я была более одинока, чем думала.
Неделю спустя я уже наряжалась, готовясь к свиданию с Роном, назначенным на восемь часов. Моему первому свиданию с того момента, как мне стукнуло шестнадцать. Я купила платье, но решила, что оно мне не нравится. Кло и Энн находились у меня в качестве помощников и зрителей. Они пили водку и спорили о том, какой цвет лучше: красный или черный. Я достигла полнейшего нервного истощения, словно никчёмный летчик в длительном полете. — А вдруг он покажется мне страшным?
— Не покажется, — сказала Энн.
— Откуда тебе знать?
— Он тот еще красавчик, — ответила она.
— Красавчик? — спросила Кло.
— Да, — сказала Энн.
— Так почему же ты не познакомила его со мной? — бросила ей Кло. Мы засмеялись, и она улыбнулась сама себе. — Как бы то ни было, я теперь обхожу мужчин стороной, — напомнила она. Мы знали об этом и размышляли над тем, надолго ли хватит ее энтузиазма.
Совсем скоро он должен был позвонить. Водка ввела Кло и Энн в состояние эйфории, и от момента начала сумасшедшей беготни по дому меня отделяли две минуты.
— А где Ричард? — спросила Кло у Энн.
— О, он ушел гулять с Шоном, — ответила она.
Я не рассказала Шону о предстоящем свидании. Я не знала, как он отреагирует, ведь они с Джоном были лучшими друзьями. Из-за этого я нервничала.
— Шон знает о моем свидании? — поинтересовалась я как можно более легкомысленно. — Да, уверена, Ричард упоминал об этом, — ответила Энн, делая мне прическу, как у двухлетних девочек. — Это плохо? — спросила Кло, которая всегда была начеку.
— Нет, — солгала я, — все отлично.
Раздался звонок в дверь, и меня чуть не стошнило.
— Открой дверь, — подсказала Энн.
— Правильно, — согласилась я. — Вы останетесь в кухне. Я уйду с Роном. — Я едва заставила себя произнести его имя. — А потом вы отправитесь по домам, и когда вернусь, вас тут не будет. Они согласились на такие условия, а я открыла дверь и поздоровалась с гостем.
