— Берите, коли нечем накрыться! — произнес услышавший разговор директор мясокомбината и протянул Кивину красивую белую шкуру с аккуратными черными пятнами.
— Вот, возьми сало, я делала, — пробасила плотная женщина, задержав Кивина у самого выхода и суя ему какую-то скользкую гадость в грязной газете.
Кивин с трудом увернулся от гадости и опрометью бросился от мясокомбината на луг.
Придя туда, Кивин быстро надел коровью шкуру и согнулся под прямым углом, свесив руки впереди себя. В конце концов ему пришлось встать на четвереньки. Так он казался ниже, зато спина не болела.
Вскоре наступил темный вечер. Шкура Кивина выгодно светилась в темноте, и к тому же темнота не давала его как следует разглядеть, и издали он выглядел почти обычной коровой. Эта почти обычная корова стояла на лугу довольно долго, прежде чем по нему затарахтел, не зажигая фар, грузовик. Из него вышло несколько темных личностей, и им сразу бросилась в глаза сверкающая белая «корова», которую они и начали похищать. Один бандит встал у входа в кузов и молча показал Кивину хлеб с солью. Кивин сделал вид, что ему хочется хлеба и подошел поближе, чтобы разглядеть лицо бандита. Но тот отскочил и, взяв хворостину, легонько стегнул Кивинову шкуру по спине, и так, подстегивая, погнал к кузову. По дороге Кивин делал вид, что щиплет траву, и это бандитам очень не нравилось.
Наконец один бандит с силой толкнул Кивина сзади, и ему пришлось пулей влететь в кузов, так и не разглядев никого. Дверь захлопнули, и наступила чернильная темнота. Кивин сердито почесал ногу револьвером и лег на не очень чистый пол.
Зафырчал мотор. Грузовик по-старчески затрясся на луговых ямах и медленно вырулил на асфальтовую дорогу. На ней тоже трясло будь здоров, у Кивина даже зубы стучали. А когда он попробовал чуть-чуть помычать как испуганная корова, у него от тряски не попал зуб на зуб и получилось нелепое:
— Му-у-ме-у-ме-е-му!..
Находящиеся в кабине бандиты крайне встревожились, услышав коровье блеянье, и выслали одного посмотреть, что с животным. Посланный бандит открыл дверь, ведущую из кабины в кузов, вошел и внимательно оглядел корову, а она его, но оба ничего не увидели, слишком было темно. Корова вздохнула и отвернулась… а бандита чуть удар не хватил. Из-под шкуры торчал накрахмаленный белый воротничок, чей-то затылок и фуражка.
Бандит помотал головой — мало ли что в темноте покажется — но воротничок упрямо светился. Он попал в полосу света, который проникал из кабины через незакрытую дверь. Бандит чуть-чуть прикрыл дверь и, забившись в темный угол, опять посмотрел на странную корову. Последняя неожиданно достала револьвер, протерла его, почистила рукой черные ботинки и застыла. Бандит тихо проскользнул в кабину и, очень плотно закрыв дверь, прошептал остальным бандитам:
— У нас в кузове какой-то сыщик. Он нарядился коровой и у него револьвер под шкурой!
— Не впадай в панику, — сказал ведущий машину уголовник. — Мы продадим этого дурачка в какую-нибудь деревню, желательно ночью. Получим денежки и сделаем ноги!
— Может, избавимся от него сейчас? Вон какая-то деревня! — прохрипел втиснутый между двумя сиденьями парень.
— Хорошо, — сказал ведущий машину уголовник и затормозил…
…В небольшом деревенском домике царил мир и покой. Усатый казак Петр Васильевич сидел у уютной русской печки и смотрел в открытое окно. Вдруг в это самое окно просунулась чья-то рука и положила на подоконник записку. Она гласила: «Продаем корову. (Вон она стоит на вашем дворе.) Цена 800 000. Если корова нравится, деньги положить на подоконник».
Казак Петр Васильевич выглянул в окно и увидел знатную белую коровенцию. Казак подумал и положил деньги на подоконник. Деньги тут же забрали, и Петр Васильевич увидел, как корову загоняют в хлев.
Делалось это так. Одна темная личность изо всех сил пихнула корову ногой, а другая, впереди коровы стоящая личность, ласково замурлыкала и показала животному хлеб с солью. Корова не шла в хлев. Тогда темная личность пихнула ее посильнее, а впереди стоящая со злостью сунула ей под нос кусок хлеба с солью. Корова отвела морду, и тогда хлебосольная личность отошла и принялась сама уничтожать коровью приманку. Но пихающая личность не сдалась, а так пихнула корову, что та очень быстро влетела в хлев, вопя:
— Ой-ой-ой!!!
Но Петр Васильевич не поверил, что это кричала корова и решил, что крик ему просто послышался.
А две темные личности бросились к грузовику, который чуть не уехал без них. Они все же успели вскочить в кабину, и грузовик, хлопая дверьми, изо всех сил пошпарил по дороге. Казак Петр Васильевич пожал плечами и пошел в хлев, полюбоваться на красивую корову.
…Сидя на грязном полу хлева, Кивин долго не мог понять, где он находится. Было душно. Кивин скинул шкуру, сел на нее и огляделся. В хлеву было светло. Горела лампочка под потолком. В одном из углов хлева лежала огромная свинья розового цвета с приветливой мордой и торчащими из нижней челюсти небольшими острыми клыками.
— Хор-р-р-р… — сказала она и двинулась на Кивина.
Он вскочил и встал в боевую позицию.
— Ха-ха! — раздельно сказала свинья, надвигаясь на Кивина.
Тот забился в угол и вдруг выхватил револьвер и крикнул:
— Руки вверх!!!
(Он забыл, что у свиней нет рук.) Хрюкалка приостановилась, но продолжала угрожающе скалить клыки.
Кивин продолжал держать свинью на мушке. Но свинья не сдавалась. Она ногами толкнула на работника милиции шкуру, чтобы накрыть его и наброситься, но промахнулась, и шкура повисла на окошке хлева. Кивин начал свирепеть…
Тут в хлев вошел хозяин и остолбенел. Первой ему бросилась в глаза вылезающая в окно коровья шкура, а потом он заметил, что на полу в хлеву сидит милиционер в очень грязном костюме и держит на мушке свинью. Хозяин свиньи плюхнулся на пол.
А Кивину было еще хуже. Когда хозяин свиньи вошел, Кивин принял его за бандита и теперь мучился, что не может направить на него револьвер, поскольку свинья тут же бросится. И Кивину ничего не оставалось делать, как сидеть и с ненавистью смотреть на хрюкалку.
— Маня, иди на место, — сказал казак, подтолкнув свинью в угол, где она легла, и только посмотрел на Кивина, как тот за вопил:
— Руки вверх!!!
— Молодой человек, не пугайте меня, — укоризненно сказал Петр Васильевич, отпихивая от Кивина агрессивную Маню. — И, кстати, это нехорошо, коровой наряжаться. Ведь я за вас заплатил 800 000.
— Кому заплатили? — спросил Кивин.
— Каким-то парням. Они, жулики, мне вас продали да укатили!
— Кошмар… — выдохнул Кивин, опуская револьвер.
— Давай мне обратно 800 000!!! — вдруг заорал казак.
Кивин, вместо ответа, как угорь скользнул мимо него в раскрытую дверь хлева и был таков. Казак даже догонять его не стал пробовать: натренированный работник милиции бегал быстрее его. Петр Васильевич вздохнул, погладил Маню и ушел спать.
А злосчастный Кивин в очень растрепанных чувствах отбежал подальше от дома казака и заночевал у одной доброй бабуськи. Он пожил у нее денек, чтобы постирать хотя бы бывший белый воротничок и замызганную фуражку. Приобретя приличный вид, он поймал на дороге машину и поехал в деревню Орешково, так ничего и не узнав.