теперь, пожалуйста, перестаньте беспокоиться о судьбах галактики и займитесь моей стряпней. Сейчас вам необходимо мягко перевести ваши желудки на обычный режим работы после шестнадцати дней впрыскивания питательных растворов. Я разработала для вас особый диетический режим, которого, – и тут она снова сурово посмотрела на них, – вы оба будете неукоснительно придерживаться. – Когда они послушно кивнули, она продолжила:
– Я уеду завтра, поскольку третий в такой ситуации лишний. Ты, конечно, уже достаточно взрослый, Афра, если не сказать старый, для того, чтобы признать своё теперешнее физически и ментально ущербное состояние и действовать соответственно. – Она снова фыркнула. – А также, чтобы нагнать друг на друга скуку, находясь так долго рядом. Это самый лучший способ доказать психологическую совместимость.
– Бабушка! – протестующе прошипела Дэймия, так как знала, что Афра и она отныне навсегда связаны друг с другом.
– Дэймия, хватит прыгать, ешь спокойно. Я подолью тебе ещё бульона, Афра, – невозмутимо отозвалась Истия. – Когда вы закончите завтракать, то, я думаю, вам лучше будет не спеша прогуляться вокруг домика – это должно исчерпать ваш лимит физической активности на сегодня. Затем, – она опять строго взглянула на каждого из них, – вы будете спать в гамаках на веранде, чтобы я была уверена, что вы действительно спите.
– Никаких возражений, – согласился Афра и смешно улыбнулся Дэймии, как бы извиняясь перед ней.
– Слышала меня, Дэймия? Дай ему возможность снова набраться сил.
– Бабушка!
– Не надо все время кричать «бабушка!», моя дорогая. Учись находить удовольствие в предвкушении удовольствий!
Легко покачивая головой, Афра охладил горячий ответ, который уже готов был сорваться с губ Дэймии. А теплый взгляд его желтых глаз пообещал ей, что позже он всё равно сделает так, как она захочет.
– Здесь очень спокойно, – заметил Афра, когда они вдвоем с Дэймией послушно прогуливались вокруг дома.
Они держались за руки, и этот контакт был необыкновенно успокоительным и странным образом доставлял большое удовольствие. Почти такое же, какое доставил бы сейчас запрещенный ментальный контакт. Особенно если учесть, что ощущение прикосновения к Афре сильно изменилось: оно уже не было просто прохладно-зелено-спокойно-безопасным. Через прохладную зелень пробивалась какая-то вибрирующая дрожь, ощущение спокойствия приобрело явные лениво-чувственные элементы, а чувство безопасности усилилось настолько, что казалось просто невозможным разрушить его. Иногда их ноги соприкасались при ходьбе, а иногда, покачиваясь от слабости, она дотрагивалась плечом до его руки.
Дэймия не обращала внимания на то, что окружало их во время неспешной прогулки: она наслаждалась чисто физическим контактом со слегка изменившимся Афрой. Она всё ещё не могла поверить в собственную глупость.
Но, в конце концов, Афра всегда был частью её жизни: откуда ей было знать, что его роль и в будущем станет такой жизненно важной? Она не хотела размышлять сейчас о каких-либо проблемах. Ничто не должно было испортить такой спокойный момент.
Они завернули за угол домика и стали подниматься по ступенькам на веранду, где, покачиваясь от легкого послеобеденного ветерка, висели два гамака. Поднявшись на несколько ступенек, она неожиданно почувствовала сильную боль в ногах и вспомнила об огромных беспилотниках с рудой, которые она когда-то телепортировала без малейшего видимого усилия. Что ж, она снова будет делать это! Но когда она поднялась на веранду, то поняла, что даже немного задыхается. Так же тяжело дышал и Афра, поэтому она все же не чувствовала себя совсем обессиленной. Это был чудесный уголок для дневного сна, так как окружающие деревья закрывали гамаки от солнечных лучей.
Афра придержал один из гамаков, пока она устраивалась. Потом наклонился над ней, но в последний момент намерение его изменилось, и он поцеловал её в шею.
– Твои губы, дорогая, слишком провоцируют, – пояснил он с тихим смешком и раскачал её гамак.
– Ну почему гамаки так далеко друг от друга? Я бы хотела все время прикасаться к тебе, – пожаловалась она, вытянув руку в его направлении так далеко, как только могла.
Он рассмеялся и в свою очередь устроился в гамаке, одним сильным толчком заставив и его раскачиваться.
– Мы должны отдыхать, помнишь, дорогая? А так как сейчас я больше всего хочу отдохнуть и набраться сил, – и он снова тихо рассмеялся, как бы намекая своим смехом на что-то, – то я подчиняюсь.
К её удивлению, Афра начал мурлыкать себе под нос какую-то мелодию, которая показалась ей слегка знакомой. Прислушиваясь, она очень скоро заснула.
Афра чуть было не испортил свою попытку вызвать к жизни этот давний условный рефлекс. Когда он начал петь, то едва смог удержаться от смеха, а когда услышал, что Дэймия размеренно дышит во сне, очень удивился тому, что эта старая привычка всё ещё работает.
Он тихо закончил колыбельную, рассматривая лицо Дэймии, на котором всё ещё были заметны следы горя и тяжкого испытания, которое ей пришлось перенести. Его также беспокоило, что она так похудела, но диета, которой угрожала им Истия, должна была поправить это. Он хотел бы, чтобы у него была возможность восстановить её силы так же легко, как легко он мог усыпить её. Афра вздохнул и заложил руки за голову, переведя взгляд, на удивительно спокойное окружение домика. Постепенно до него стали доноситься самые разнообразные звуки: Истия что-то делала в доме, среди деревьев пели птицы и жужжали насекомые, шелестел листьями ветерок.
Впервые за много лет он ощутил также и внутреннее спокойствие; наверное, добавил он, впервые за всю свою взрослую жизнь. И конечно же впервые с тех пор, как созревающая сексуальность Дэймии потрясла его. Когда это было?
Всего семь лет назад?
Прошлая ночь была чем-то совершенно неожиданным: щедрый дар, которого он никак не ожидал, дар, который, однако, может причинить ему гораздо больше боли, чем он вытерпел до сих пор. И все же на этот раз Афра Лайон не собирался стоять в стороне и позволить, чтобы невероятный дар любви Дэймии был вырван из его рук.
