качестве анонимного врача на ничем не примечательном судне. Не так ли? Нет нужды смотреть на меня так недоуменно, моя милая. Некогда и я возглавлял разведслужбу Флота. Ваша уловка шита белыми нитками.
Однако младший Коромель пораженно качал головой:
– Вас можно использовать в наших операциях как штатного сотрудника, Лунзи.
– Идея не моя. Илок предложил, – возразила Лунзи.
– Да, конечно, только вот не осуществил. А сделали это вы. Никому и в голову не пришло, что вы курьер, везущий в своем рюкзаке вот эту сверхсекретную информацию. – Младший Коромель потряс блоком. Он повернулся и ткнул пальцем кнопку панели управления над столом. – Энсин, передайте, пожалуйста, криптографу, что он мне нужен.
– Слушаюсь, сэр. – Из скрытого динамика просочился голос секретаря.
– Мы займемся этим немедленно. Благодарю вас, Лунзи. – Коромель проводил её и отца к двери. – Виноват, но чем меньше ушей услышит эту информацию, тем лучше.
– Ну и ну, – обратился адмирал к столь же удивленной Лунзи, когда они обнаружили себя в коридоре. – Могу я предложить вам завтрак, моя милая?
Что бы вы на это сказали? Мы сможем поговорить про старые времена. На днях я смотрел совершенно потрясающую вещь, нечто, чего я не видел уже и не помню, сколько лет: фильм «Кармен Миранда». По плоскому телевизору.
Лунзи провела на Тау Кита несколько замечательных дней, навещая знакомые с прежних времен места. Это все ещё была очень притягательная планета. Досадно, конечно, что для Лунзи не нашлось здесь работы семьдесят четыре года назад. Погода стояла мягкая и солнечная, если не считать кратковременных ливней в первой половине дня. По местному календарю только-только начиналась весна. Медицинский центр, где она работала, расширился, обзаведясь медицинским колледжем и прекрасным госпиталем. Но никого из знакомых там уже не осталось. Администратор почтительно просмотрел послужной список Лунзи и без всяких колебаний предложил ей место в психоневрологическом отделении, что было очень приятно.
– В связи с тем, что Тау Кита стал крупным административным центром ФОП, мы наблюдаем огромное количество больных с травмами космического происхождения, – объяснял он. – Примерно треть служащих Флота по той или иной причине хоть однажды оказывается в холодном сне. С вашим жизненным опытом и образованием вы фактически специалист по холодному сну. Мы будем счастливы, если вы займете эту должность.
Весьма прельщенная подобной перспективой, Лунзи обещала обдумать предложение.
Однако, помимо этого она предложила свои услуги в качестве судового медика и облюбовавшим Тау Кита космическим компаниям. К её ужасу, в некоторых местах ей указывали на дверь сразу же, едва увидев в её послужном списке две космические аварии. Но другие были более радушными и менее суеверными. Там обещали несколько позже дать ей знать, нуждаются ли в её услугах. Взять её на работу изъявили желание три компании, корабли которых готовились к отлету в следующем месяце.
Почти каждый день она проводила какое-то время со старым адмиралом Коромелем в беседах о былом. Лунзи сильно переживала, что она находится в знакомых местах, где нет никого, кто помнил бы события тех дней так, как она. Ведь лично для неё прошло менее четырех лет с тех пор, как она оставила здесь Фиону. Адмирал был единственным, кто мог воскресить в своей памяти ту эпоху и разделить ощущение обособленности, которое испытывала Лунзи.
Две недели спустя в гостиницу, где Лунзи снимала номер, заглянул и младший Коромель, чтобы повидать её.
– Простите, что тогда выставил вас с отцом из кабинета, – извинился он с неловкой улыбкой. – Информация требовала незамедлительного внимания. Я отложил из-за этого и все прочие дела.
– Мои чувства задеты не были, – заверила его Лунзи. – Передав вам послание, я испытала неслыханное облегчение. Илок внушил мне, насколько это важно. Да ещё кое-какие твари помогли. – Страшная рожа бандита вновь предстала перед её глазами.
Теперь Коромель улыбнулся более непринужденно:
– Вы просто олицетворение терпимости, Лунзи! Пересечь пол-галактики со срочным сообщением и нарваться на такую бесцеремонность – не сказать бы грубость – получателя. Так не разрешите ли теперь, когда все тревоги позади, в качестве компенсации лично показать вам местные достопримечательности? Или, что будет точнее, просить вас показать их мне.
Насколько мне известно, вы какое-то время жили здесь, когда освоение Тау Кита едва началось.
– С превеликим удовольствием. Когда?
– Быть может, сегодня? Не лишат же меня одного выходного денечка после того, как я работал ночи напролет? Для этого я и приехал. – Он оставил дверь открытой, и в комнату лился яркий солнечный свет. – Такой изумительный день, даже для Тау Кита, что просто грешно сидеть внутри стен.
Они провели этот день в природном заповеднике, где больше всего любила бывать Фиона. Молодые деревца, посаженные незадолго до отъезда Лунзи, теперь превратились в матерых исполинов. Прохладные тени их крон простирались чуть ли не до противоположного берега реки. Следуя своим воспоминаниям, Лунзи водила Коромеля по их с Фионой заветным местам.
Короткие полуденные дожди напитали почву, и в воздухе чувствовался пьянящий запах чернозема. Они слушали в кронах деревьев щебет птиц, песней приветствующих чудесную погоду. Лунзи и Коромель нырнули под могучие ветви и вскарабкались по склону к каменному выступу. На каком-то этапе геоистории планеты каменные напластования двинулись навстречу друг другу и, вступив в противоборство, вздыбились вверх, выталкивая на поверхность края сокрушенных плит, которые нависали теперь над рекой.
– Здесь хорошо сидеть и о чем-нибудь думать. И кормить птиц, если у тебя случайно оказалось с собой несколько кусочков хлеба, – проговорила Лунзи, ложась на большую каменную плиту, нагретую солнцем, и упираясь в неё локтями, чтобы видеть реку внизу и маленькие тени, гоняющиеся друг за дружкой в толще воды. – Или рыбок.
Коромель похлопал себя по карманам:
– Простите, хлеба нет. Значит, в другой раз.
