обрадовался!
— Что случилось?
— Смотри!
Кусты напротив окна вдруг осветились. Вероятно, часовой услышал голоса и забеспокоился. Луч фонарика медленно скользил по склону оврага.
— Если он заметит наши следы на снегу, мы пропали. — Жора сказал это почти спокойно. — По- настоящему!
Но фонарик потух. Немец ничего не заметил и, не слыша больше шума, успокоился. Тем не менее Володя уже не решался возобновить разговор с Ниной.
— Я вот что надумал, — после короткого молчания произнес Жора. — Сейчас тебе лезть в подвал нельзя.
— Почему?
— Рассчитывай сам. Надо выпрыгнуть из окна — это раз. Снять три доски — это два. Спустить тебя вниз — это три. Поставить все доски на место — это четыре. И, наконец, снова спрятаться — это пять… Времени у нас всего две — три минуты. Мы можем успеть, а можем и не успеть. Я пойду в комнату напротив и погляжу, что делается во дворе. Надо дождаться смены караула.
— Зачем?
— Пока часовые будут меняться, пройдет лишняя минута, и я успею спустить тебя в подвал. И хлеб тоже… Ну, я пошел!
Володя сел на пол и стал терпеливо ждать. Но не прошло и двадцати минут, как Жора вихрем ворвался в комнату.
— А ну, живо! — воскликнул он, подбегая к окну и выбрасывая в него мешок с хлебом. — Прыгай!
Володя прыгнул и упал в снег. Пока он поднимался, рядом с ним бухнулся в сугроб второй мешок, за которым последовал и сам Жора.
— Сюда, Володя! Скорей! Скорей! — Он мигом снял доски и спустил мальчика в окно. — Эй вы, внизу! Берегитесь!
До пола оставалось не более полутора метров, и Володя приземлился благополучно, хотя и не устоял на ногах.
— Не задерживайся, отходи! Зашибу! — командовал наверху Жора, подтаскивая к отверстию оба чувала. — Получайте! Вот вам первый! А вот и второй! Готово!
Володя стоял, задрав голову, и видел, как тусклое светлое пятно над его головой уменьшилось в размерах, а затем вовсе исчезло. Жора прикрыл окно досками, и на сердце у мальчика сразу стало тоскливо и жутко. Он вновь почувствовал себя пленником, маленьким и беспомощным существом, отданным во власть могучей злой силы. Удастся ли им спастись? Это должно было решиться через двадцать четыре часа. А пока оставалось одно — ждать!
Тишина, воцарившаяся в подвале после неожиданного появления Володи, была нарушена Ниной.
— Это ты, Володя? — спросила она. — Да, — ответил мальчик.
— Ты зачем вернулся в лагерь?
— Я привез хлеб…
— А партизаны? Ты нашел партизан? — прозвучал где-то совсем рядом голос Коли Вольнова.
И хотя Володя ничего не видел в темноте, он почувствовал, что вокруг него плотной стеной стоят ребята и что все они ждут ответа именно на этот вопрос.
— Да!
По комнате пронесся как будто тихий шелест. Сомнений не было, никто не спал, но право расспрашивать Володю они, казалось, предоставили лишь Нине и Коле.
— Партизаны нас освободят?
— Да, завтра вечером, когда стемнеет!
Коля нашел ощупью руку Володи и крепко пожал ее:
— Молодец! Ты спас нас всех!
— Спасибо тебе, Володя! — тихо добавила Нина.
Володя смутился. Он вспомнил, как дрожал от страха в лесу. Нет, он не молодец… Ему просто повезло, что на него наткнулся Герасим Григорьевич.
— Оки нападут на лагерь? — опять спросил Коля.
— Нет, они увезут нас потихоньку. Мы вылезем в окно, нас посадят в сани и увезут…
Володя вспомнил все, что говорил Михаил Германович, и разъяснил возможно внушительнее:
— Близко от лагеря стоит воинская часть. Если стрелять, то к эсэсовцам прибудет подмога. Партизаны не смогут вести бой и одновременно вывозить нас. — Володя повысил голос, чтобы его было слышно в самых дальних рядах. — К завтрашнему вечеру мы все должны быть готовы. — И, сделав небольшую паузу, добавил: — Партизаны прислали вам хлеб! Два большущих мешка!
Темнота вокруг словно всколыхнулась.
— Тише, ребята! — крикнул Коля. — Разойдитесь! Мы поделим хлеб и разнесем его по комнатам…
Хлеб делили долго, и Володя тем временем пробрался в угол, на свое старое место, и сел рядом с Катей, которая с жадностью уплетала кусок хлеба. Он вспоминал, как они с Жорой ковыляли целый километр по глубокому снегу и переползали на животе овраг. Многие ребята так ослабли, что такой путь им будет не под силу… Значит, их придется тащить на руках? Все это казалось невыполнимым. И как смогут партизаны вывезти детей без шума, когда рядом с домом ходит часовой?
Покончив с раздачей хлеба, подошли Коля и Нина. Обоим не терпелось поскорее узнать все подробности.
— Расскажи, как ты нашел партизан? — попросил Коля.
— Я встретил в лесу одного человека, — пояснил Володя.
— Партизана?
— Нет, лесного объездчика, а он у партизан связной.
— И он привел тебя к партизанам?
— Нет, они сами пришли к нему домой… Командир и комиссар.
— Это они послали тебя в лагерь?
— Да, нужно было вас подготовить… И потом принести хлеб.
— А кто был с тобой?
— Жора, это сын объездчика.
— Наверное, смелый парень?
— Очень смелый и очень ловкий… Я бы без него пропал. Это он выломал доски в окне, хотя за домом ходил часовой…
— Вы оба молодцы! Ничего не испугались! Володя поспешил переменить тему разговора.
— Как вам удалось задержать Геллу? — спросил он. — И когда меня хватились полицаи?
— Гелла вбежала в подвал и разыскала Катю, а потом легла рядом с ней и пролежала так всю ночь. Только к утру стала проситься наружу. Тут мы ее и выпустили. Ты уже был далеко. А полицаи хватились тебя только к вечеру. Утром они переезжали на кухню и у них не было времени устраивать проверку, зато вечером… Если б ты знал, что было вечером. Конопатый орал, боялся, что им достанется от Беренмейера, а Таракан стал нас допрашивать, куда ты делся? Но мы ему ничего не сказали. А потом приехал Беренмейер и солдаты. Много солдат…
— Я знаю, десять человек.
