Город, который боролся

— Всего суток? — переспросил Амос. — Они пометили для погрузки гораздо больше вещей, чем мы сможем перенести за один день.

— Поверь мне. Я подслушивал. Они сделали это, чтобы одурачить нас. Они едва не обдурили меня самого! Об этом знают лишь самые высокопоставленные офицеры.

— Сколько это уже продолжается? — прошептала Пэтси.

— Шестнадцать дней, — ответил Симеон.

Доктор Чаундра сглотнул слюну.

— Сотни убитых. Множество людей… искалечено, причем самыми разными способами. Мы не можем больше терпеть это.

— А нам и не придется. Еще один день, и мы спасемся или все погибнем.

— Флот? — спросил Джозеф.

— Сегодня они запустили в нашу систему корабль-разведчик, — ответил Симеон. Его изображение подняло руку, чтобы заставить всех прекратить болтовню. — Он необычайно хорошо замаскирован. Если бы у меня не было опознавательных кодов, я не заметил бы его. Да, Флот подлетает. Они должны прибыть сюда, причем очень скоро. Однако нам надо разработать собственный план, готовясь к самому худшему. — Перед тем как продолжить, он сделал паузу. — В худшем случае, если Флот не прилетит сюда вовремя, нам придется превзойти самих себя и нанести врагу сильнейший удар. По всей станции разбросано множество воинов кольнари, а их корабли состыкованы с ней. Они намерены и до последней минуты оставить все так Я вычислил несколько признаков, которые подскажут мне, когда она наступит.

Чанна, судорожно сглотнув слюну, кивнула. Одним из них должен был стать приход Билазира, чтобы забрать ее на «Паутину ужаса».

— Боевая платформа отчалит первой. Как только она стартует, нам придется поднять восстание! Если мы отрежем как можно больше кольнари от кораблей и не дадим их судам совершить расстыковку — у меня есть кое-какие тактические планы по этому поводу, — тогда они не смогут взорвать станцию.

Амос мрачно кивнул.

— Цена этого… цена в человеческих жизнях… слишком высока. Но иного пути нет.

— Мы не продержимся слишком долго. В лучшем случае, сможем организовать саботаж. У них есть оружие, бронированные костюмы, регулярная армия. К тому же они не боятся нанести станции урон. Они используют свои корабли наблюдения, которые обошли нас с флангов, чтобы прошить корпус. А у нас нет даже настоящего оружия.

— Сколько раз мы разыгрывали это восстание? — спросил Амос, проводя рукой по лицу. — Сорок или пятьдесят? Мы ни разу не выиграли, независимо от того, ты или я им командовал.

Симеон кивнул:

— Лучше умереть стоя, чем жить на коленях, — сказал он. Невеселые улыбки стали ответом на этот афоризм. Большинство присутствующих видели записи о Варшавском гетто. — Я могу дезорганизовать их значительно больше, чем они ожидают, — продолжил он. — И у нас тоже найдется кое-какое оружие.

Все уставились на колонну.

— Майксан? — позвал он.

Этот представитель секции оказался исхудавшим и изможденным, как и можно было ожидать от человека, более двух недель прятавшегося в тесных отсеках.

— Все готово, я выложил и распаковал их, — сказал тот. — Их около тысячи. Плюс взрывчатка.

Неожиданно в его руке оказался игольник. Громадная, кажущаяся лохматой штуковина, которую никто не мог не узнать.

— Откуда… откуда ты это взял, Симеон? — поинтересовалась Чанна.

— А, ну, — голос Симеона, как ей показалось, звучал немного смущенно. — Да, ты же знаешь, как я люблю коллекционировать всякий хлам. Они оказались дешевыми — кораблю было страшно нужно топливо, а кредитов у капитана не оказалось. Мне просто понравилась мысль — завести собственный арсенал. «Когда-нибудь нам, возможно, понадобится это барахло». И я был прав, не так ли?

— Да, благослови тебя Бог, — просто сказала она: настолько сильным было ее облегчение при виде настоящего оружия.

Кто-то выругался.

— А почему раньше их у нас не было? Мне с моими людьми приходилось нападать на патрули кольнари буквально с голыми руками.

— Потому что мы не могли позволить им воспринимать нас всерьез слишком рано! — резко прервала Чанна. — Их насторожило бы любое настоящее оружие. Вплоть до последнего момента мы пытались максимально навредить, не используя боевого оружия. Они не должны были заподозрить, что у нас есть игольники. Теперь нам пора удивить кольнари.

Амос нагнулся вперед, и в его голосе прозвучало больше тепла, чем обычно, когда он говорил с «мозгом»:

— Как они будут распределяться?

— Помнишь, я говорил, что отложу в запечатанные отсеки кое-какие вещицы, которые могут понадобиться? А Пэтси с Джоат тоже разложили эти штуковины по трубам и коридорным отсекам.

— С сотней игольников… — начал Амос, но затем безнадежно пожал плечами. Джозеф кивнул.

— Гм. И кто их изготовил? — спросила Пэтси, и в ее голосе, кажется, прозвучал проблеск ее давнего темперамента.

— Обитатели Урсинара, — ответил Симеон. — Малоизвестный народ, постоянно настаивающий на своем праве торговать оружием.

— Это может только продлить агонию и отсрочить неизбежную кончину, — сказал Амос. — Такая малость против несокрушимой громады. — Но потом взял себя в руки. — И все же лучше умереть в сражении.

— Черт возьми, лучше одержать победу и выжить, — отозвался Симеон.

— И в то же время, — сказал Амос, вставая и переводя взгляд с одного экрана на другой, — давайте хорошенько зададим им. Они не терпят даже отдельных нападений более слабых противников — когда логичнее было бы отступить. Давайте рискнем.

«Ну, он рискует точно так же, как и все остальные, — подумала Чанна. — Типичный мелкий командир». Насмешка помогла ей забыть об усталости.

— Мониторы службы безопасности заблокированы, — сказала Джоат. — Теперь твоя очередь.

Селд подошел к панели электронного доступа и начал колдовать над ее содержимым. Затем он вставил туда заранее подготовленный многогранник После того как установится программа с вирусом, получившаяся на компьютерах наблюдения картина будет искаженной. Но образы Джоат и Селда будут изменены строго определенным образом. Подростки будут казаться гораздо выше и старше…

Джоат двинулась в противоположном направлении, чтобы расположиться в конце коридора, заняв удобную для наблюдения позицию.

Закончив, Селд присоединился к ней, слегка похлопав ее по плечу.

— Время, — прошептал он.

— Еще секунду. — Она открыла свой рюкзачок с инструментами и достала оттуда устройство с мононитью. Очень опасной для того, кто к ней прикоснется. Острее, чем самое острое лезвие кинжала.

— Что ты собираешься с этим делать? — озадаченно спросил Селд. — Я думал, ты собираешься что-то установить.

— Стой поблизости, и все увидишь, — ответила Джоат, выразительно моргая.

Она встала на колени у стены и прикрепила конец нити из монокристалла бериллия к стенной панели на уровне колена. С помощью крошечного лазера, входившего в устройство, конец был надежно закреплен: осталось лишь едва заметное утолщение в том месте, где нить касалась стены. Джоат закрутила видимую часть нити и приладила второй конец к противоположной стене, запомнив то место, где она проходила.

Селд побледнел.

— Ты не можешь… ты знаешь, на что способна эта штука?

— Уж мне-то не знать, — самодовольно заявила она. — Теперь старину Мастера на все руки будут