Она вздрогнула, сообразив, что он подошел совсем близко, пока она вслушивалась в его голос. Звучит не совсем по-американски, но, с другой стороны, и не по-английски. Нет назойливого «р», к примеру. «Возможно, учился в Англии?» — подумала она. Теперь он уже стоял так близко, что она чувствовала его, как тепло от электрокамина.
— Меня зовут Брэдфорд, но друзья называют Брэд. Я знаю, кто вы. Порасспросил.
Он протянул ей руку, но ее тянуло к его глазам. Казалось, они расширились, охватывая ее всю целиком. И она приняла его руку, сама того не желая, ощутила его прикосновение, и все ее тело, казалось, охватил огонь. Джулия быстро отпустила руку, с трудом перевела дыхание. «С ума я схожу, что ли? — подумала она. — Что со мной происходит?» Он обволакивал ее жаром своей сексуальности. Она остро ощущала его всего — его рост, его физическое совершенство, живость его глаз, притягательность его улыбки. Вокруг него существовало силовое поле, которое она могла чувствовать, даже слышать, и оно разбивало ее самообладание на тысячи мелких кусочков. «Да это ни на что не похоже», — подумала она, подивившись, как тяжело и быстро бьется ее сердце.
— Пожалуйста, по крайней мере, не торопитесь с выводами. Не приговаривайте меня сразу, — улыбнулся он.
«Ну, тут уж у меня нет никаких сомнений», — подумала она, а вслух сказала:
— Я бы предпочла, чтобы вы смирились с моим отказом.
— В девятистах девяноста девяти случаях это означает «да».
— Так значит, сейчас вам выпадает тысячный номер.
— Явно какая-то неисправность.
Он был, как это там американцы говорят, непробиваем. Да, именно так. Его наглая самоуверенность завораживала, но в то же время бахвальство раздражало.
— Я сама занимаюсь ремонтом, — резко возразила она.
Снова усмешка.
— Похоже, вы хотите поставить меня на место? — Его глаза блуждали по ней, она ощущала их как щекотку. — И сколько же в вас росту? Пять футов восемь дюймов, сто тридцать фунтов?[2]
Джулия поразилась точности его догадки. Видать, большая практика.
— Так что у меня преимущество в пять дюймов.
— Уверена, вы не забываете им пользоваться!
Он жизнерадостно рассмеялся. Она не давала ему спуску! Не только язык как бритва, но и головка быстро соображает. Именно то, что ему сейчас нужно.
— Мы зря теряем время, — уверенно заявил он.
— Нет. Это вы теряете время зря. Замечательно! Словесная дуэль с женщиной так скрашивает предварительный этап.
— Я никогда и ничего не теряю зря, — уверил он ее с серьезным видом. — По моей библии терять что-то зря — восьмой смертный грех.
— Но вы же сами ее писали!
Он снова рассмеялся. Ей никогда еще не приходилось встречать настолько физически ощутимого человека. Она чувствовала его всем своим существом, от корней волос до кончиков ногтей. Такого с ней никогда еще не бывало. Словно он сорвал с нее бинты и положил руки на нежную чувствительную кожу.
— Прелестно! — Он помолчал. — Почти так же прелестно, как прелестны вы сами. — Никакой реакции. — Вам не нравится, когда вам говорят, что вы прелестны? — Склоненная набок голова. — Ах да, понимаю, для вас это уже клише. Простите великодушно. Я такой ошибки снова не повторю. Не хочу, чтобы вы подумали, что я еще один назойливый мужик.
— Я вообще о вас не думаю, — уверила она его. — А теперь пропустите меня, пожалуйста.
— И потерять возможность достойно вам ответить? Ни за что.
— Тогда следите за мной.
— Я и занимаюсь этим весь вечер. Надеялся, что мы могли бы с вами пойти в какое-нибудь более интересное место.
— Я не собираюсь с вами никуда идти, — возразила Джулия.
За спиной Брэда кто-то произнес:
— Мы уходим к Аннабель, Брэд. Пойдешь с нами?
— Я знаю местечко куда лучше, где открыто допоздна, — твердо произнес Брэд.
— Нисколько не сомневаюсь. Пожалуйста, дайте мне пройти.
— Только если вы разрешите мне повести вас куда-нибудь.
Она поставила свой бокал на кирпичный парапет.
— Не советую вам никуда меня вести, — отрезала она. И прежде чем он успел ее остановить, проскользнула мимо, обдав его запахом духов — он узнал Шанель номер 19, — и скрылась в гуще гостей.
Только бы убежать. Джулия направилась к спальне, где были сложены пальто. Пока она искала свое, вошла брюнетка, которую она немного знала.
— Я видела, ты там с Брэдом разговаривала, — заметила она.
— Так вот кто это был?
Брюнетка огорченно рассмеялась.
— Здорово действует, верно? И так всегда. Но просто восхитительно, верно? Собираешься с ним покувыркаться?
— Я никогда этого не делаю, если у них ничего другого нет на уме.
— Анжела придет в ярость. Она-то думала, что пришила его к себе навечно.
— Этого иголкой не возьмешь, — медленно произнесла Джулия.
— Не поняла, — удивилась брюнетка.
— Он тоже не поймет, — ответила Джулия.
Но когда она вышла из спальни, он стоял, прислонившись к стене, и явно ждал ее.
Ситуация показалась Джулии забавной, и она рассмеялась.
— Вы очень мило смеетесь, — заметил он. — Подходяще для вашего голоса.
Ее смех напомнил ему те шоколадные конфеты, которые он всегда привозил матери: хрустящая внешняя оболочка, а внутри кисло-сладкая начинка. Одной было просто невозможно ограничиться.
Кто-то, проходя мимо, крикнул:
— До встречи в Бостоне, Брэд!
Он повернул голову, сверкнул улыбкой.
— Да… разумеется…
— Так вот вы откуда? — помимо воли заинтересовалась Джулия. — «Родина бобов и стручков»…
Снова смех.
— Верно. Но, вопреки словам поэта, я еще не разговаривал с Богом. Предоставляю это делать моей матери.
Джулия сделала последнюю попытку.
— Послушайте, у меня внизу машина.
— Оставьте ее. Я договорюсь, чтобы вам ее подогнали к дому.
Она заметила блеск в его глазах, и внутри у нее похолодело. «Вот дрянь!» — подумала она. Он не просто давит, он наваливается всей своей тяжестью. Его неукротимая самоуверенность натолкнулась на ее чувство собственного достоинства. С этим экземпляром справиться будет нелегко. Всем своим видом он давал понять, что для него нет ничего невозможного, — в крайнем случае, он немного подождет.
— Моя машина прямо у подъезда.
Он взял ее за руку. Стоило ему до нее дотронуться, как Джулия поняла, что она пропала.
Машина оказалась «бентли континенталь» серебристого цвета.
— Под цвет ваших глаз, — заметил он.
Садясь в машину, она решила, что, должно быть, излишне много выпила. В голове как мухи жужжали. Что это — алкоголь или возбуждение? Она не могла сказать точно. Знала только, что ей это совсем не
