если его не называют христианским именем.
– Тогда вы должны звать меня Молли, – вырвалось у нее прежде, чем она успела подумать.
Матильда не стала дожидаться ответа и пустила лошадь по еле видной тропинке сквозь заросли в сторону высоких деревьев. Там прятались небольшой водопад и маленькое озеро. Фин Макколи смутил ее, и это ей не понравилось. Нужно было немного прийти в себя.
Матильда спрыгнула с лошади, бросила поводья и, не дожидаясь Фина, поспешила вперед.
– Это какое-то чудо! – воскликнул потрясенный Фин. – Никогда не думал, что здесь есть такая красота.
Он набрал шляпой воду из чистого озера с каменным дном, напился и вылил остатки себе на голову, чтобы освежиться. Словно загипнотизированная, смотрела Матильда, как по черным завиткам стекают сверкающие струйки воды, разбиваясь на капельки, но тут же опомнилась и вернулась к лошади за седельной сумкой с едой.
– Я стараюсь приезжать сюда раз в неделю, – сказала она, опуская сумку на траву возле плоского валуна и доставая еду. – Вода тут чистая и холодная по сравнению с той, которой мы пользуемся дома… И здесь, под деревьями, всегда прохладно, – она вдруг поняла, что тараторит как попугай, и смутилась.
Фин наполнил свой бурдюк свежей водой и хорошенько напился.
– Замечательно вкусная, особенно после воды из цистерн. Неудивительно, что вы приезжаете сюда так часто. – Фин положил бурдюк на камень и прикинул глубину озера.
– Надеюсь, я не помешал вашим планам? Если хотите поплавать, я могу уехать.
Матильда покраснела, вспомнив, как обычно купается здесь голышом.
– Нет-нет! – быстро ответила она. – Слишком холодная вода сегодня. В таких случаях я обычно просто мочу ноги, – соврала она.
Он внимательно посмотрел на нее и, даже если не поверил, ничего не сказал.
Матильда разложила сандвичи на камне между ними.
– Поухаживайте за собой сами. Они, может быть, нагрелись и примялись, но свежие – я делала их сегодня утром.
«Ну и ну, опять разболталась, как попугай! Что происходит? Что в этом мужчине такого, что я глупею и веду себя, как смущенный подросток?» – думала Матильда.
Фин взял сандвич с ветчиной и с аппетитом откусил большой кусок крепкими белыми зубами и, пока молча жевал, рассматривал скалы и небольшой водопад. «Мне с ним хорошо и спокойно, потому что мы ничего друг о друге не знаем, – догадалась Матильда. – Может, поэтому он кажется таким симпатичным?»
– Вы давно живете в Чуринге, Молли? – спросил он, и грудной голос показался особенно низким на фоне птичьего щебетания и свиста.
– Всю жизнь, – ответила она и с гордостью добавила: – Мой дед был пионером.
– Завидую. Наверное, это здорово – жить там, где родился. Представляю, как вы любите все, что окружало вас с детства, – грустно сказал Фин, посмотрев по сторонам. – А мои родители всю жизнь мотались по свету, и, когда я был маленьким, я нигде не чувствовал себя дома. Затем мы наконец осели, но началась война, меня призвали, и я еще шесть лет скитался по свету.
– Где вы служили?
– Сначала в Африке, потом в Новой Гвинее.
Он говорил спокойно, но Матильда заметила, как потемнели его глаза, и решила перевести разговор подальше от тяжелых воспоминаний.
– Я никогда не слышала имя Фин раньше. Чье оно?
Он прилег, опираясь на локоть, и улыбнулся:
– Уменьшительное от Финбара. Мои родители ирландцы.
– Как и мои дед с бабушкой, – улыбнулась она в ответ.
– Ну вот… – задумчиво протянул он. – Значит, у нас есть еще что-то общее, кроме Вилги.
– Ну и как, вы думаете остаться здесь? – спросила она, глядя на свои руки. Глупо, но ее пульс участился в ожидании ответа.
– Вы решили, что я изнеженный горожанин? – тихо рассмеялся он. – Дело в том, что я из Тасмании, Молли. И хотя не особенно долго занимался овцами, жарой и засухой меня не испугаешь. Я не собираюсь никуда отсюда уезжать в ближайшую сотню лет.
– Я думала, Тасмания похожа на Англию, – удивленно сказала она. – Что это лесистая страна с обильными дождями и холодными зимами.
– Типичное заблуждение, Молли, – рассмеялся он. – Вдоль побережья холоднее, чем здесь, но на центральных равнинах такая же вулканическая почва и пыль. Мы страдали от засухи так же долго, как и вы.
– Тогда почему вы приехали сюда, а не вернулись в Тасманию?
С лица Фина исчезла улыбка.
– Мне захотелось начать жизнь с чистого листа. Моя настоящая страсть – лошади, а Вилга подходит как нельзя лучше. Кроме того, здесь я могу наконец дышать полной грудью, Молли. Мне надо было вырваться из занятого сплетнями маленького городка, где каждый сует нос в твои дела.
Тут пришла ее очередь рассмеяться.
