— Да. — Эйлис повернулась к пиксе. — Он совсем перестанет брюзжать, но любовь к спорам у него останется.
— О боги, — заволновалась Джиннарин, — я совершенно не уверена, что мне это понравится. Я люблю его таким, какой он есть.
Освободившись из объятий Аравана, Эйлис опустилась на колени, и ее глаза оказались на одном уровне с пиксой.
— Я тоже, Джиннарин. Хотя я люблю его и молодым тоже. Верю, что и ты полюбишь.
Джиннарин нерешительно улыбнулась:
— Он заставляет меня думать… в самом деле думать. Я до сих пор размышляю над вопросами, которые он задал мне несколько месяцев назад.
Эйлис рассмеялась и поднялась на ноги.
Поверь мне, Дж. иннарин, это в нем не изменится.—
Эйлис перевела взгляд на Аравана. — Расскажи мне, как ты стал другом хидденов.
— Это простая история, — ответил эльф. — Мы пересекали Уэстонский океан в направлении далекой страны фиордов. Ее жители торговали с алентами, замкнутыми, но II то же время миролюбивыми людьми.
Во время одного из таких торговых вояжей нам надо было сойти на берег за пресной водой. День был ненастный, но сквозь шум дождя я услышал в отдалении лай лисиц и, заинтересовавшись, пошел на эти звуки.
Вдруг я почувствовал запах дыма и, поднявшись на очередной пригорок, увидел на противоположном склоне долины лесной пожар. Оттуда и доносились лающие крики лисов.
Я быстро сбежал в низину, перебрался через ручей и стал подниматься к месту пожара. За языками пламени мне удалось разглядеть двух лисов, пойманных в кольцевую огненную ловушку. Но там же я разглядел двух малышек, двух хидденов. Это были фоксрайдеры.
Я бросился назад к ручью и упал в воду. Хорошенько промокнув — с меня струились потоки воды — и с мокрой накидкой в руке, я ринулся назад и проскочил сквозь огненный рубеж. В сплошном дыму ничего не было видно.
«Ко мне! Ко мне!» — кричал я, упав на землю и закрыв голову накидкой. Огонь в верхушках деревьев ревел с такой яростью, что я едва разбирал звуки собственного голоса.
Но они услышали меня, и два всадника верхом примчались ко мне.
«Держитесь крепче», — закричал я, сгребая в охапку лисов. Набросив на голову все еще сырую накидку — от нее теперь шел пар, — я вновь бросился сквозь пламя вниз по холму к ручью и, добежав, рухнул в воду.
В тот день я спас Тарквина и его подругу Фалайн. После этого я был объявлен другом хидденов.
Эйлис молча взяла руку Аравана в свои.
— Тогда Тарквин и дал тебе талисман? — спросила пикса.
— Да. — Эльф дотронулся до небольшого синего камня на груди.
Глаза Эйлис удивленно раскрылись.
— У него есть сила, но мне неизвестны ее возможности. Араван снял талисман через голову и передал Эйлис.
— Он становится холодным, когда поблизости появляются враги.
— Я так понимаю, Араван, что он реагирует на зло. Эльф покачал головой:
— Нет, не на зло. Только на некоторые отвратительные создания, способные причинить зло.
— Какие же это создания? — спросила Эйлис, возвращая камень Аравану.
— Это обитатели Неддры — рюкки, хлоки, тролли, Горгоны и им подобные. — Араван надел шнурок на шею. — Он также становится холодным в присутствии драконов, хотя и не всех.
— Ты видел драконов? — встрепенулась Джиннарин. Эльф улыбнулся:
— Не очень близко, Джиннарин, не очень. Еще он не реагирует на злых людей: разбойников, пиратов, воров, а также на прочих митгарцев с дурными намерениями.
Эйлис протянула руку и вновь дотронулась до камня.
— То есть ты хочешь сказать, что он не определяет созданий Адона и Эльвидд.
Джиннарин немного подумала:
— Но остаются Только…
— Совершенно верно, пикса, — перебил ее внезапно появившийся на палубе Эльмар. — Остаются только создания Гифона — обитатели Неддры, или, по—другому, Нижних сфер.
В эту ночь сны Джиннарин были напоены запахами лесов и полей. Ей снились озера, ручейки и цветы. Она не получила послания, не видела сна про черный корабль и проснулась совершенно разбитой.
Но на следующую ночь кошмары вновь посетили ее, и она проснулась, дрожа от страха.
Четыре следующие ночи были спокойными, сновидение явилось лишь на пятую.
— Случайность, — объявил Эльмар.
— Он ослабевает, — плакала Джиннарин. — У Фаррикса истощаются силы.
— Мне ничего не удается увидеть, — печально призналась Эйлис. Хотя — Адон свидетель — я честно пыталась.
В полнолуние третьего ноября «Эройен» бросил якорь в скалистой бухте западного континента, через шесть недель и шесть дней после отплытия из Арбалина. Корабль находился возле берега, где обитают фоксрайдеры.
На следующее утро компания в составе Аравана, Эйлис, Эльмара и Джиннарин с Руксом отправилась на поиски Тарквина.
Глава 13
На берегу
ОСЕНЬ, 1Е9574
Сразу после восхода солнца на воду были спущены две гички. В одной из них кроме команды гребцов находились Эльмар и Джиннарин с Руксом. Вторая гичка заполнилась моряками и воинами, среди них были и Джату с Бокаром. Моряки уселись за весла и стали грести в направлении скалистого берега. Узкая полоска суши обрамляла небольшую бухту, вокруг громоздились высокие скалы. К этой полоске земли и держала путь команда.
— Живей! — скомандовал Бодер гребцам. — Чуть влево, парни. Теперь прямо. Так держать. Налегай на весла.
На гребне волны гичка врезалась в береговой песок. Двое моряков перепрыгнули через борт и вытащили лодку на берег. В пяти ярдах причалила и вторая гичка.
Перебираясь через борт, Эльмар поглядывал на скалистые холмы:
— И почему приключения всегда, полны непреодолимых препятствий? Мне хотелось бы, ну хоть однажды, отдохнуть на ровной лужайке, покрытой травой, и чтобы цель путешествия располагалась неподалеку.
Джату рассмеялся:
— Эх, маг Эльмар, о чем бы тогда пели свои песни барды? О том, как Эльмар Великий прогулялся сотню футов по травке и прилег отдохнуть. — Черный гигант вновь рассмеялся.
Эльмар бросил на него сердитый взгляд:
— Послушай, ты, орясина. Меня не волнует, о чем поют барды. По мне, лучше гулять по травке, чем ползать по камням.
— Отец, тебе и не надо этого делать.
— Ах не надо? Ну скажи мне тогда, юная леди, как ты думаешь, кто спас корабль от пиратов? А?
Джиннарин покачала головой:
— Здесь нет пиратов, Эльмар.
— Конечно нет, пикса. Я, как ты понимаешь, не круглый идиот. Дикари — это, разумеется, совсем
