тихонько свистнула и указала друзьям на эти создания. В этот момент на самой вершине бархана появилось похожее на собаку существо с большими ушами и пятнистой шкурой. Его можно было разглядеть получше, поскольку свет луны озарял его. Животное посмотрело на компанию, стоявшую у пальмовых деревьев, и побежало дальше, держась следов своих соплеменников. Вскоре оно скрылось за барханами, а камень Аравана потеплел. Опасность миновала.
Кто же это такие, Араван? — обернулся к эльфу удивленный Гвилли.
— Это дикие пустынные собаки, — ответил Араван. — Если они нападут стаей, то могут справиться с любым зверем. Камень не зря похолодел — от этих тварей лучше держаться подальше!
Фэрил с тревогой посмотрела в сторону зарослей кустарника, где паслись дромадеры:
— А как же верблюды? Им тоже угрожает опасность?
Араван отрицательно помотал головой:
— Думаю, нет. Камень не подпустит собак близко.
Риата села на землю и произнесла:
— Хорошо, что мы завтра уезжаем. Неизвестно, сколько еще времени сможет сдерживать их амулет, когда жажда станет нестерпимой, — ведь мы не пускаем собак к воде.
Араван согласно кивнул:
— Да уж, что верно, то верно. Амулет не всесилен: он не действует против таких тварей, как валги, хлоки, рюкки, дроки…
— Черви, — вставил Гвилли.
— Да-да, и черви из подземных глубин. Не справится он и с отчаявшимися существами, гонимыми голодом, жаждой, страхом.
Урус окинул оценивающим взглядом песчаные дюны, озаренные лунным светом:
— Лучше нам тогда устроиться на ночлег подальше от воды. Если они вернутся, проход к источнику будет свободен.
Пять дней спустя они разбили лагерь на площадке, где росли кактусы и колючий кустарник, и изголодавшиеся верблюды принялись жадно их жевать.
Гвилли с Фэрил взобрались на длинную скалистую гряду, чтобы оглядеться вокруг.
— Хой! Посмотри-ка вон туда! — воскликнул вдруг Гвилли, указывая вперед, по направлению к горизонту.
Фэрил так и обомлела: перед ними простиралось голубое, переливающееся и искрящееся под солнцем море. Волны его рассекали небольшие лодки с треугольными парусами. Дамна покачала головой, стряхивая наваждение:
— Гвилли, это такой же мираж, как и те озера, которые мы видели до этого.
— Я знаю, — пожал плечами Гвилли. — Но какой прекрасный мираж! Давай позовем остальных. — И баккан громко свистнул, подзывая товарищей.
В этот вечер Араван рассказал им историю, которая произошла с ним и его командой, когда они однажды пересекали пустыню.
— С высокого холма мы увидели густой лес. Поспешив туда, мы нашли только полуразвалившиеся бревна, лежавшие в песке. Когда мы решили разжечь костер и один из воинов-дриммов хотел разрубить бревно, оно не поддалось: топор затупился. Полено было из камня, как и все остальные.
Воины забеспокоились, они решили, что это происки
С тех пор как они начали свое путешествие в Низари, прошло много дней. Время от времени им попадались клочки чахлой пустынной растительности, и тогда они распрягали верблюдов и отпускали их пастись.
От оазиса до источника друзья добрались за десять дней, и еще пять дней потребовалось им, чтобы достичь колодца, преодолев еще сто девять миль. В этом месте они отпраздновали День зимнего солнцестояния и самую длинную ночь в году.
На пути к следующему колодцу их застал настоящий тропический ливень. Пересохшие русла рек наполнились водой и вышли из берегов, и пустыня преобразилась: пески покрылись ковром из зелени и цветов. Растения появлялись там, где, казалось, не могло быть никакой жизни. И что было уж совсем удивительно, в один прекрасный день друзья пришли на берег прелестного небольшого озерца, полного рыбы.
Фэрил не могла прийти в себя от изумления и все допытывалась у Аравана, как же это возможно, на что эльф загадочно улыбался и говорил:
— Это уж одному Адону известно, малышка.
Следующей остановкой на их длинном пути в Низари должен был стать колодец, обозначенный на карте Риаты.
Дорога была приятной: воды хватало с избытком, и, хотя не из всякого водоема можно было пить, фляги никогда не пустовали. Верблюды тоже не оставались голодными: среди расцветшей буйным цветом растительности им всегда хватало еды. Чтобы животные не убежали, их привязывали на длинные брезентовые веревки.
Дни были жаркими, а ночи холодными, как и обычно в зимнее время. По утрам выпадали обильные росы.
Когда друзья добрались до места, где, судя по карте Риаты, должен был находиться колодец, их ждало разочарование: колодца на обозначенном месте не оказалось. Еще раз сверившись с картой, Араван со вздохом произнес:
— Либо карта неверна, либо колодец исчез… либо его здесь никогда и не было.
Риата огляделась по сторонам:
— Скорее всего колодец навсегда погребен под песками пустыни.
— Так это или нет, нам знать не надо, — подытожил Урус. — Колодца нет — это факт, но воды у нас более чем достаточно. Значит, нам нужно продолжать путь и искать следующий оазис.
Так они и поступили, направив свои стопы к ближайшему из трех оставшихся оазисов, лежавших, судя по карте Риаты, у них на пути.
Дни были все такими же жаркими, а ночи прохладными, но вскоре снова подул сильный суховей, и расцветшая было пышным цветом растительность поникла и завяла за считанные дни. И все же гневаться на судьбу у наших героев повода не было: верблюдам хватало питания, а каждый оазис на пути встречал друзей пышной и сочной зеленью и изобилием воды и фруктов.
Когда они достигли последнего оазиса на пути в Низари, оттуда только что вышел караван, и друзья еще какое-то время могли наблюдать за тем, как вереница верблюдов неторопливо тянулась навстречу восходящему солнцу.
Разбив лагерь, путники решили осмотреть оазис и среди пальм нашли юношу. Араван заговорил с молодым человеком на языке кочевников, и тот, хоть и был обескуражен необычным видом и странными глазами незнакомца, отвечал на его вопросы.
Наконец Араван, узнав все, что хотел, отошел в сторону, а юноша, бросив последний опасливый взгляд на диковинных пришельцев и погрузив тюки с товарами на недовольно фыркающего верблюда, влез на него верхом, стукнул животное палкой и был таков.
Гвилли, не сдерживая любопытства, которое так и светилось в его изумрудных глазах, спросил эльфа:
— Араван, что ты узнал?
