– Очень хорошо, майор. – М. осторожно пристроил недокуренную сигарету на край базальтовой пепельницы и посмотрел на нас. – Значит, все произойдет очень скоро. Признаться, у меня чешутся руки. И, прошу не принять за попытку обидеть вас, Ник, – я испытываю тревогу в связи с последними инструкциями вашего адмирала…
– Нашего адмирала. Нашего, М.
– Совершенно верно: вашего. Ожидание внезапного удара наци по кораблям, похоже, вконец измотало ему нервы. Достаточно посмотреть, как он держит вилку… Боюсь, что при малейшей попытке сопротивления он ударит всей мощью, и тогда нам придется уподобиться мэтру Кювье, восстанавливая образ мыслей здешних инженеров по осколку пяточной кости, да еще неизвестно чьей.
– У нас и у адмирала разные задачи, – сказал я. – Мы не отвечаем за корабли и команду. Американские корабли не должны гибнуть в мирное время. Конгресс этого не поймет.
– Именно об этом я и говорю. – М. опять взял погасшую сигарету в руки и стал рассматривать ее, как экзотическую бабочку. – Именно эту мысль я и хочу внедрить в вашу голову, дорогой Бонд.
– Я не возражаю, – сказал я. – Думаю, что превентивный поиск может дать результаты. Да, конечно. У вас есть соображения, где именно находится искомый объект?
– Разумеется. Вот, пожалуйста… – он открыл папку. – Американцы убеждены, что фотографию изобрел мистер Кодак, но мало кто из них знает, что может сделать из простой аэрофотографии умелый лаборант.
В папке были чистые белые листы с черными пунктирными линиями. Я долго всматривался в них, пока не понял, что это – силуэты трех самолетов, стоящих крыло к крылу.
– Всего лишь сверхконтрастная печать, – сказал М.
– И где это?
– Здесь, – на испещренной поправками карте стоял крестик. – Двести двадцать морских миль.
– Адмирал знает?
– Еще нет. Я намерен сообщись ему post factum.
– Понятно… – Я посмотрел на Флеминга. – Ян, мне нужно будет каждую секунду знать, о чем переговариваются наци. Вы сумеете это обеспечить?
– На поверхности земли – да.
– Тогда, как я понимаю, вы идете со мной?
– Разумеется, – сказал Флеминг.
– А вот тот самый Блазковиц, сэр! – Сержант Грейнджерфорд стоял с таким видом, словно он лично зачал великого героя и вскормил его кровью своего сердца. –
Филя смотрел уверенно и твердо. Челюсть у него за годы испытаний стала совсем квадратная.
– Вот как? – Я сделал вид, что удивляюсь. – Я слышал, что вы в звании капитана, мистер Блазковиц.
– Никак нет, сэр, – ответствовал он с чудовищным всемирным акцентом. – Антисемиты в штабе, сэр.
– Я отыскал его в грязном майамском кабаке в компании бичкомеров, черномазых портовых шлюх и приблудных гаитян. Вы не представляете себе, сэр, как быстро Америка забывает своих героев!
– Ну почему же, – сказал я, глядя на Филю. – Очень даже представляю…
Так вот, оказывается, кто поверг в прах хитроумную и опасную затею барона…
– Отлично, – я перевел взгляд на сержанта. – Разумеется, вы, сержант, разумеется, рядовой Блазковиц – и еще трое по вашему усмотрению. Операция обещает быть весьма сложной. Через три часа жду вас на борту «Гранта».
«Генерал Грант» был одним из уцелевших эсминцев времен Первой мировой. В тридцатых годах котлы ему заменили с угольных на нефтяные, сняли часть вооружения, и он стал посыльным судном с очень хорошей скоростью и мореходностью. Бирд присмотрел его для своей экспедиции еще перед войной, но тут началась вся эта катавасия, и об экспедиции пришлось забыть надолго. «Грант» был приписан к береговой обороне. Ему удалось таранным ударом своего стального кованого форштевня потопить немецкую лодку «U-256». За этот форштевень «Гранта» все очень любили. Плавучие льдины были не страшны ему даже при полном тридцатиузловом ходе.
М. оставался на борту. В его годы бегать по торосам было не с ноги.
– Майор Бонд, – обратился он к мне, когда вся моя группа уже спустилась в бот. – Я желаю вам удачи. Но не переусердствуйте там. Пусть усердствует адмирал.
– Разумеется, сэр.
– И еще вот. Последняя разработка наших ученых… – Он протянул мне янтарный шарик размером с райское яблочко. – Подземный компас. Видите иглу внутри? Белый конец ее всегда смотрит на север, черный – на юг. Не на магнитные полюса, заметьте – на географические.
– Спасибо, сэр, – улыбнулся я.
Наших ученых… Это устройство было известно еще строителям Города Мертвых в Египте.
Что ж, лишнее доказательство сотрудничества М. с Союзом Девяти.
– И еще вот это, – на правое запястье он нацепил мне плоский кристалл на стальном браслете. – Есть подозрение, что противник ведет опыты с радиоактивными веществами. В присутствии жесткого излучения кристалл начинает светиться. Будьте осторожны.
– Тоже последняя разработка ваших ученых? – не удержался я от шпильки.
