принесшего жертву ради своих ближних. Конечно, нашел, а как же иначе? Действительно, она была не девчонка, а взрослая, из Древней Греции, и у нее был такой ящик, который она ни за что не должна была открывать, хоть ты тут не знаю что!.. А она все-таки взяла да открыла - и оттуда посыпались разные беды и несчастья... Только они, наверно, сейчас уже не существуют, - утешил Фредди, - потому что все это случилось страшно давно.
- А 'чреватый'? - спросил Гомер.
- Ну, это самое легкое. Это значит 'наполненный чем-то и готовый что-то произвести'. Так сказано в словаре. Я точно запомнил... Так что видишь, Гомер, сначала он сказал нам 'не надо', потом сказал, что мы все равно сделаем, потом - что мы не должны, а потом этот тип обозвал нас 'чреватыми' и значит, мы вроде готовы что-то произвести... Разве не ясно, что он просто сумасшедший... Давай бросать монету - кто первый поставит пластинку!
Гомер ответил не сразу.
- А может, - сказал он потом, - может, лучше не надо? Подождем, пока дядюшка Одиссей вернется?
- Испугался? Так и скажи. А я вот ни капли не боюсь, - сказал Фредди. Да и что может быть от пластинки? Самое худшее, это если она будет хрипеть или завывать каким-нибудь козлетоном! Ну, а тогда мы закроем уши ладонями или просто остановим. Чего тут страшного?
Страшного, в самом деле, как будто ничего не было, поэтому Гомер не нашел что ответить Фредди, а тот продолжал:
- Взрослые всегда так, ты сам знаешь не хуже меня! Говорят: 'Не смей смотреть по телевизору про убийства', а сами постоянно включают только про них. Или запрещают читать комиксы, а сами продают их на любом углу, как горячие пирожки... Наша учительница только и знает говорить, что 'ни один порядочный человек не должен жевать резинку'. А ее муж в своем кондитерском магазине продает, наверно, не меньше ста штук в день этой самой жевательной резинки...
Поэтому я не знаю, чего мы должны бояться.
- Я и не боюсь! - крикнул Гомер, глубоко оскорбленный повторными предположениями о его трусости. - Откуда ты взял?!
С этими словами он сунул руку в карман, достал монету и проследовал прямо к музыкальной машине. Затем решительным движением нажал кнопку на панели под полукруглым стеклянным окошком, ту самую кнопку, которая без номера, и уже менее решительным движением опустил в прорезь монету.
Раздался громкий щелчок, и после этого медленно и важно пластинка без номера выскользнула из кучи других пластинок, легла на диск и завертелась вместе с ним.
Гомер и Фредди напряженно ждали, какие же звуки раздадутся из недр музыкальной машины. Будет ли это что-нибудь таинственное и сверхъестественное, непонятное для нормального уха, или просто какая- то какофония, от которой зажимай уши и беги вон, или, наконец, один только грохот... Ребята стояли выжидательно, как на старте, готовые в любую минуту молниеносно прикрыть руками уши или, если надо, выскочить из кафе на улицу.
Машина издала первые звуки, и то, что мальчики услышали, заставило их вздохнуть с облегчением и улыбнуться. А услышали они всего-навсего веселую легкую мелодию в танцевальном ритме.
- Вот пожалуйста, и ничего особенного, - сказал Гомер, подошел еще ближе к музыкальному автомату и остался стоять там, автоматически меняя цвет лица и покачивая в такт музыке головою.
- А что я говорил? - сказал Фредди и начал притопывать ногой под музыку. - Ух ты, какая хорошая мелодия, правда?
Он еще сильнее стал притопывать ногой, а также кивать головой, и через минуту нога Гомера тоже не удержалась на месте,так что вскоре оба они уже дергались, как в танце, и даже что-то мурлыкали про себя.
Но вот музыкальное вступление окончилось и послышались слова песни вот такие:
Ем я только пончики,
Симпо-симпомпончики!
Пончики, пончики
Целые вагончики!
Чики-пон, чики-пон,
Нет для пончиков препон!
Тесто ем сперва я,
Дырку - на закуску,
Красота какая,
Очень это вкусно!
Пончики, пончики
Целые вагончики!
Чики-пон, чики-пон,
Нет для пончиков препон!
Чтоб они не кончились,
Чтоб они не пончились,
Собирайте дырки
В чистые пробирки!
Пончики, пончики
Целые вагончики!
Чики-пон, чики-пон,
Нет для пончиков препон!
Откусив один кусок
И глотнув томатный сок,
Будешь ты на волосок
От счасть-я!
Откусив другой кусок,
Распусти-ка поясок
И ложись ты на часок
В пос-тель-ку!..
Здесь голос немного передохнул, дал поиграть музыке, а потом продолжал:
Пончики, пончики
Целые вагончики!
Чики-пон, чики-пон,
Нет для пончиков препон!
Чтоб они не кончились,
Чтоб они не пончились,
Собирайте дырки
В чистые пробирки!
Мы облепим дырки тестом,
Будет дыркам в тесте тесно,
Будет тыркам в десте десно,
Будет просто расчудесно!
Пончики, пончики
Целые вагончики!
Голос умолк, послышались заключительные аккорды, и пластинка остановилась.
И сразу Фредди закричал:
- Это, наверно, лучшая пластинка, какую я только слышал! И слова что надо! Давай еще заведем!
Он схватил с прилавка монету, опустил в щелку автомата, и снова они с Гомером стали слушать песню, кивая, притопывая и отбивая ритм пальцами по воздуху и по прилавку. И прежде чем игла дошла до половины пластинки, Гомер и Фредди уже во все горло распевали вместе с музыкальной машиной:
