главным: по виду Он вполне мог занимать почетное место в кают-компании пиратского брига.
— Может, откроем? — предложил Костя.
— Как — откроем? — испугался Петя.
— «Как, как»… Ключом, естественно.
— Так ведь попадет…
— А мы ничего не тронем. Посмотрим — и все. Может, там как раз японские крючки лежат. А уж гарпунное ружье — наверняка. Я сам видел, как отец положил его туда перед отъездом.
Поохотиться с гарпунным ружьем было заветным желанием обоих. Поэтому Петино сопротивление — прямо скажем, не очень сильное — удалось сломить окончательно.
Ключ легко вошел в замочную скважину. Один поворот — и с мелодичным звоном сундук открылся,
Ружье действительно лежало с самого верху. Но раз уж в сундук залезли, имело смысл продолжить поиски крючков. Здесь в основном были собраны реликвии Костиного дедушки, строителя, который в свое время исколесил всю страну. Мальчики осторожно разбирали пакетики с какими-то изразцами и черепками, разноцветные друзы минералов, пожелтевшие письма и фотографии.
— Гляди — написано: «Найдено в Каракумах, на строительстве канала. Назначение предмета неясно». — Костя держал в руках объемистую коробку. — Посмотрим? — и, не дожидаясь согласия друга, начал нетерпеливо развязывать бечевку. — Что это?
— Не знаю. Похоже на самовар.
— Скорее, на греческую амфору.
Действительно, «это» выглядело весьма странно. Продолговатый, конусовидный цилиндр, в полметра длиной, с неровной грубой поверхностью, с круглым отверстием в горловине.
— Из чего он, интересно? Из глины? — спросил Костя.
— Да нет, вроде металл… Видишь: блестит… Наждак есть?
— Должен быть… — Костя открыл стенной шкаф, где отец хранил инструменты, и обрадованно сообщил: — Вот он. И паяльник тоже возьми, на всякий случай.
— На какой — на всякий?
Петя любил паять: очень ему нравился запах жженой канифоли. Однажды он даже собрал транзисторный приемник из конструктора «Сделай сам». Правда, приемник почему-то не работал, но припаяно все было на совесть.
И сейчас, для приличия слегка подумав, Петя важно согласился:
— Паяльником так паяльником. Пошли в комнату.
Усевшись на полу, мальчики принялись за работу. Сначала Костя шаркал по поверхности предмета наждачной бумагой, а потом Петя оглаживал стенки паяльником. Чем горячей становился паяльник, тем эффективней было его действие. Вот уже целые куски спекшейся коричневой массы отваливались один за другим, открывая блестящую, будто полированную поверхность.
— Вот видишь, я говорил, что больше на самовар похоже, — с удовлетворением отметил Петя.
— Погляди, тут что-то нарисовано. — Костя еще раз провел наждаком по поверхности предмета.
— Точно, какие-то круги. А ну, потри еще разок!
Оба приятеля уставились на рисунок.
— Знаешь, на что это похоже? — глубокомысленно изрек Петя. — На нашу Солнечную систему. Видишь, в центре точка? Это — Солнце. А точки на окружностях — это планеты.
Для наглядности Петя сунул паяльник в центр рисунка — туда, где, по его предположению, находилось Солнце.
— Ой, смотри! Точки поехали! — воскликнул Костя.
— Значит, это действующая схема Солнечной системы!
— Как же она могла очутиться в песках Средней Азии? — засомневался Костя.
— Эх ты, а еще историком хочешь быть. В Азии как раз многие знаменитые астрономы жили.
— Опять остановились! — с разочарованием воскликнул Костя.
— Наверное, завод кончился, — ответил Петя и опять ткнул паяльником, теперь в точку, изображающую Землю.
И тут случилось неожиданное: «самовар» низко загудел.
— Ой, Петь, может, не надо?
Но Петя, охваченный энтузиазмом нового открытия, еще раз упрямо провел паяльником по рисунку и отскочил в сторону, потому что «самовар» зашевелился! Откуда-то изнутри него медленно выползли четыре металлических ноги, и цилиндр принял вертикальное положение, отверстием кверху. Гудение стало слышнее и перешло на более высокие ноты. Вдруг из отверстия вырвался тонкий, подобный игле, ярко-голубой луч и исчез в потолке.
— Сгорим! — отчаянно прошептал Костя.
— Без паники: луч холодный. Видишь, даже следа на потолке не осталось!
— Все равно выключи ты эту штуку, — взмолился Костя.
Петя нерешительно придвинулся к непонятной машине, потянулся было к ней паяльником — и неожиданно комната озарилась ослепляющей вспышкой синего света. Мальчики инстинктивно закрыли глаза, а когда открыли, машина стояла без действия. Никаких звуков, никаких лучей.
«Обошлось», — одновременно подумали оба друга.
Вдруг Матильда изогнулась дугой и зашипела.
— Ты-то чего испугалась? — Костя оглянулся и вздрогнул от неожиданности.
В дверном проеме стоял человек. Откуда он взялся? Дверь вроде бы закрыта… Выглядел он странно: одет был в длинный золотистый плащ — это в жару-то! Кожа явно зеленоватая, волос на голове нет, а рот — чуть не до ушей, как у клоуна, и глаза неестественно выпуклые. Человек стоял, скрестив руки на груди, и часто-часто моргал, как будто вышел на свет из кромешной мглы.
— Вы к кому, гражданин? — спросил Костя.
Вопрос, конечно, был нелепый, но если ты сидишь на полу, а позади тебя аппарат неведомого назначения, вызвавший этакую загадочную материализацию, то попробуй придумать что-нибудь повразумительнее!
Незнакомец молчал: то ли не хотел отвечать, то ли не понял вопроса.
— По-моему, он инопланетянин, — громким шепотом сказал Петя.
— Дверь надо лучше захлопывать, балбес, — тоже шепотом ответил Костя. Он был реалистом и не любил фантастики.
— Такого зеленого цвета кожи нет ни у одной из человеческих рас, — упрямился Петя.
— Я вчера на Арбате встретил тетку с фиолетовыми волосами. Тоже, скажешь, из космоса? Покрасился, вот и зеленый.
Незнакомец наконец проморгался и уставился на мальчиков.
— Я пришел по вашему зову, чтобы выполнить волю великого Учителя, — явственно услышали друзья, хотя каждый из них поклялся бы, что незнакомец не разжимал своих тонких длинных губ.
— Здесь нет никаких учителей, — строго сказал Костя. — Может, вам в школу надо?
— Нет, мне нужно именно к вам! — настаивал гость. Его выпуклые глаза тем временем внимательно осматривали комнату.
— Проходите, садитесь, — входя в роль хозяина, сказал Костя. Он малость успокоился, решив, что все это чей-то розыгрыш, не иначе.
Гость послушно сел на краешек тахты, продолжая осматриваться.
— Так, значит, вы из космоса? — толкая Петю в бок, чтобы тот подключился к розыгрышу, невинным голосом спросил Костя.
— Да, я — посланец иной планеты, — согласился пришелец.
Но Петя остался серьезным. Он подошел поближе к гостю и спросил:
— А почему, когда вы говорите, ничего не слышно, но все понятно?
— Потому, что я не говорю, а мыслю. А вы улавливаете мои мысли. Впрочем, это несущественно. Я должен задать вам несколько вопросов. Жаль, что на контакт опять вышли детеныши.
— Что значит «опять»? Разве вы здесь уже были?
