– Неужели она захлопнула дверь перед твоим носом?
– Заткни пасть. – Кэллан опрометчиво сделал большой глоток кофе и снова обжег себе язык.
– Я предоставляю тебе право выбора, Кэл, – еще шире ухмыльнулся Люсьен. – Либо мы всласть отмутузим друг друга и я вышибу из тебя лишнюю дурь, либо ты сам как на духу все расскажешь своему младшему братишке.
– А я предоставляю тебе такой выбор, – отпарировал Кэллан. – Либо ты заткнешься, либо…
– Черт возьми, похоже, здесь закипает заварушка. – С этими словами в трейлер влез Гейб. Он взмахнул в знак приветствия черной ковбойской шляпой, а потом вновь нахлобучил ее себе на голову. – Привет, парни.
– Привет, Гейб. Присаживайся. – Люсьен сцепил пальцы на затылке. – Твой младший брат хотел поведать мне свою любовную историю.
– Думаю, это займет не больше тридцати секунд. – Гейб направился к кофейнику.
– Да что вы твердите, как попугаи, о любви? – взмахнул рукой Кэллан. – Разве я сказал о любви хоть слово?
– Как он скверно ведет дела, – переглянулся Гейб с Люсьеном.
– Из рук вон плохо!
– Да что вы понимаете! – рассердился Кэллан. – Она всего лишь женщина, которая любит все дико осложнять. Разве мне нужны осложнения? Нет, черт возьми. Простота и ясность – вот мой принцип. Нужно жить проще.
– Ага, проще. – Гейб поприветствовал Кэллана взмахом руки с чашкой кофе. – В этом ты весь.
– Я думал, что вы на моей стороне, черт возьми! – Кэллан обиженно поставил чашку на конторку, встал и принялся ходить из угла в угол. – Палмер предложил ей работу.
Гейб тихо присвистнул.
– Она согласилась?
– Она
– Значит, она призналась в том, что любит тебя? – удивленно поднял бровь старший из братьев.
– Не удивительно, что он с утра пребывает в таком настроении, – заметил Люсьен. – Как будто его покусала бешеная собака.
– Никто меня не кусал.
– Брось строить из себя мученика и просто женись на девушке, – с иронией предложил Люсьен. – Это, правда, превратит в мученицу уже Абби, но зато у нее появятся три отзывчивых брата и одна сестра, которая способна облегчить ее страдания.
– Жениться?! – задохнулся от возмущения Кэллан. – С какой стати я должен жениться?
– А ведь это дельная мысль. – Гейб отхлебнул кофе. – Именно такого шага ждут все женщины, которые тебя окружают. Кстати, та очаровательная юная официантка в таверне спрашивала у меня номер твоего телефона.
Далась ему та официантка, когда все его помыслы заняты одной Абби.
– А потом, признание Абби еще ничего не значит, – продолжал гнуть свою линию Люсьен. – Возможно, ее заинтересуют иные варианты. Вряд ли она захочет выйти замуж за такого старого грубияна, как Кэл, когда осмотрится вокруг себя внимательней. Жаль, если она покинет Блумфилд. Иначе она вполне могла бы заинтересоваться мной. Во всяком случае, я куда привлекательней, чем Кэл.
Кэллан решил, что оба брата пытаются свести его с ума. И весьма преуспели в этом. Он сжал кулаки.
Зазвонил телефон. Люсьен поднял телефонную трубку, а потом с ухмылкой посмотрел на Кэллана.
Неужели это Абби? Кэллан радостно обмер оттого, что она позвонила ему так скоро. За целый год, что они знали друг друга, между ними никогда не возникало ни малейших разногласий. Наверно, бедняжка проплакала все утро и теперь наконец готова выслушать разумные доводы. Кэллан взял телефонную трубку и небрежно спросил:
– Да?
Звонила не Абби.
– Извини, что беспокоим тебя, дорогой. – Тетя Эмеральд сидела на диване, вытянув с удобством пострадавшую ногу так, что та покоилась на подушке, лежащей на чайном столике. – Но Абби нам все рассказала о вашей затее с помолвкой. Легко представить, чего тебе стоило пройти через весь этот маскарад. Если бы она открылась нам чуть раньше, то мы смогли бы избавить тебя от очень многих ненужных волнений.
Кэллан примчался в дом своей «невесты» двадцать минут спустя после телефонного звонка. В дверях его встретила Руби. На ней был мешковатый ярко-оранжевый костюм. Энергия так и била в ней через край. Тетушка Абби проводила гостя в комнату, а потом метнулась на кухню готовить ему чай. Кэллан взглянул на запертую дверь в спальню. Вдруг Абби прячется за ней? Он понимал, что она, возможно, не хочет его видеть какое-то время. Зато сам он не находил себе места от желания поговорить с ней наедине. Однако пришлось довольствоваться беседой с ее тетушкой.
– Абби, должно быть, очень многое значит для тебя. – Эмеральд сжимала в руках набалдашник трости. – Я имею в виду, в профессиональном смысле. Видимо, она – исключительный работник, судя по тому, сколько усилий ты приложил, чтобы удержать ее у себя в офисе.
– Да, правда, она очень… значима. – Он вновь бросил отчаянный взгляд в сторону запертой двери в спальню. Проклятье, почему она не выходит оттуда?
– Должна признаться, – сказала Руби, появляясь в комнате с дымящейся чашкой в руках, – что ты по- настоящему нас одурачил. Видит Бог, я, глядя на вас с Абби, была абсолютно уверена, что вы по уши влюблены друг в друга. Легко представить наше с Эмеральд изумление, когда мы узнали, что в действительности вы не испытываете друг к другу никакой романтической привязанности.
Но он испытывал к Абби привязанность. Да еще какой силы! До спазма в горле. Он вновь перевел взгляд на дверь спальни.
– Вы не могли бы попросить Абби уделить мне для разговора хотя бы минуту? – обратился он с просьбой к Руби.
– Попросить Абби? – наморщила лоб тетушка. – Но ее нет здесь.
– Как нет?
Обе тетушки переглянулись, а потом со скорбным видом уставились на гостя.
– О, дорогой. – Руби притронулась к его груди. – Мы думали, она позвонила тебе, перед тем как упаковывать чемодан.
– Какой чемодан? – Кэллан почувствовал удушье. – Зачем ей упаковывать чемодан?
– Ну… поскольку мы с Эмеральд не можем отправиться в круиз, то отдали один из билетов Абби. Пусть развеется на Карибах, перед тем как переселиться в Бостон.
Переселиться? В Бостон? Круиз на Карибы? Как она могла уехать, не сказав ему ни слова? Проклятье, а еще говорила о любви к нему! Он едва не закричал от отчаяния. Было такое ощущение, будто его череп сдавили тисками. Как она могла уехать?! Он не должен ее отпускать. Она нужна ему, он не может без нее, он…
Господи, он любит ее.
– С тобой все в порядке, дорогой? – спросила Руби. – Ты побледнел.
Он просто не знал, как быть. Что теперь делать. Ноги подкашивались, и он обессиленно опустился на стул.
– Хорошо, – пробормотал он. – Я чувствую себя хорошо.
Он любил ее и хотел быть с ней. Только с ней. Пусть будут и общий очаг, и совместное хозяйство, и ватага детишек. В горле у него пересохло. Он думал, что все наладится само собой: она останется с ним, они будут вместе работать и вместе жить. Но он не предложил ей главного, того, что она желала всей душой. А теперь поезд ушел.
Но ведь она сказала, что любит его. «И я люблю тебя тоже». Это же ее слова!
Но она пробормотала их сквозь сон. А что, если наяву она так не думает? Мало ли что можно сболтнуть
