Кресент, погруженная в свои мысли, в сторону магазинчика деликатесов на Брантсфилд-Плейс. Когда она вошла, Кэт стояла за прилавком. Не было видно ни Эдди, ни покупателей.
Изабеллу довольно тепло приветствовали — из-за Дава, подумала Изабелла, — и Кэт предложила ей чашку кофе.
— Эдди ушел к дантисту, — сказала она. — Я спросила, когда он в последний раз там был, и он сказал: два года назад. Я сама договорилась о визите.
— Тебе не стоило это делать, — возразила Изабелла. — Хватает забот с собственными зубами. Не следует заботиться еще и о чужих.
Кэт улыбнулась:
— Но мы же заботимся, не так ли? Тебя, например, должны волновать чужие зубы. Именно о таких вещах ты и заботишься.
— Потеря каждого зуба умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством,[26] — процитировала Изабелла.
— Джон Донн, — с торжествующим видом сказала Кэт. — Ты думаешь, что я вообще ничего не знаю. Но я знаю о Джоне Донне.
— Молодец. Но я никогда не считала, что ты из тех, кто ничего не знает про Донна.
— Хорошо.
Они смотрели друг на друга, и Изабелла увидела в глазах Кэт тоску по тем временам, когда они чувствовали себя непринужденно, когда можно было легко и бездумно отпускать подобные глупые шутки. Потому что любовь осталась, она никуда не делась, ее лишь заслонила обида, с которой было бы так легко справиться. Но сейчас придется рискнуть, посыпав соль на рану, и выбора у нее нет. Ей нужно предупредить Кэт насчет Дава. Изабелле уже приходилось предостерегать ее насчет мужчины, теперь придется снова это сделать.
Изабелла взглянула на прилавок. Крошечный кусочек синего сыра зацепился за край — миниатюрная колония организмов, оторванных от своего полиса. Она смахнула его.
— Кристофер Дав, — сказала Изабелла.
Кэт ей улыбнулась:
— Кристофер. Да.
Изабелла не знала, как это понимать. Но теперь придется сказать. Нельзя больше откладывать.
— Ты знаешь, что он женат?
Кэт застыла на месте, сверля Изабеллу взглядом. Та отвела взгляд, не в силах все это выдержать. О, Кэт, мысленно произнесла она. О, Кэт.
— Женат? — тоненьким голосом переспросила Кэт, и Изабелле стало ее жаль.
— Да. Боюсь, что существует миссис Дав. Кэт прикрыла глаза.
— Зачем ты мне это говоришь?
Изабелла хотела взять Кэт за руку, но та ее отдернула.
— Я говорю тебе это, потому что ты должна знать. Ты бы сказала подруге, не так ли? Ты бы ей сказала, если бы знала, что какой-то мужчина — женатый мужчина — собирается ее обмануть.
Кэт открыла глаза.
— Ты думаешь, он меня обманывает?
Тут до Изабеллы дошло, что Кэт может знать, что Дав женат. Она полагала, что Кэт не заведет романа с женатым мужчиной, но сейчас вдруг поняла, что, возможно, это не так. Кэт принадлежала к поколению, для которого брак не столь важен, и многие из них не собираются регистрировать отношения, так что для них семейные узы отнюдь не священны. Я была так наивна, подумала она, так наивна. Она с трудом подыскивала слова:
— В общем… Я думала, что… Я думала, что ты, возможно, считаешь его неженатым. Иногда трудно, если…
Кэт перебила ее:
— Ты сюда приходишь и говоришь мне это… Тебе мало того, что ты отняла у меня Джейми. Теперь ты приходишь и… и все портишь. Почему ты не можешь просто…
Изабелла ушам своим не верила. «Отняла у меня Джейми»? Она перевела дух. Ей нужно было так много сказать, как всегда бывает, когда вам в лицо бросают возмутительное обвинение.
— Я не отнимала у тебя Джейми. Ты не можешь такое говорить. Ты сама дала Джейми отставку. Да, ты. Он хотел, чтобы ты к нему вернулась, очень долго этого ждал, но ты и слышать об этом не желала. И теперь ты стоишь тут и говоришь, что это я отняла его у тебя!
— Нет, — сказала Кэт. — Все было не так.
Изабелла снова протянула к ней руку, но Кэт отвернулась.
— Кэт!
— Просто оставь меня. Пожалуйста, оставь меня в покое.
Дверь магазина открылась. Изабелла обернулась и увидела, что это Эдди. Он подошел к прилавку и улыбнулся ей. Потом обратился к Кэт, стоявшей к нему спиной.
— С моими зубами все чудесно, — сообщил он. — Дантисту ничего не пришлось делать. Он только снял камни. Взгляните.
Он широко раскрыл рот и ухмыльнулся. Изабелла сделала жест в сторону Кэт.
— Я ухожу, — сказала она. — Пожалуйста, позаботьтесь о Кэт.
Выйдя из магазинчика деликатесов, Изабелла направилась в сторону Чемберлен-роуд. Чёрчхилл мягко поднималась перед ней, а в конце, за подъемом, виднелись Пенландс, казавшиеся с этого расстояния голубыми, окутанные низкими облаками. Когда-то она прочла стихотворение одного ирландского поэта, в котором говорилось, что все мы можем спастись, если будем не отрываясь смотреть на холм в конце дороги. Неясно было, что он имел в виду под спасением. Мы не можем ни от чего спастись, подумала она, просто глядя на холм. И уж конечно, это не спасет нас от боли при разрыве между людьми — между двумя братьями, между сестрами, между теткой и племянницей. И тут ее осенило: можно спастись от того, чтобы относиться слишком серьезно к мелким огорчениям и к мелким раздорам, если смотреть на холмы. Наверное, это и имел в виду поэт.
Собака Уолтера Бьюи, стаффордширский терьер, мускулистая, как маленький боксер, зарычала на Изабеллу, обнажив потемневшие зубы. У нее так сильно пахло из пасти, что Изабелла чувствовала этот неприятный запах даже на расстоянии в добрых три фута.[27]
— Ну-ну, Бэзил, — сказал Уолтер, беря собаку за ошейник. — Мы не должны выказывать недружелюбие.
Он отвел собаку в сторону, но та поглядывала на Изабеллу с видом холодного убийцы, чьи планы лишь отодвинулись на время.
— Какая милая собака, — сказала Изабелла. — Стаффордширы — собаки с характером.
Этот комплимент пришелся по душе Уолтеру Бьюи, который расплылся в улыбке.
— Как мило с вашей стороны сказать такое. Некоторые люди находят, что с Бэзилом несколько… несколько затруднительно общаться. Но у него, знаете, доброе сердце.
Изабелла невольно приподняла бровь.
— В каждой собаке есть что-то хорошее, — сказала она; ей бы хотелось что-нибудь добавить, но она не смогла.
— Вот именно, — подхватил Уолтер. — Но давайте войдем. Я не хочу держать вас на пороге.
Они прошли в гостиную.
— Моя мать, — сказал Уолтер. — Мне кажется, вы с ней незнакомы.
Изабелла не ожидала, что в комнате кто-то есть, и испытала минутное замешательство. Однако она быстро пришла в себя и направилась к окну, возле которого стояла пожилая женщина. Мать Уолтера полуобернулась и протянула Изабелле руку. Пожав ее, Изабелла ощутила, какая у нее сухая и грубая кожа. Взглянув на миссис Бьюи, она заметила глубоко посаженные глаза и складки кожи, испещренные коричневатыми пятнами.
— Я собиралась приготовить чай, — сказала пожилая женщина. — Уолтер, позволь мне это сделать. А ты останься и побеседуй с…
