речь, и попробую вас просветить.
— С удовольствием послушаю, для меня тут не все ясно.
Мадам де Вомор встала:
— Вам что-нибудь налить?
— О, я не откажусь от стаканчика кока-колы.
— Кока… кола? Но я не держу ничего подобного! Из игристого у меня есть только шампанское. Хотите бокал?
— Нет, благодарю вас, я выпью стакан воды.
— Негазированной или газированной?
— Вода из-под крана вполне подойдет.
В коридоре появилась толстушка лет тридцати, нагруженная покупками.
— Ах, Нинетта, вы как нельзя кстати! Налейте стакан воды из-под крана инспектору Кюшу.
— Капитан Кюш.
— Да… Капитану.
— Хорошо, мадам.
— Вы собирались рассказать мне о вашем содружестве…
— Да, простите, я продолжаю… Содружество рыцарей виноделия было создано в тысяча сто девяносто четвертом году…
— Благодарю за урок истории, но мне хотелось бы узнать о его нынешней деятельности. Что касается истории, то в следующий раз у нас будет чуть больше времени.
Элизабет де Вомор казалась разочарованной из-за того, что лишилась возможности поведать о вещах, так хорошо ей известных.
— Видите ли, история позволяет понять настоящее. Ну хорошо! Сегодня содружество насчитывает около ста пятидесяти приверженцев по всему миру. Правление состоит из тринадцати членов, которых называют рыцарями. Я Великая Лоза — или, если хотите, председательница. Постоянные члены ассоциируются с почетными членами. Вам следует знать, что с давних пор кюре Сент-Эмильона является духовником содружества.
— Каким образом их принимают? Это пожизненные члены?
— Прием происходит путем кооптации, и, за исключением чрезвычайных обстоятельств, да… вы являетесь членом содружества пожизненно.
При упоминании о содружестве Великая Лоза впала немного в лиризм. Кюш не мешал ей, он знал: когда люди забывают, что перед ними полицейский, они говорят свободнее. Причем инстинктивно, даже если им не в чем себя упрекнуть… Видимо, они испытывают врожденный страх перед жандармом.
— Видите ли, содружество — это отчасти жизненная философия, можно сказать, предопределение. Мы организуем жизнь общества, никогда не выставляя себя напоказ, мы затрагиваем самые разные темы. Рыцари нередко активно участвуют в экономических, политических и социальных проектах…
— А виноградарских?
— Разумеется. Первейшая задача содружества заключается в популяризации лучших марок наших вин во всем мире. Мы представляем наш город и его тысячелетние традиции. Ради этой цели мы принимаем в свои ряды влиятельных людей, как французов, так и иностранцев. Известно ли вам, например, что в нашем содружестве состоял один американский президент?
— Нет!
— Так вот! Представьте себе, что это был Теодор Рузвельт… В Белом доме предпочтение отдавали вину «Шато Вомор» урожая тысяча восемьсот девяносто шестого года… Насыщенное, густое, сохранившее вкус плодов…
— Мадам, окажите любезность, не можете ли вы поведать мне о живых, а не о мертвых?
Раздосадованную хозяйку дома такое отсутствие интереса задело за живое.
— Прекрасно, в таком случае задавайте вопросы, и я на них отвечу.
— У вас есть список всех членов, и особенно тех, кто был у вас в тот самый вечер?
— Ну конечно. Сейчас я вам его дам.
Она направилась к компьютеру; после нескольких щелчков принтер заработал.
— Послушайте, месье Кюш…
— Капитан Кюш, в нашем содружестве это тоже важно.
— Простите, капитан… Я полагаюсь на вас, надеюсь, этот список не будет предан огласке. Здесь есть важные персоны, а вот здесь указаны их личные адреса и номера телефонов. — Она протянула шесть листков, отпечатанных на принтере. — Вот полный список наших членов, красным я пометила всех рыцарей, присутствовавших в воскресенье вечером.
В это самое время Луиза Рапо наводила порядок в доме священника. Она аккуратно складывала вещи отца Анисе. Раскрыв свою пасть, большой чемодан навсегда поглощал прошлое покойного. Каждое движение Луиза Рапо сопровождала пояснениями:
— Знаете, святой отец, я занимаюсь здесь всем. Отец Анисе всегда говорил, что я его правительство…
Клеман улыбался, слушая свою новую помощницу.
— По понедельникам я забираю белье и возвращаю его через неделю, выстиранное и выглаженное. Я все кладу на кровать. Уборку я делаю по средам после обеда, а на рынок хожу по пятницам утром. Вам это подходит?
— Да, прекрасно, не меняйте своих привычек.
— Ну вот! Все уложено.
Восьмидесятилетняя женщина направилась к письменном столу. Там лежали металлическая коробка с надписью «Бисквитная фабрика «Сезнек»» и несколько цветных конвертов. На одном из них было написано: «Корреспонденция».
— Все это я тоже уберу, месье кюре.
Луиза собралась было взять коробку.
— Нет, оставьте, я сам положу ее в чемодан, вы можете заняться своими делами, а я достану свои вещи. Вы говорили, что вход в ризницу через левую дверь по коридору?
— Да, так оно и есть, но я провожу вас.
— Нет, не стоит, я сам найду.
— Прекрасно, тогда я ухожу. И снова зайду к вам перед ужином.
— До встречи, мадам Рапо, и спасибо за все.
Как только старая женщина вышла, отец Клеман открыл конверт с надписью «Корреспонденция» и стал внимательно читать. Наконец-то он мог начать свое расследование.
Убийства священников — сколько всего за этим стоит! Примас Аквитании жаждал узнать истину.
А мадам де Вомор продолжала отвечать на вопросы полицейского.
— Я думал ваше правление состоит из тринадцати членов.
— Да, верно.
— Но в вашем списке я вижу только десять отмеченных имен, а где остальные?
— Справедливое замечание. Чета Понсон-Террай приобрела виноградники в Калифорнии и делит свое время между Францией и Соединенными Штатами. Они вернутся лишь в сентябре. Точно так же лорд Кинсли часть года живет в Девоне. Он должен вернуться со дня на день.
