сосредоточенно рассматривал вторую фотографию:
— Ты обратила внимание, Надя, он словно спит. Меня всегда удивляло, какое спокойствие придает смерть лицу.
Заметив всеобщий интерес, Маджер тихонько толкнула Кюша коленом. Повернувшись к троим мужчинам, занимающим соседний столик, он увидел у их ног цифровую кинокамеру «бета»:
— Я вижу, пресса уже здесь.
С этими словами он положил фотографию обратно в конверт.
— У вас есть новости, капитан?
За одним столиком вместе с командой региональной станции «Франс-3» сидел один из местных журналистов уголовной хроники Этьенн Дюкас. Это был худощавый, невысокого роста человечек с острым взглядом, тонкими усиками и двухдневной щетиной. Шатен, ему никак не больше сорока лет. В Бордо он прибыл в 1994 году. А прежде в поте лица трудился для иллюстрированного журнала с сомнительной профессиональной этикой, который превращал скандал в торговое предприятие. Руководство газеты «Сюд- Уэст» приняло его на работу, попросив обойтись без сенсаций: читатель иной, источники необходимо проверять. Однако иногда он под псевдонимом писал статьи для предыдущего работодателя. Кюшу уже не раз доводилось сталкиваться с ним в последние годы.
— В настоящий момент ничего, месье Дюкас. А вы напали на след?
— Все будет в завтрашнем выпуске газеты, капитан.
— Я, как всегда, стану одним из преданнейших ваших читателей.
Полицейский помахал свежим номером газеты, и трое журналистов встали.
— До скорого, месье.
Кюш повернулся к Маджер:
— Ты читала утреннюю прессу?
— Да, я все просмотрела. Перебрали все версии, от педофилии до сведения счетов, не забыли и случайного бродягу. Я сунула тебе в конверт беглый обзор, но только новость пришла слишком поздно, в завтрашних выпусках наверняка появится больше сведений. Кроме того, в эту самую минуту трое полицейских исследуют ближайшие окрестности. Если повезет, в течение дня дело прояснится.
— Боюсь, ты слишком оптимистично настроена, но поработала хорошо. Тебе что взять?
— Чашечку кофейку.
Кюш позвал Блашара и заказал кофе.
— Ты заметила что-нибудь интересное на фотографиях?
— Нет, ничего существенного, босс. А ты… у тебя есть новости?
— Пока никаких. Я здесь всего-то два часа. Встретился с мэршей… Ты знала, что надо говорить
Но тут их разговор прервало мычание какого-то явно подвыпившего мужчины:
— Ну вот, наконец-то в этой дыре наблюдается некоторое оживление! Чтобы тут зашевелились, надо было прикончить святошу!
Из бара, пошатываясь, вышел Анж Дютур. Двадцативосьмилетний механик опять слишком много выпил. Среднего роста, со светло-русыми волосами и зелеными глазами, он мог бы стать образцовым зятем, если бы его репутацию не портили алкогольные излишества. На жизнь он зарабатывал как механик, пытаясь в свободное время забыть тяготы бытия. Сегодня у него был выходной, и ремонтным работам ничто, связанное с его состоянием, не угрожало. Все разговоры на террасе смолкли. Возмущенный словами пьяного, Блашар не удержался:
— Ступай домой, ты чересчур много выпил.
— За кого ты себя принимаешь, ты всего лишь обслуга.
Прикрыв глаза, Анж неуверенно тыкал пальцем в направлении Блашара. Видя, какой оборот приняли события, Надя чуть было не вмешалась, но Кюш незаметно ее удержал:
— Оставь, это может быть интересно.
Владелец кафе смотрел на Кюша:
— Вот он, ваш великий автомеханик. Но главное, когда пойдете в гараж, обращайтесь к хозяину, а не к его гаечному ключу.
— Можешь выхваляться сколько угодно, трактирщик, только это всего лишь начало.
— Босс, ты правда не хочешь, чтобы я занялась этим?
— Нет, оставь, мы здесь не для того.
Что-то бормоча, Анж вышел и с трудом влез в машину техпомощи. На дверце красовалась броская надпись: «Гараж Барбозы: всегда рядом, если что-то не в порядке». Разговоры возобновились. Хозяин, немного смущенный, обратился к полицейским:
— Так это… Я думал, что он журналист…
— Не всегда надо доверять внешнему виду, месье…
— Кристоф Блашар. Очень рад, и представьте себе, я как раз собирался сказать вам то же самое. Видите ли, бедняга Дютур не виноват. На его долю выпало большое потрясение. А вы наверняка знаете, что это такое!
— Вот оно что!
Рассерженная Надя принялась отчитывать трактирщика:
— Вам известно, что вы не должны подавать спиртного человеку в таком состоянии?
— В том-то и дело, Анж не знает меры, и я отказался его обслуживать, вот он и рассердился.
— Ну хорошо, не будем больше говорить об этом.
Хозяина кафе позвали посетители, и он удалился. Кюш достал свой блокнот и записал: ДЮТУР.
— Надя, ты поедешь в Либурн и поторопишь судебно-медицинского эксперта. Я же тем временем организую допрос свидетелей. Ты мне понадобишься, чтобы составить план.
— О'кей, босс. Завтра тебе нужна вся команда?
— Нет, только ты, всю кавалерию мы позовем, когда потребуется.
Вставая, Надя понимающе подмигнула своему начальнику. Глядя ей вслед, он сказал себе, что ему здорово повезло. Вот уже три года, как они работают вместе. Она сделала большие успехи с тех пор, как пришла в бригаду.
Теперь они досконально знали друг друга. Каждый из них с огромным уважением относился к другому, между ними царило редкое согласие. Все сослуживцы уверены, будто между ними что-то есть. Ничего подобного, однако ни одна из сторон не возражает. Для Нади, которой наплевать, что о ней говорят, это способ поставить преграду другим назойливым коллегам; для Кюша — возможность защитить ее и проявить заботу старшего брата. «Пежо-307» тронулся с места, и это вывело полицейского из задумчивости. Он подал знак Блашару, изображая, будто пишет: универсальный знак, чтобы попросить счет.
— Сию минуту, комиссар.
— Точнее, капитан.
— С вас тринадцать евро тридцать, капитан. Расписку?
Судя по всему, обращение на «вы» снова стало обязательным.
— Ну конечно, это ведь за счет налогоплательщиков.
Тут как раз вновь зазвучала музыка, и Кюш достал банкноту в двадцать евро.
— У вас найдется свободный номер?
— Да, моя дочь Памела займется вами.
Комната чистая и светлая, мебель немного обветшалая. Памела принялась показывать товар лицом. Широко распахнула окно, выходящее на церковную площадь, не забыв при этом заметить, что вид отсюда великолепен. Кроме того, у него будет превосходное место на концерте в четверг.
— Вы любите музыку?
— Это зависит от того, кто ее исполняет.
Кюш намекнул на единственную группу, которую слышал с тех пор, как приехал. Вплоть до вечера четверга до комнаты наверняка будет долетать громкий шум, но зато оттуда открывался очаровательный вид на площадь и вход в кафе. Со стратегической точки зрения на лучшее было нельзя и надеяться.
— Я положила вам побольше полотенец.
