Это меня озадачило.
– Похоже, он имел в виду, – сказал профессор, – что, когда вы спите, душа, которая изначально чиста, вспоминает о теле как об опасном пристанище хаоса, в котором она вынуждена обитать. Но, по мнению О'Хиггинса, душа на самом деле тоскует по телу со всеми его пороками.
Я вежливо кивнул.
– За это его и сожгли на костре? – спросил я.
– Отнюдь, – сказал Томас Вандерлинден. – В его книге им не понравилось другое. Он утверждал, что религия была выдумана слабейшими из людей – теми, кому необходимо верить в божественный порядок во всем. Они должны всегда и везде находить свидетельства этого порядка – и лишь тогда могут гордиться своей правотой. С другой стороны, сильнейшим из людей никакая религия не нужна. Они верят, что хаос есть основа всего сущего, находят тому бесчисленные доказательства и убеждены, что те, кто этого не видит, просто дураки. – Он слегка улыбнулся. – Именно за эту мысль его и сожгли. И сожгли все его книги, которые смогли найти. Сохранились только один или два экземпляра.
Я пытался придумать что-нибудь умное в ответ.
– Как нелепо, – начал я, – что кто-то сгорал на костре за подобные идеи.
Судя по его взгляду, я не был уверен, что Томас Вандерлинден со мной согласен.
– Мне пора обедать, – сказал он резко и исчез из бреши. А я остался стоять, изумленный этим разговором с человеком, с которым только что познакомился.
После этого я часто видел его в саду, и мы непременно разговаривали. Это не было светской болтовней – она его не интересовала. Я догадывался, что он скучает по студенческой аудитории, которую я ему отчасти и заменил. Он признался, что очень любит читать.
– Наверное, чтение – это такой наркотик, – сказал он. – Вы читали что-нибудь Балтазара Роттердамского? Конец XVI века?
Я, естественно, не читал.
– Балтазар полагал, что ощущение – или отсутствие ощущения – погруженности в книгу является в действительности мышлением как таковым, – сказал мой сосед. – Возможно, именно это бесплотное чувство и делает чтение таким притягательным.
– А-а, – сказал я.
В другой раз он защищал свое увлечение любопытными идеями, которые находил в старых книгах:
– Большинство современных ученых полагает, что эти идеи – как свет далеких звезд: хотя и впечатляющий, но все-таки мертвый. – Он посмотрел на меня голубыми неморгающими глазами.
– Но даже если это так, я думаю, нет ничего плохого в том, чтобы восхищаться оригинальностью умов, которые их придумали. Вы согласны?
Я, конечно, согласился.
– Разумеется, никто не станет отрицать, что за последние несколько сотен лет мир продвинулся вперед, – сказал он. – Но вот что меня волнует: в правильном ли направлении он продвинулся?
Я был рад, что на сей раз он не ждет от меня ответа.
Одним жарким утром я готовил себе кофе и вдруг услышал громкий вой сирены. К двери моего соседа подъехала «скорая помощь». Через некоторое время я увидел, что его вывозят на каталке.
Как только «скорая» уехала, я подошел к соседской двери и нажал на кнопку старого медного звонка. Мне открыла похожая на монашку женщина средних лет с загорелым круглым лицом. Я раза два или три видел ее раньше на улице.
– Все ли в порядке? – спросил я. – Могу я чем-то помочь?
– Профессору стало нехорошо, и его забрали в больницу, – сказала она. – Такое случалось и раньше, но на этот раздела плохи.
– Мне очень жаль, – сказал я. – Кстати, я ваш сосед.
– Да, он о вас говорил, – сказала она.
Я как раз хотел спросить, не жена ли она ему, когда она сказала:
– Я домработница из агентства. Убираю дом и иногда готовлю. Это просто счастье, что я была здесь, когда ему стало плохо.
Больше сказать было нечего, и я собрался уходить.
– Он просил вам передать, – сказала она. – Он надеется, что вы навестите его в больнице.
– Правда? – я удивился: мы же были знакомы совсем недолго.
Она заверила меня, что он так и сказал.
– Он в Клинической больнице Камберлоо, – сказала она.
– Тогда я, возможно, как-нибудь зайду, – сказал я. На самом деле я не собирался.
4
А теперь о сути происходящего: спустя три дня, как Томаса Вандерлиндена увезли, мне случилось проезжать по Риджент-стрит мимо Клинической больницы Камберлоо, и я решил – без всякой причины – навестить его.
Я нашел его в одной из маленьких частных палат. Он был подключен к разнообразным аппаратам, и на нем была кислородная маска. Он повернул голову, услышав, как я открыл дверь, и снял с себя маску, словно
