веселья, которое вынуждены производить? Надо спросить у доктора Катералл, много ли каждую осень у нее в морге бывает умерших графиков».
Подумав о докторе Катералл, Лэпсли понял, что ему нужно поговорить с ней о результатах анализов образцов тканей Вайолет Чэмберс.
На рождественской открытке рукописной была только подпись, которой заканчивалось бессмысленное печатное послание. Буквы были написаны перьевой ручкой округлым курсивом. Почтовая открытка, судя по всему, была написана той же ручкой. Простая открытка без всяких рисунков. На одной стороне — адрес Хэллоранов, а на другой послание:
Лорогие Дэвил и Джин!
Не знаю, как долго я буду отсутствовать, но подозреваю, что это может занять какое-то время. На время отсутствия я сдала дом — боялась, что он останется пустым, но теперь, уверена, за ним присмотрят, а я получу какие-никакие (но очень нужные!) деньги. Берегите себя!
Штамп на лицевой стороне был обычным, а почтовый штемпель расплылся в кляксу и не читался.
— И это все весточки от нее за время ее отсутствия?
— Да, — ответила миссис Хэллоран.
— А почерк? Это почерк Вайолет Чэмберс?
— Я правда не знаю. Не думаю, что она когда-либо писала нам, когда жила здесь.
Лэпсли передал обе открытки Эмме.
— Вы, случайно, не сохранили конверт, в котором пришла рождественская открытка?
— Для чего нам это? — искренне удивился мистер Хэллоран.
— Действительно, — вздохнул Лэпсли. — Совершенно не для чего. — Он заерзал, словно собираясь встать. — Что ж, не будем вас больше задерживать. Спасибо за чай.
— Еще, если можно, пару вопросов, — по-прежнему сидя, попросила Эмма. Лэпсли снова тяжело опустился в кресло. — Нет ли у вас каких-нибудь фотографий Вайолет Чэмберс?
Миссис Хэллоран покачала головой:
— Нет, моя дорогая. Ума не приложу, откуда они могли у нас появиться.
Эмма кивнула.
— Тогда расскажите, как она выглядела. Не было ли в ней чего-нибудь необычного? Какие-нибудь особые приметы?
Хэллораны задумались, а Лэпсли кивнул Эмме. Хороший вопрос.
— У нее был шрам, — наконец сказала миссис Хэллоран.
— На шее, — подтвердил мистер Хэллоран. Он дотронулся до своей шеи, прямо под адамовым яблоком. — Вот здесь.
— Спасибо. — Лэпсли посмотрел на Эмму: — Что-нибудь еще?..
Она покачала головой, и они ушли, потратив некоторое время на то, чтобы отделаться от гостеприимных Хэллоранов. В какой-то момент Лэпсли даже испугался, что их собираются пригласить остаться на ленч, но, к счастью, этого не случилось.
— Хорошая мысль по поводу особых примет, — поблагодарил он сержанта. — Я и забыл о шраме на шее трупа. Дифтерия, не так ли?
— Вставленная в молодости дыхательная трубка, — подтвердила Эмма. — По крайней мере так говорит патологоанатом. Это дополнительный факт, который позволяет считать, что тело принадлежит Вайолет Чэмберс.
— А мы сомневались?
— Ну, все, что у нас было, — зубные протезы. — Она открыла машину. — Куда едем, сэр?
Лэпсли задумчиво посмотрел на дорогу — сначала в одну сторону, потом в другую.
— Агентство по недвижимости возле станции… то, что сдало дом семье Уетералл после того, как Вайолет исчезла. По крайней мере у них мы можем узнать, куда переводится арендная плата. — Он вздохнул. — У меня такое чувство, что мы получаем все больше информации, но при этом топчемся на месте. Нам известно, что Вайолет Чэмберс умерла в лесу. Кто-то, видимо, оставил ее там, даже если он не виноват в ее смерти… а мы до сих пор не знаем, как она умерла. Можем предположить, что почтовую и рождественскую открытки Хэллоранам послал один и тот же человек. Таких открыток может оказаться много, если у нее были и другие друзья. Как бы там ни было, кто-то, похоже, пытается поддерживать мнение, что Вайолет Чэмберс жива, по крайней мере среди других. Зачем? Что им от этого? Вряд ли арендной платы за дом достаточно, чтобы оправдать риск, каким бы хорошим этот район ни был.
— Так что будем делать, сэр?
— Это, детектив-сержант Брэдбери, зависит от двух вещей: что мы узнаем в агентстве и удалось ли уже доброму доктору Катералл установить причину смерти.
Ближайшую станцию они нашли за десять минут. Она находилась в стороне от перекрестков с магазинами, барами и ресторанами. Три агентства по недвижимости располагались на близком расстоянии друг от друга, и Лэпсли с Эммой пришлось зайти во все три, прежде чем им повезло. Везение, подумал Лэпсли, относительное понятие. По словам девушки, с которой они переговорили, дом был сдан меньше года назад. Она еще не работала здесь, когда дом был занесен в их книги, но, судя по компьютерной регистрации, которую она с трудом нашла при постоянных понуканиях со стороны Лэпсли, владелица, миссис Вайолет Чэмберс, провела большую часть оформления по почте. Арендная плата минус стандартная доля, которую оставляют себе агентства по недвижимости, регулярно перечисляется на счет строительного общества. На этом все.
Из Ипсуича они возвращались молча, каждый был занят своими мыслями. Когда выехали на шоссе, у Лэпсли запиликал мобильник. Вкус шоколада во рту напомнил ему, что сегодня они еще не обедали.
Возможно, вам захочется еще раз посетить морг. Думаю, что установила причину смерти Вайолет Чэмберс. Это не…
Сообщение на этом обрывалось. Хотелось надеяться, что доктор Катералл будет избегать излишних сокращений и аббревиатур и не станет превышать разрешенного в посланиях количества знаков. Через несколько секунд мобильник снова бипнул, выскочило второе сообщение — или, скорее, продолжение первого.
…совсем то, чего я ожидала. Буду работать допоздна. Приезжайте в любое удобное вам время. Джейн Катералл.
— Рулите опять в Брейнтри, — велел Лэпсли. — Доктор Катералл что-то обнаружила. И если вам известен по дороге какой-нибудь приличный паб, остановитесь. Я бы что-нибудь съел.
После быстрого поглощения багета с сыром и ветчиной они чувствовали себя прекрасно. Эмма остановила «мондео» на стоянке морга сразу после трех часов дня.
— Мне идти с вами, сэр?
Лэпсли немного подумал. Эмме не очень нравится слушать технические беседы: это стало ясно в прошлый раз.
— Нет, — твердо сказал он. — Проверьте счет строительного общества, куда переводится арендная плата. Мне нужно знать, кто распоряжается этими деньгами. Я вызову машину из участка, чтобы меня встретили.
Дэн, служащий морга, после звонка впустил его в здание. Лэпсли быстрым шагом прошел внутрь, миновал двойные двери. Ему не терпелось узнать, что именно обнаружила доктор Катералл.
Столы в анатомичке были пусты. Доктор Катералл возле небольшого автоклава перебирала пачку розовых листков. Громадные столы, шкафы, стоящие в комнате, трубы кондиционеров делали ее изуродованное полиомиелитом тело еще меньше. От неистребимого фонового запаха — запаха разложения и фекалий — у Лэпсли перехватило горло. Он усилием воли подавил дурноту. Как она вообще смогла к этому
