одинокие женщины.
— А вы не могли бы дать мне их адреса, мистер Охоа?
Охоа засмеялся, а затем продолжил:
— Мартин очень любит молодых женщин, но он уж слишком разборчив. А для друзей у меня всегда найдутся спальные комнаты.
— Мистер Дариус использовал наркотики?
Теперь Охоа посмотрел на Стюарта с любопытством.
— А какое это имеет отношение к вашему делу, мистер Стюарт?
— Мне просто нужно все знать о своем клиенте. Никогда не предполагаешь, что может оказать решающее влияние в деле.
— О наркотиках мне ничего неизвестно, да к тому же, — Охоа взглянул на свой «ролекс», — боюсь, мне пора, у меня назначена другая встреча.
Нора Слоан ждала Бетси на скамейке у лифта в здании суда.
— Тебе удалось поговорить с мистером Дариусом?
— Мартин разрешил, чтобы ты участвовала в этом деле.
— Здорово!
— Давай встретимся после слушаний, и тогда я поподробнее расскажу о всех правилах.
— О'кей. Не знаешь, какое решение может принять судья?
— Нет. Секретарь лишь велел быть здесь в два.
Бетси свернула за угол. Зал суда, где председательствовал Норвуд, находился в самом конце коридора. Большинство людей толпились непосредственно у дверей в зал. Команда телевизионщиков собралась у входа, и охрана проверяла людей с помощью детектора металла. Бетси показала свою карточку охраннику, и тот отступил на шаг. Вместе со Слоан Бетси протиснулась в зал суда, минуя проверку через детектор.
Мартин Дариус и Алан Пейдж уже занимали свои места. Бетси села рядом с подзащитным и достала досье из дипломата.
— Лайзу видели? — спросил клиент.
Бетси окинула взглядом переполненный зал.
— Я попросила секретаря созвониться с ней, но Лайза еще не пришла.
— Что он собирается делать, Тенненбаум?
Дариус старался быть спокойным, но слегка дрожащий голос все-таки выдал его волнение.
— Скоро узнаем, — успела произнести Бетси, и Харвей Кобб ударил молотком.
Появился судья Норвуд. Его пальцы крепко сжимали листы разлинованной желтой бумаги. Норвуд был из тех людей, которые готовы к любым неожиданностям. Даже с обоснованным решением он всегда ожидал апелляций.
— Дело оказалось непростым, — начал судья без всяких преамбул. — Некто замучил и убил четырех невинных людей. Такому монстру не место на наших улицах. Но, с другой стороны, в нашей стране есть понятие презумпции невиновности, а это, в свою очередь, предполагает, что любой считается невиновным, пока не будет доказана его вина. В конституции есть также статья и об освобождении под залог любого подозреваемого даже в случае убийства, если власти штата не смогут предоставить неопровержимых доказательств вины.
Мистер Пейдж доказал, что эти люди действительно были убиты. Вы также доказали, что трупы их были закопаны на стройплощадке, принадлежащей мистеру Дариусу, которую он посещал. Вам удалось доказать, что мистер Дариус лично знал трех из указанных жертв. Вы убедили суд в том, что с одной из этих жертв у подозреваемого была интимная связь и что подозреваемый, скорее всего, избил свою любовницу в тот самый день, когда она исчезла. Но вам, мистер Пейдж, так и не удалось убедить суд в том, что подозреваемый действительно был замешан во всех этих преступлениях. Вы не представили суду прямых улик и неопровержимых свидетельств.
Никто не видел, чтобы мистер Дариус собственноручно убил этих людей. Не было также представлено и убедительных объяснений, устанавливающих причастность подозреваемого как к телам убитых, так и к местам их проживания, откуда и исчезли все наши жертвы. Вы определили, что автомобиль БМВ действительно оставил отпечатки протекторов на стройплощадке, но ведь мистер Дариус и не отрицает, что время от времени посещал место стройки. Подозрительным выглядел и тот факт, что следы вели к дыре в ограде, но этого недостаточно, особенно если учитывать тот факт, что в самом автомобиле так и не удалось обнаружить хоть каких-нибудь следов, оставленных жертвами.
Я наперед знаю, что вы мне хотите сказать, мол, мистер Дариус успел избавиться от всяких улик, предварительно вычистив багажник, и это, соглашусь, выглядит весьма подозрительно. Но по правилам слушаний о возможности освобождения под залог мне нужны только прямые, а не косвенные доказательства, а отсутствие таковых, несмотря на любые подозрительные обстоятельства, решают слушания в пользу подозреваемого.
Действительно, мистер Пейдж, главным козырем вашим была информация, которую передала вам женщина по имени Гордон. Но здесь ее нет, и миссис Тенненбаум не в состоянии провести перекрестный допрос. Почему ее нет здесь? Это нам неизвестно. Может быть, мы стали свидетелями ловкой игры и вам рассказали весьма убедительную историю, а затем ваша таинственная посетительница оказалась настолько изворотливой, что вовремя скрылась и тем самым избежала свидетельских показаний в присутствии судьи?
Но если я даже и приму на веру то, что вы нам здесь поведали, то смогу лишь признать мистера Дариуса виновным в убийствах, совершенных в Хантерс-Пойнте, и то при условии, что теория детектива Гордон действительно верна. Однако полиция самого Хантерс-Пойнта, по всей видимости, с такой теорией не согласна, и поэтому она признала виновным некоего Генри Уотерса. Но если Генри Уотерс — убийца, то мистера Дариуса следует считать жертвой, а не преступником.
Судья Норвуд сделал паузу и отхлебнул из стакана воды. Бетси еле подавила улыбку, вызванную чувством победы. Затем она взглянула налево. Алан Пейдж неподвижно сидел на своем месте, взгляд его вперился куда-то вдаль.
— Залог определяется в сумму один миллион долларов. А мистер Дариус может быть освобожден из- под стражи, как только он перешлет по почте десять процентов от указанной суммы.
— Ваша честь! — вскричал Пейдж, вскакивая на ноги.
— Мистер Пейдж, я уже принял решение. Лично мне крайне удивительно, что вы вышли на подобные слушания со столь слабыми доказательствами.
С этими словами судья Норвуд отвернулся от прокурора и вышел из зала.
— Я еще раз убедился, насколько был прав, наняв вас в качестве своего адвоката, Тенненбаум! — воскликнул Дариус. — Как долго они еще могут продержать меня здесь?
— Ровно столько, сколько вам понадобится, чтобы перевести нужную сумму.
— Тогда немедленно позвоните Терри Старку, это мой бухгалтер в «Дариус констракшн». Он ждет от меня новостей. Скажите ему, какую сумму следует переслать, и попросите сделать это немедленно.
Нора Слоан подождала, пока Бетси ответила на вопросы прессы, и они вместе направились к лифту.
— Наверное, чувствуешь себя героиней? — поинтересовалась Слоан.
У Бетси вдруг появилось горячее желание отшить Слоан так же, как она всего несколько мгновений назад отшила репортеров, но Нора ей нравилась, и, кажется, на нее действительно можно было положиться.
— Не совсем.
— А почему?
— Я полагаю, что победа должна была окрылить меня, но судья Норвуд прав. Просто Пейдж не представил достаточно убедительных доказательств. В такой позиции любой мог бы выиграть подобные слушания. Если это все, что окружной прокурор может сделать, то до самого суда дело просто не дойдет.
