но подумал, что гулять по Кавайону с десятью миллионами франков наличными было бы ошибкой, и вернулся на террасу, где детективы не спускали глаз с загорающих.
— Деньги получены. Хорошо бы вам поехать со мной.
Детективы надели темные очки с зеркальными стеклами, которые так любят дорожные полицейские, считая, что они придают им грозный вид, и последовали за Саймоном на стоянку. В провонявшей табачным дымом машине без опознавательных знаков было невыносимо жарко. Младший детектив пробормотал что- то невнятное по установленному в машине телефону.
Они встали у банка во второй ряд. Поглядев в обе стороны и не найдя ничего подозрительного в толпе разгуливающих туристов и снующих с кошелками домохозяек, детективы торопливо перевели Саймона через тротуар. Нажав кнопку рядом с толстой стеклянной дверью, стали ждать. К двери, шаркая ногами, подошел пожилой банковский клерк и, указывая на обозначенные на стекле часы работы, покачал головой, произнося губами: «Закрыто». Старший детектив, шлепнув, прижал к стеклу удостоверение. Вглядевшись, клерк пожал плечами и открыл дверь.
Управляющий банком встретил их у дверей кабинета, провел внутрь и, облеченно вздохнув, закрыл за собой дверь. Это был кошмарный день, деньги доставлялись из более крупных отделений в Авиньоне и Марселе. Ему чудились налеты по пути, вооруженные люди в масках. Но теперь, слава Богу, все позади.
— Voila, messieurs, — произнес он, указывая на стол. — Считайте, если хотите.
Саймон поглядел на пятисотфранковые банкноты, связанные в пачки по десять тысяч. Он почему-то ожидал, что десять миллионов франков будут выглядеть более внушительно, более громоздко. Он сел и под взглядами куривших детективов сложил пачки в стопки по сто тысяч франков и, пересчитав их, уложил в толстый пластиковый мешок. Попробовал на вес. Не тяжелее кейса с документами, которые он забирал на выходные из агентства домой.
— Все в порядке? — Управляющий положил перед Саймоном бланк. — Распишитесь, пожалуйста.
Он с облегчением наблюдал, как Саймон ставит свою подпись на расписке. Теперь отвечает не он. Пожав руки, они направились к выходу. Детективы зажали Саймона с обеих сторон, мешок бился об ногу.
— Merde! — воскликнул один из детективов, заметив, что дорожный полицейский подсовывает под «дворник» штрафной талон. Они рванули по ступенькам к спокойно постукивавшему себе по зубам карандашом полицейскому. Тому нравилось, когда владелец автомобиля опаздывал на несколько секунд. Все же какое-то разнообразие.
— Убери-ка это, — приказал старший детектив, указывая на талон и открывая дверцу машины. — Мы из авиньонского управления.
— Плевал я на вас, будь вы хоть из Елисейского дворца, — улыбаясь, ответил полицейский. — Стоите во втором ряду.
Испепеляя полицейского взглядом, детектив обошел вокруг машины. Почти упершись друг в друга очками, оба встали на проезжей части, загородив остававшийся свободным ряд. Гневно зашипев гидравлическими тормозами, встал грузовик. Водитель, высунувшись из окна, раздраженно размахивал руками. Сидевшие за столиками напротив посетители кафе как один обернулись в их сторону, чтобы лучше разглядеть ссорившихся. Позади грузовика раздавался нетерпеливый рев клаксонов. Со ступенек банка за зрелищем наблюдали управляющий и его клерк.
Забросив мешок на заднее сиденье, Саймон забрался в машину. «Максимальная осмотрительность». Боже, того и гляди попадешь в шестичасовую передачу новостей.
Гневная жестикуляция кончилась тем, что детектив выдернул из-под «дворника» талон и разорвал его на мелкие клочки. Двое сидящих у кафе зевак зааплодировали. Детектив сел в машину. Полицейский, пытаясь перекричать рев гудков, продолжал выкрикивать ругательства.
— И твою мать! — высунувшись из окна, кричал детектив. — И твою суку! — Удовлетворенно фыркнув — последнее слово осталось за ним! — скомандовал: — О’кей, поехали.
В отеле их ожидало сообщение, что Хэмптон Паркер будет в Брассьере завтра рано утром. Саймон испытал облегчение — и деньги, и ответственность скоро перейдут в другие руки. Поставив мешок между ног, заказал разговор с Зиглером.
— Что нового о парне?
— Будут звонить вечером. Паркер прилетает завтра утром. Деньги получил, может забирать.
Несколько секунд Зиглер молчал. Затем заговорил в той определенной манере, когда хотел, чтобы клиент принял нужное ему решение.
— Паркера не впутывать. Ни в коем случае.
— Но он уже впутан, черт возьми! Он же отец парня.
— Я хочу, чтобы он держался подальше от этих проклятых бандитов.
— Как они тогда получат деньги? Через банковских инкассаторов?
— Черт побери, Саймон, мы не можем подвергать Паркера такому риску! Представь, что они решат похитить и его. Только представь, твою мать, что его пришьют! Нет, придется тебе.
У Саймона похолодело в животе.
— Премного благодарен. А если пришьют меня?
Зиглер изменил тон — сплошная благожелательность и уверенность, словно на презентации новой рекламы.
— Этого не бойся. Ты не миллиардер, а парень, зарабатывающий крохи. Оденься похуже, чтобы выглядеть победнее, понимаешь? Не так уж страшно. Скорее всего, ты их и не увидишь. Да, и подумай, что это будет значить для наших отношений.
— «Наших отношений»?
— Паркер будет у нас в кармане. Заказ на рекламу, черт побери, железно наш. Моральный долг, приятель. Будет обязан нам по гроб жизни.
Саймон не стал спорить, зная, что Зиглер все равно не будет слушать. Для него решение уже принято. Возможно, правильное решение, вынужден был признать Саймон. Если похитители сочтут, что могут захватить одного из богатейших людей в Америке, кто знает, что они могут сделать?
В голосе Зиглера появились нетерпеливые нотки.
— Так что, берешься? Не дрейфь.
— Какой ты добрый, черт бы тебя побрал.
— Какой есть. Самый добрый во всем бизнесе. Позвоню.
Николь нашла Саймона в кабинете. С сигарой в зубах он глядел в окно, не обращая никакого внимания на детективов. Осунулся, под глазами синяки. Она встала позади, нежно поглаживая ему шею.
— Когда все кончится, увезу тебя отсюда.
Закрыв глаза, Саймон откинул голову, прижавшись к ее груди.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Детективы безучастно глядели на них, размышляя, что дадут им на ужин.
Глядя на кучу лежавших на столе паспортов, Энрико довольно улыбался. Связи, алчность и страх. Они срабатывали всякий раз, когда нужны были сведения. Уже через несколько часов после того, как было пущено слово, один из его людей в Авиньоне узнал, что полиция пытается держать в секрете дело о похищении. Если паспорта не имеют к этому отношения, думал Энрико, то он теряет нюх. Решил лично разобраться в этом деле. Никогда не следует упускать возможность познакомиться с людьми, могущими оказаться полезными. Сложив паспорта в большой портфель крокодиловой кожи, он спустился вниз и, удобно устроившись на заднем сиденье машины, сказал шоферу, куда ехать.
В то время как «мерседес», направляясь в сторону аэропорта, выезжал из Марселя, Генерал гнал машину по автостраде из Кавайона. Будь на подземной автостоянке в Мариньяне к восьми, сказали ему, и ищи черный «Мерседес-500» с номерными знаками Буш-дю-Рона. Отыскав место как можно дальше от въезда, выключил зажигание, прижимая большую пластиковую сумку с деньгами. Пятьсот тысяч франков. Узнав о цене, он чуть не упал в обморок, но что поделаешь? Во всяком случае, их ожидало больше, много
