Пана, как божество. В одетом виде нижняя часть Финна выглядит вполне по-человечески, ни малейшего признака хвоста или мохнатых ляжек, и за все три месяца его работы у нас в «Античаре» никому не удалось ни опровергнуть, ни подтвердить соответствие мифологическому образцу. Но у меня все равно фантазия разыгрывается.
— Ну как ты тут справляешься, Джен? — Финн почесал рог.
Рожки у него премилые — цвета сухого папоротника, острые и на добрый дюйм торчат из курчавой белокурой шевелюры. С лица Финн просто плакатный красавец, мечта рекламщика, но только вот незадача: из-за рожек он по рекламным меркам недостаточно похож на человека, чтобы что-то втюхивать публике. Не иначе, он носит какие-то приукрашивающие чары, которые меняют внешность, но мне пока что не удалось различить, что за ними скрывается.
— Уф! Сняла чары со всего, кроме кофеварки, — сообщила я.
— Когда закончишь, не откажусь от помощи на кухне. — Финн приглашающе улыбнулся. — Ты не против?
В ответ я посмотрела на него так, как смотрела в последнее время, стоило Финну начать подбивать клинья: со слегка удивленной, но терпеливой улыбкой. Мол, не надейся, что я приму твои ухаживания всерьез. Ни за какие коврижки. После чего с трудом подавила вздох и отвернулась.
Я подошла к стойке и сосредоточила свои усилия на кофеварке. О-о-о, как все запущено! Магическое зрение показало, что этот промышленных размеров агрегат излучает чары так, что на стены ложится нездорово-оранжевый отсвет. Хуже всего дело обстояло с рычагами. Конечно, взломать такие чары — минутное дело, гораздо проще, чем аккуратно снять. Но при взломе неизбежен выброс магии, вернее, взрыв, а тогда взрывается и сам заколдованный предмет. Сопутствующие разрушения мне ни к чему — клиенты в таких случаях, понятное дело, сильно возражают. Поэтому я ухватила чары за кончик нити и начала разматывать. Руки мне ошпарило горячим паром.
— Ох! Больно, да? — сочувственно спросил Финн. — Ну да, так всегда и бывает, если слишком гонишь.
— А то я не знаю! — огрызнулась я.
Он улыбнулся до ушей:
— Конечно знаешь, но эта домовая просто чокнулась. Наше счастье, что она не на нас взъелась!
Я осторожно потыкала в чары.
— Похоже, у тебя богатый опыт, — предположила я.
— Не то слово, целый месяц возился. — Финн сморщился от воспоминаний. — Открываешь банку с медом — оттуда вжик пчела и сразу — тяп! В рот что ни возьми, все на вкус пригорелое. И еще моя домовая спрятала все левые носки!
— Левых носков не бывает, они одинаковые. — Не сводя глаз с кофеварки, я продолжала потихонечку разматывать чары.
— Еще как бывают! — рассмеялся Финн. — Неужели не понятно? Носок сперва всегда надеваешь на правую ногу, остается какой? Левый!
— Ха-ха.
Чары распались у меня под пальцами на отдельные мелкие волоконца и наконец рассосались.
— А чем ты так разозлил свою домовую? Ты вел себя как обычно или выкинул нечто особенное?
Финн небрежно пожал плечами:
— Сейчас уже не помню. По-моему, я больше разозлил одну ведьму, чем домовую, а уж она спустила на меня домовую.
Ну да, как же в такой истории без ведьм, никак! Наши конторские ведьмы прямо вцепились в Финна — точь-в-точь в лотерею разыгрывали, и все они так и тянули ручонки — поскорее посмотреть, кому же выпал счастливый билетик. Финн вовсе не возражал против того, чтобы быть счастливым билетиком, щедро и поровну оделяя всех своим галантным вниманием. Меня тоже склоняли поучаствовать во всеобщей игре, но от этого я была вынуждена отказаться.
Не то чтобы Финн мне не нравился. Нравился, и еще как! Добавьте к этому внятный голос волшебной крови — магия стремилась во что бы то ни стало подтолкнуть нас друг к другу, чтобы окончательно все запутать. Закавыка была в чрезмерной, избыточной притягательности белокурого фавна. Мне все отчаяннее хотелось поддаться его обаянию, а это не дело, совсем не дело. Поэтому я, подавив разочарование, неимоверным усилием воли держала Финна на расстоянии.
Финн легонько тронул мою руку — там, где ее ошпарил призрачный пар.
— Может, расскажешь, что тебя тревожит?
Я подняла взгляд и поразилась, как сочувственно он на меня смотрит.
— Ничего особенного.
— Да неужели? Обычно ты обращаешься с магией куда осторожнее.
Финн попал в точку. Вообще-то, я перестраховщица.
— День неудачный, — отговорилась я, — ну, знаешь, сначала пикси разгоняла, потом умудрилась грохнуть кристалл в мобильнике.
— М-да. — Мгновение-другое Финн задумчиво созерцал меня, затем улыбнулся. — Что ж, тогда проблема решена. Я как раз нашел отличное местечко в Сити, где торгуют кристаллами. Цены вменяемые, так что скажу Тони — пусть обеспечит тебе один на пробу.
Ах, какого соблазнительного троянского коня мне выкатили! Но я притворилась, что не понимаю намека.
— Отлично, спасибо, — откликнулась я.
Финн как бы между прочим приобнял меня за плечи:
— Слышала свеженькую сплетню? Стелла ускакала с работы очень рано, якобы на Совет, но Тони утверждает — на свидание. — (Теплое дыхание фавна щекотало мне ухо.) — Этот таинственный тип с утра успел позвонить раза три и ни разу не назвался — сказал, Стелла знает, кто звонит. — (Меня обволокло слабым запахом черники.) — А Тони сказала, что она узнала голос!
Я вывернулась из рук Финна, прежде чем мне стало уютно в его объятиях. Еще чего не хватало!
Если Стелла на заседании Ведьминского совета, ясно, почему она не отвечает на сообщения. А уж кого имеет в виду Тони, наша администраторша, и дураку понятно.
Финн прислонился к стойке и подмигнул:
— Тони убеждена: это тот журналист, что брал у Стеллы интервью. Высокий, темноволосый, симпатичный. Ты-то его ведь не видела?
Я кокетливо прищурилась:
— Опасаешься, что в твой гаремчик проник коварный конкурент?
Финн хмыкнул:
— Да ну тебя, Джен, какой он мне, к лешему, конкурент, он же человек. — Он хулигански усмехнулся. — Просто интересно: у тебя тоже слабость к высоким темноволосым симпатягам или только у Стеллы?
— Разведка? Тебе ничего не светит.
— Не волнуйся, я знаю свое место. — Финн взял мою руку в свои и нежно провел пальцем по моей ладони. — Да полно тебе, Джен, уж и удочку закинуть нельзя. Я, как-никак, отпрыск божества плодородия. — Палец скользнул мне на запястье, и кровь у меня в венах запульсировала быстрее. — А ты сида, тебе без страсти как без воздуха. Ты только представь, какую музыку мы с тобой выдали бы, — Моцарт обзавидуется.
Рассмеявшись, я высвободила руку и брезгливо скривилась:
— О-о-о, завел шарманку! Меня этим не возьмешь!
Финн снова улыбнулся до ушей, сверкнув белыми зубами на загорелом лице:
— Прямо-таки и не возьмешь?
— Даже и не мечтай. Какая пошлятина. И что, твои многочисленные поклонницы на это ведутся?
Финн распростер руки:
— Что сказать? Я ведь божество секса!
— Ха! — Я легонько пихнула его в грудь. — Мечтать не вредно.
