— Нет, можешь. Просто надень пальто, шляпу, и мы вместе пойдем вечером в театр.
— И там в меня начнут бросать камни!
— Никто в тебя ничем не кинет!
— Ты живешь в каком-то другом мире, Сара. Я не могу вернуться к нормальной жизни, даже если очень бы хотела.
— Поэтому ты и не хочешь?
— Да…
В который уже раз при подобном разговоре Сара была вынуждена переменить тему.
— Ты видишь Роберта? — спросила она.
— Почти каждый день. Он тоже не оставляет меня в покое.
— Тогда пойди ему хоть в чем-то навстречу. Станьте снова друзьями.
— Он тоже живет в выдуманном мире.
— Ты не права… Адди!.. Я хотела…
Впервые с момента их встречи в этом городе Саре показалось, что с сестрой стало все же немного легче говорить и ее можно даже спросить кое о чем… Задать вопрос, который давно вертелся у Сары на языке… Она была почему-то уверена, что если спросит сейчас, то получит правдивый ответ…
«Адди, шериф по-прежнему приходит сюда к тебе?»
Она уже раскрыла рот, но слова застряли в горле. В страхе перед возможным утвердительным ответом, она не произнесла ни звука.
— Нет, ничего… — выдавила она в ответ на вопросительный взгляд сестры. — Извини, мне надо торопиться в театр. Скоро начнут собираться дети.
Лицо Адди еще больше помрачнело.
— Веселого Рождества, — пожелала она.
— Тебе тоже.
Они стояли всего в нескольких шагах друг от друга, и каждая страстно желала того, чего другая не могла ей дать.
Внезапно Сара бросилась к сестре, сжала ее в объятиях, их щеки соприкоснулись.
— Ох, Адди, — проговорила она, — неужели мы снова не станем сестрами?
Какое-то мгновение руки Адди гладит спину сестры.
— Лучше не думать об этом.
— Приходи сегодня. Ну, пожалуйста!
— Не могу, но желаю тебе успеха.
Сара выскочила из комнаты, боясь, что расплачется прямо там… Кроме того, ей необходимо торопиться. Ее будут ждать шестнадцать мальчиков и девочек, взволнованных предстоящим праздником, шумливых, улыбающихся. Ее настроение никак не должно отразиться на них.
Театр Ленгриша был заполнен людьми, ожидающими начала первого в истории Дедвуда религиозного представления. Сцена украшена сосновыми ветками. Ясли для младенца устланы чистой соломой. Дети возбуждены, их матери нервничают. Участники спектакля уже в костюмах.
Шерифа в зале нет.
Сара настолько обеспокоена и разочарована этим, что позволяет себе время от времени выглядывать в щелку занавеса в надежде увидеть в толпе зрителей знакомые рыжеватые усы и серые глаза. Она видит и узнает многих: Роберта и Тедди Рукнера, миссис Раундтри, мистера Муллинса, мистера Тафта и десятки других. Но Кемпбелла среди них нет.
А ведь несмотря на внутреннее отторжение от него, именно о нем думает она больше всего в этот рождественский вечер; именно ему хочет показать, как складно поют дети в ее хоре; в его глаза хочет взглянуть, когда в конце представления повернется к залу, чтобы вместе со всеми спеть заключительную песню… Но, скорее всего, он уехал в Спирфиш, чтобы встретить Рождество со своей семьей.
Представление началось с исполнения всеми присутствующими рождественского гимна под аккомпанемент органа, на котором играл Элиас Пинкни, и с участием ксилофониста Джадда, извлекавшего мелодические звуки из восьми металлических треугольников. Потом выступил Джек Ленгриш. Его чтение иллюстрировалось сценками, изображавшими празднование Рождества в разных странах. Сара сидела с одного края сцены вместе со своим хором «ангелов» и не сводила глаз с двери, ведущей в зал. Чтение рождественских историй подходило к середине, когда дверь открылась и вошел Ноа.
Сердце Сары дрогнуло и гулко забилось.
Ищущий взгляд Ноа устремился на сцену, нашел там Сару и замер.
Я здесь…
Я здесь…
Их молчаливый союз был несомненен. Впервые с начала вечера она полностью ощутила дух сегодняшнего празднества.
Дети пели великолепно. Ребенок Робинсонов вел себя в колыбели Иисуса почти спокойно. Все были в восторге от имитации звона колоколов. Голос Джека Ленгриша звучал величественно, а его одежды были безукоризненны. Рудокопы быстро заполнили королевский ларец золотым песком. Его оказалось так много, что пришлось искать вторую шкатулку.
Когда Сара повернулась к залу, чтобы все вместе исполнили последнюю строфу «Тихой ночи», она и Ноа Кемпбелл пели ее исключительно друг для друга.
Раздался гром аплодисментов, когда представление окончилось. Все обнимались и обменивались рукопожатиями — на сцене, в зале. Поверх всех голов глаза Ноа и Сары все время искали и находили друг друга. Роберт поднялся на сцену и обнял Сару, но для нее сейчас его внимание не было таким приятным и необходимым, как раньше. Как до этого. Из-за его плеча она продолжала искать глазами Ноа.
Для взрослых был приготовлен пунш и печенье, для детей — жареные кукурузные зерна и леденцы. Толпа зрителей, состоявшая главным образом из мужчин, оторванных от своих семей, не торопилась расходиться: многие начали снова, под музыку органа, распевать рождественские песни. Артисты снимали сценические костюмы, переодевались в обычную одежду. Сара помогала юным певцам освободиться от ангельских одеяний, чего им не очень-то хотелось, и потом вместе с Джеком Ленгришем искала место, где можно сохранить все это до следующего года. Занимаясь делами, она все время думала, что Ноа может уйти.
Но он по-прежнему был в зале, и они стали пробивать себе путь сквозь толпу.
Группа норвежцев пела рождественские гимны на родном языке. Крутилось колесо рулетки; выигрышами на нем были подарки для детей. Среди всего этого шума и гама, песен и радостных восклицаний Сара и Ноа встретились посреди зала.
Некоторое время они молча, без улыбки смотрели друг другу в глаза.
Наконец он заговорил:
— Хорошее представление.
— Спасибо.
— Дети так же хорошо пели, как и выглядели.
— Правда? Им очень понравились крылья, которые вы помогли соорудить…
Оба сделали робкую попытку улыбнуться, это им в конце концов удалось. Норвежцы уже закончили петь, их почин перехватили шведы, они выводили рулады так громко, что заглушали все вокруг.
— Я уж думала, вы не придете, — произнесла Сара
— Что?
Он наклонился к самому ее рту, она уловила легкий запах его кожи, туалетной воды.
— Я сказала, что думала, вы не придете на праздник. Вы опоздали.
— Я стоял в очереди в бане.
— Ох!
— Кажется, весь город решил помыться именно сегодня.
— Я успела это сделать немного раньше. Без очереди.
— Вам повезло…
Снова молчание как будто отдалило их друг от друга; нужно было спешно подыскивать темы для продолжения разговора.
