Армия не могла спокойно подготовиться к наступлению, так как в течение всего декабря противник вел ряд атак из Ставропольского района против правого фланга армии, причем ему удалось несколько потеснить его в районе Маныча.
Начавшееся 2 января 1919 г. наступление левым флангом армии дало первоначально чисто местный успех в виде занятия Баталпашинска, но оно скоро приостановилось как по недостатку огнеприпасов, так и под влиянием контратак противника 11-я армия снова отошла в исходное положение и 14 января пыталась закрепиться на совершенно случайном рубеже: Святой Крест — Минеральные Воды — Кисловодск. В это время правофланговая (4-я) дивизия, получив сильный удар от противника в районе ст. Благодарное, оторвалась от своих главных сил и направилась частью в район Элисты, а частью на Яшкуль. Части ее, шедшие на Элисту, соединились там с войсками степного участка.
Неудача наступления еще более ухудшила внутреннее состояние войск 11-й армии и их общее стратегическое положение. Расстройство управления выявилось не только в дивизионном масштабе, но пошло и глубже; две бригады 3-й стрелковой дивизии (соседней с юга с 4-й дивизией) также отходили самовольно в расходящихся направлениях на Благодарное и Саблинское, открыв направление на Святой Крест, что дало противнику возможность развить первоначальный успех своей контратаки в общее поражение 11-й армии.
На фронт Святой Крест — Георгиевск противник направил свой главный удар группой ген. Врангеля в составе 13 000 штыков и сабель при 41 орудии, стремясь разрезать надвое 11-ю армию, отбросив часть ее в пески, и затем разгромить ее разъединенные крылья. На этом фронте его главные удары направлялись от Благодарного на Святой Крест и через Георгиевск на Государственную и Курскую. [166]
В результате этих ударов остатки 3-й дивизии были отброшены в пустыню, после чего противник обратился против левого крыла армии (2-я и 1-я дивизии), отходившего вдоль Северо-Кавказской железной дороги на Прохладную и Моздок, и дважды окружал его.
Хотя этим дивизиям и удалось пробиться из окружения, но в район Яндыковская пришли только остатки их в количестве не свыше 13 000 бойцов пехоты и кавалерии. Поражение 11-й армии вызвало отступление 12-й армии на Астрахань, так как противник начал угрожать и ее сообщениям со стороны Моздока. В марте Кавказско-Каспийский фронт расформировывается, а 12-я и 11-я армии сводятся в одну армию под названием 11-й армии.
Результат зимней кампании 1918 г. на Северном Кавказе был неблагоприятен для советской стратегии. Крупные силы Северокавказского фронта на долгое время перестали существовать как организованное целое. Это обстоятельство, освободив сильную Кубанскую Добровольческую армию, в дальнейшем отрицательным образом отразилось на ходе кампании на Южном театре.
Кроме причин военного и географического порядка, не без влияния на размеры катастрофы оказалась и социальная природа этих армий. Они были лишены того крепкого организационного и политического костяка, каковым на Восточном и Южном фронтах Гражданской войны являлись сильные рабочие и партийные кадры.
Таким образом, частный успех советских армий на Южном театре полностью поглощался их поражением на Северо-Кавказском театре. Но значение этой неудачи выявилось позднее.
Непосредственное отношение к ходу событий на Южном театре имели операции, которым предстояло развернуться на Украинском театре.
Задачи советской стратегии на Украинском театре определялись теми целями, которые преследовала на нем советская политика. Цели же эти вытекали из самой сущности Октябрьской революции и заключались в необходимости сбросить местную слабую и еще неуспевшую сорганизоваться буржуазию. Эти цели требовали, следовательно, наступательного образа действий, тем более что, [167] уже начиная с декабря, движение народных масс в Украине происходило под советскими лозунгами. Поэтому 4 января 1919 г. решено было создать отдельный Украинский фронт с подчинением его командующего, т. Антонова- Овсеенко, главкому. Основанием этого фронта должна была послужить 9-я стрелковая дивизия из стратегического резерва главкома. Одну дивизию для вновь создаваемого фронта должен был собственными силами и средствами сформировать т. Антонов-Овсеенко, а другую — т. Кожевников. Главным назначением нового фронта являлось занятие и оборона Донецкого бассейна, для чего надлежало тесно увязать свои действия с действиями Южного фронта. Для занятия левобережной Украины, линии среднего Днепра и для разведки на Черноморском побережье и на правобережной Украине (которую первоначально не предполагалось занимать){50}, разрешалось использовать одну бригаду 9-й стрелковой дивизии и партизанские отряды. Однако и здесь этим указаниям не суждено было осуществиться. Партизанские отряды разрослись до такого размера и удельного веса, что почти совершенно поглотили костяк регулярной Красной Армии и увлекли ее далеко за пределы задач, возложенных на нее главкомом Вацетисом.
Осторожность в постановке первоначальной цели объясняется не только малочисленностью организованных сил, которыми располагал Антонов-Овсеенко, после того как первоначально предназначавшаяся в состав его сил группа Кожевникова была использована для усиления Южного фронта, но и неизвестностью, в какие формы и размеры выльется вооруженное вмешательство держав Антанты на Украине.
Задача Главного командования была выполнена движением войск Украинского фронта двумя основными группами: одной — (Киевская группа) в общем направлении на Киев и другой (Харьковская) — в общем направлении на Лозовую, а оттуда частично на Екатеринослав и главной массой — к портам Черного и Азовского морей. Таким образом, части Украинского фронта как бы обтекали [168] Донецкий бассейн, несмотря на то что он входил в их разграничительную линию.
Ничтожность сопротивления мелких отрядов Украинской директории обусловила быстроту продвижения обеих групп. 20 января их главные силы были уже на фронте Круты — Полтава — Синельниково, а 5 февраля, после небольшого сопротивления, пал Киев, после чего командование Украинским фронтом предполагало закрепиться Киевской группой в районе Киева и Черкасс, а частями Харьковской группы прочно занять районы Кременчуга, Екатеринослава, Чаплина и Гришина, обеспечивая свой фланг со стороны Донецкого бассейна. Но ходом последовавших событий обе группы были вскоре увлечены в дальнейшее движение вперед, следуя стихийному стремлению масс от революционных центров к окраинам страны. Противная сторона ничего не могла противопоставить этому стремлению вследствие крайней слабости собственных сил, разделяемых, к тому же, глубокими внутренними противоречиями, а также слабости и недостаточности сил держав Антанты, предназначенных для активных действий на территории Украины, и пассивности их задач.
Внутренние противоречия местных контрреволюционных сил юга Украины обусловливались коренным расхождением их политических программ, поскольку одни являлись сторонниками «самостийной» Украины, а другие — «единой и неделимой России». Те и другие стремились к исключительной полноте власти на побережье Черного моря.
Более успешно протекали формирования Добровольческой армии в Крыму, основой для которых служили переброшенные Деникиным кадры по предложению крымского краевого правительства в конце ноября в Керчь и Ялту. Эти кадры были развернуты в VI корпус, выдвинутый к середине декабря на линию Бердянск — Екатеринослав — Нижне-Днепровск. Но уже в конце декабря этот корпус под ударом повстанцев очищает Екатеринослав, а затем откатывается к Крымским перешейкам. Стремление Деникина создать из всех этих частей Крымско-Азовскую Добровольческую армию осуществлено однако не было. Наступление красных войск, докатившееся к началу марта до северных берегов Азовского моря, разделило [169] части Май-Маевского и Крымского корпуса, заставив последний, под угрозой охвата со стороны Алешек и Каховки, откатываться в Крым{51}.
Интервенция Антанты, столь широко возвещенная и ожидавшаяся в столь значительных размерах, сильно затягивалась. У французского командования, имевшего перед собой ряд сложных задач на Ближнем Востоке и на Балканах, не оказывалось под рукой свободных сил, а те, которые были, не обнаруживали особого желания ввязываться в нашу Гражданскую войну. Настроение войск заставляло опасаться влияния на них агитации большевиков. Внутреннее положение Румынии было очень напряжено, а в Константинополе приходилось держать большой гарнизон.
Таким образом, только в начале декабря 1918 г. с трудом была найдена свободная французская дивизия, которая на судах была отправлена в Одессу, причем солдатам дивизии в этом городе был обещан,
