— И что же ты предлагаешь? — спросил Диллон, осторожно раздвигая ноги.
— Пару пуль в живот — это заставит тебя покорчиться.
Анна Бернстейн схватила стоявшую на кофейном столике рядом с ней греческую статуэтку и метнула ее. Аста пригнулась и стала беспорядочно стрелять. Она попала Анне в левое плечо, и пуля отбросила ее спиной на софу. Диллон приготовился к броску, но Аста повернулась к нему и навела на него ствол «вальтера».
— Прощай, Диллон.
За ее спиной раздался щелчок: это Чарльз Фергюсон повернул в сторону серебряный набалдашник своей малаккской трости, и спрятанный в ней девятидюймовый клинок, сверкнув молнией, вонзился Асте в спину, проткнул сердце, и острие вышло из груди, порвав спортивный костюм.
У нее не было времени даже вскрикнуть. «Вальтер» вывалился из онемевшей руки, и она повалилась вперед, на руки Диллону. Фергюсон выдернул клинок. Аста изумленно посмотрела на свою грудь, потом перевела взгляд на Диллона, словно не веря в происшедшее. Затем ее колени подкосились, и она упала, заваливаясь на спину.
Диллон отпустил ее и шагнул к Анне, которая лежала на спине, прижимая руку к плечу. Сквозь ее пальцы сочилась кровь. Он вынул свой носовой платок и вложил его ей в руку.
— Прижми крепче. С тобой все будет хорошо, я обещаю. — Он обернулся и увидел, что Фергюсон держит в руке телефонную трубку.
— Да, профессора Генри Беллами срочно вызывает бригадир Чарльз Фергюсон.
Он стоял, ожидая ответа, с окровавленным клинком в руке. Трость валялась на полу.
— Генри? Это Чарльз. Огнестрельная рана в левом плече. Старший инспектор Бернстейн. Диллон сейчас привезет ее в Лондонскую клиническую больницу. Увидимся позже.
Он положил трубку на место и обернулся.
— Диллон, живо в «деймлер» и в больницу. Беллами будет ждать тебя.
Диллон помог Анне встать и бросил взгляд на Асту.
— А с ней что?
— Она мертва, остальное — моя забота. Не теряйте времени!
Он проводил их через холл, открыл дверь и довел до «деймлера», а потом вернулся в коттедж. Клинок лежал на столе, Фергюсон поднял его, вынул из нагрудного кармана платок и тщательно обтер лезвие. Он уложил клинок в малаккскую трость и встал, глядя на Асту. Потом снял трубку и набрал номер.
Спокойный, безликий голос отозвался:
— Да?
— Это Фергюсон. Необходимо забрать труп. Срочно. Я на Стейбл-Мьюз, это рядом с Кавендиш- сквер.
— Дом Диллона?
— Да. Я жду вас.
— Будем через двадцать минут, бригадир.
Фергюсон положил трубку, перешагнул через тело Асты, подошел к бару и налил себе виски.
Часом позже Диллон сидел в коридоре у операционной, в это время к нему присоединился Фергюсон.
— Как она? — спросил бригадир, садясь в кресло.
— Скоро узнаем. Беллами сказал, что нужно просто извлечь пулю. Он не предвидит осложнений. — Диллон закурил. — А вы вовремя подоспели, бригадир, я уже решил, что мне крышка.
— Как видишь, нет.
— Что вы сделали с той?
— Вызвал специальную команду, я ждал, когда они приедут. Ее отвезут в крематорий на севере Лондона, услугами которого мы иногда пользуемся. К завтрашнему утру она превратится в шесть фунтов серого пепла, и мне лично плевать, как они с ним поступят. А старшему инспектору мы ничего не скажем, пока она не поправится.
— Понимаю, — сказал Диллон. — Ранимая хасидская совесть!
Дверь операционной открылась, и на пороге появился Беллами, стягивая с лица повязку. Они мигом поднялись с кресел.
— Как она? — спросил Фергюсон.
— Прекрасно. Аккуратная чистая рана. Неделю в больнице, и все. Очень скоро она будет на ногах. А вот и она.
Сестра выкатила Анну на каталке. Под белой шапочкой ее лицо было измученным и бледным. Сестра остановилась, чтобы они смогли посмотреть на нее. Веки Анны дрогнули, потом открылись.
— Диллон, это ты?
— А кто же еще, девочка?
— Я рада, что с тобой все в порядке. Ты ублюдок, но почему-то ты нравишься мне. — Ее глаза снова закрылись.
— Везите ее, сестра, — велел Беллами и повернулся к Фергюсону. — Я уезжаю, Чарльз, увидимся завтра. — И он зашагал прочь.
Фергюсон положил руку на плечо Диллона.
— Думаю, нам тоже надо идти, дорогой мой мальчик, сегодня был тот еще день. Полагаю, что нам все же надо выпить.
— Куда же мы направимся? — спросил Фергюсон, когда «деймлер» тронулся с места.
Диллон опустил стеклянную перегородку.
— На набережную у здания Парламента, к мосту Лэмбет.
— Есть какая-нибудь особая причина? — спросил Фергюсон.
— Вечером после бала в бразильском посольстве мы с Астой Морган гуляли под дождем по этой набережной.
— Понимаю, — сказал Фергюсон, откинулся назад и больше не проронил ни слова.
Через десять минут «деймлер» подъехал к мосту. Дождь лил как из ведра. Диллон вылез из машины и приблизился к парапету набережной. Минуту спустя к нему присоединился Фергюсон с зонтом в руках.
— Я сказал, мой мальчик, она была самой настоящей сумасшедшей. Не терзай себя!
— Не волнуйтесь, бригадир, это просто процесс изгнания беса. — Диллон достал сигарету и закурил. — Что до меня, то пусть она горит в аду. А теперь пошли выпьем. — Он повернулся и зашагал к машине.
Примечания
1
В 1 футе — 0,3048 м. —
2
В 1 миле — 1,609 км. —
