— Так всегда делают, когда кто-нибудь умирает. Тащат рисовую запеканку, жареного цыпленка и все такое. Когда мой папаша откинулся в тюряге, Чарли получил гору всякий еды, а ведь папашу никто даже не любил. Я тогда в больнице лежал, так Чарли тайком приносил мне... Что-то я разболтался.
Кейбел переминается с ноги на ногу.
— Ладно, уже заткнулся.
Джейни снова сжимает его в объятиях.
— Чудно это все.
— А то.
Он гладит ее по волосам. Целует в макушку.
— Мне правда очень жаль, что Генри умер.
— Спасибо. Хотя, конечно, мы знали, что он умирает. Да и для нас он был чужим человеком, — говорит Джейни. И кривит душой.
— И все же он твой отец. Несмотря ни на что, это большое горе.
Девушка пожимает плечами.
— Ну, я не...
Она не хочет больше говорить об этом. Не хочет откровенничать. В конце концов, у нее есть другие неотложные дела.
Например, как доставить на похороны пьяную мамашу, которая никак не желает расставаться с ночной рубашкой.
_____
Чтобы не заниматься стряпней, отчего в доме стало бы еще жарче, Кейбел привозит готовый обед. Очевидно, запах жареного цыпленка и бисквитов проникает и за стену молчания, потому как Доротея безмолвно появляется из своей комнаты, воровато тащит из кухни немного еды и снова отступает в свое убежище.
Звонит директор похоронного бюро. Сначала Джейни старательно записывает, что от нее требуется, потом обсуждает с ним подробности и условия. С облегчением узнает, что у иудеев не принято тянуть с погребением: это ее вполне устраивает. Поскольку согласовывать время с другими родственниками, за отсутствием таковых, надобности нет, обряд назначается на завтра, на одиннадцать утра.
Повесив трубку, Джейни отбирает вещи для стирки, сует корзину Кейбелу и тут вспоминает, что обещала написать записку для Кэти. Находит листок бумаги, что-то пишет на нем и вручает бумажку Кейбелу вместе с колечком липкой ленты и словами:
— Можешь сгонять к дому Генри и приклеить это на дверь?
— Запросто, — отвечает он и идет к выходу.
Джейни гладит платье, а потом отчищает пыль с пары древних, изрядно поношенных туфель без каблуков.
— Это несправедливо, — бормочет она. — Слишком несправедливо.
_____
Кейбел появляется у входной двери с бельем — свежим, чистым и даже почти рассортированным. — Записка на двери, стирка окончена.
Джейни с улыбкой берет у него корзину.
— Спасибо. Ты просто чудо.
Кейбел ухмыляется.
— Вообще-то стирка не самая сильная моя сторона, но я учусь. Могу я оставить себе эти трусики?
Он ухмыляется и пятится с крыльца.
— Хм... тебе надо спросить мою маму, — смеется Джейни.
Кейб морщится.
— Тьфу на тебя. Слушай, я хочу дать тебе время на раздумья, как ты и просила. Я не буду вторгаться в твое личное пространство, если только ты сама не попросишь меня о помощи. Звони, если понадоблюсь. А завтра я мог бы отвезти вас на похороны, хочешь?
— Спасибо, — говорит Джейни. — Это было бы здорово.
И провожает его взглядом.
СРЕДА
— Прошу прощения за беспокойство, — говорит он. — Я не хотел тебя тревожить, помню про личное пространство и все такое. Но у меня тут маленький завтрак, чтобы тебе самой не возиться.
Джейни кусает нижнюю губу и берет у него поднос.
— Спасибо.
— Ну, пока.
Он бежит дворами к своему дому.
_____
Джейни громко стучит в комнату матери.
— Ну что еще?
— Мама, у меня для тебя завтрак, — говорит она сквозь закрытую дверь. — Кейбел приготовил.
В десять тридцать он заедет, чтобы отвезти нас на кладбище, так что ты должна быть готова. Молчание.
— Мама?
— Поставь на стол.
Джейни входит. Доротея Ханнаган сидит на краешке кровати, качаясь взад-вперед.
— Как ты себя чувствуешь?
— Поставь сюда и убирайся.
Посмотрев на часы, Джейни ставит завтрак на столик и выходит из комнаты с неприятным ощущением в желудке.
Она идет в душ и встает под холодную воду. Правда, сегодня на улице не так жарко. Повезло — не очень-то приятно стоять у могилы под палящим солнцем.
До сих пор Джейни была на похоронах только один раз, да и то давно — хоронили ее бабушку в Чикаго. Тогда обряд проходил в церкви, и там было полно незнакомых старушек с голубыми волосами. А потом все ели булочки и сахарное печенье и пили апельсиновый сок, а еще Джейни бегала вокруг церкви в компании каких-то дальних кузин, пока старшие на них не прикрикнули. Больше она ничего не помнит.
Джейни договорилась о том, чтобы поминальную службу провели на открытом воздухе, рядом с могилой. Там меньше шансов, что кто-нибудь заснет.
