ЕВРОПА И РАСОВАЯ СОЦИАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

имеет какой-либо осмысленной концепции государственных интересов страны. Его господствующий класс беспокоят только задачи сиюминутного обогащения и политического выживания, – и это не случайно, символ веры сторонников коммерческого космополитизма всегда и везде соответствовал выражению: 'После нас хоть потоп!' Наиглавнейшей, животрепещущей заботой для нынешнего господствующего класса остаётся текущая политическая борьба с коммунистами. Не столько даже с парламентскими коммунистами, сколько с реваншизмом выразителей коммунистических настроений в стране, и она, эта ожесточённая борьба, подсказывает ему только один приемлемый путь интеграции – интеграция должна быть такой, чтобы не произошло усиления политических позиций прокоммунистической оппозиции. С их точки зрения интеграция должна оказаться быстрой и полной, как политической, так и экономической, что позволило бы им отстранить от влияния на неё правящие прокоммунистические круги в самой Белоруссии. Им хотелось бы через коммерческие банки России быстро скупить лакомые куски в экономической среде Белоруссии, совершить ускоренное разгосударствление, превращение в товар остальных предприятий, по примеру того, как это произошло в самой России.

Умозрительно подобная, федеративная интеграция вроде бы не представляет особых сложностей, но для её осуществления необходимо провести референдум. И как раз поэтому референдум о федеративном объединении в настоящих обстоятельствах невыгоден коммунистам, они борются с такой идеей, и борются успешно. Им выгодна Конфедерация, и они затягивают решение данного вопроса. К такой тактике их толкает и углубляющийся распад производительных сил и промышленного производства в самой России, который порождает разрастающийся моральный, политический паралич воли бюрократии исполнительной власти режима и, как шагреневая кожа, сужение политической базы поддержки этой власти, раз за разом подтверждаемое результатами региональных выборов и опросов общественного мнения.

Бюрократические верхи исполнительной власти режима больше не в состоянии опираться в схватке с коммунистами на идеологию либерализма, на либеральных демократов, что было возможным в России осенью 1993-го года. Сейчас падение доверия к либеральной демократии и к проводимым в угоду требованиям выразителей коммерческого политического интереса рыночным реформам, – падение доверия со стороны подавляющего большинства населения производительных регионов загоняют российскую клику власти в угол, заставляют бюрократию лавировать ради собственного политического выживания. Не имея силы осуществить полную и быструю интеграцию по своим правилам, она вынуждена растягивать интеграционные процессы с Белоруссией на этапы, так как не может больше забалтывать и тормозить их.

Она вынуждена сначала пойти на подписание устава выгодной коммунистам конфедерации, в которой небольшая Белоруссия будет иметь равные политические права с Россией. Что позволяет коммунистам строить планы, де, завоевав подступы к власти в Белоруссии, взять реванш за поражение в 1993 году, влиять на внутреннюю политику России в обход Президента и Конституции. В случае успеха такой тактики, по прошествии времени, они, коммунисты, намереваются, – во всяком случае, на словах, – провести осуществление постепенного преобразования конфедерации в федерацию.

Не удивительно, что поддерживаемое коммунистами постепенное объединение двух стран через Конфедерацию чрезвычайно пугает очень влиятельные финансовые круги банковского частного капитала, отстранённые кликой власти от рычагов принятия политических решений на высшем уровне. Слишком неустойчивым становится режим, чтобы быть способным хоть как-то проводить дальнейшее либеральное реформирование России, а остановка в проведении либеральных реформ делает режим обречённым. Он сейчас подобен старому локомотиву, который из последних сил тащит эшелон в гору, – ему нужна помощь другого «либерального» локомотива, а вместо этого к нему сзади прицепляют ещё один тяжёлый «прокоммунистический» вагон, способный надорвать двигатель, потащить эшелон назад и опрокинуть.

Если проблемы интеграции столь сложны в отношениях с Белоруссией, то ещё запутаннее они в отношениях с Украиной. И только революционный русский национализм способен разрубить этот гордиев узел.

Революционный русский национализм не имеет никаких оснований бояться переходной конфедерации России, Украины и Белоруссии. Наоборот, он должен её всячески пропагандировать и поддерживать. Его целью является спасение промышленных производительных сил России, глубокой интеграцией в советском разделении труда зависевших от промышленных производительных сил Украины и Белоруссии, тоже находящихся в настоящее время в отчаянном положении и требующих спасения. Русский национализм, если он намерен быть серьёзной политической силой, обязан видеть в конфедерации шаг к созданию политических предпосылок Национальной революции в наиболее быстро приближающейся к ней России, но шаг короткий, за которым должно последовать федеративное объединение.

Как раз в таком подходе к смыслу интеграции и проявляется принципиальное различие революционных националистов, с одной стороны, и коммунистов – с другой. Думские деятели коммунистической оппозиции боятся союзной конфедерации снизу, которая имеет силу перерасти во всеохватное федеративное объединение, выгодное прогрессивному общерусскому национализму, они требуют такой конфедерации сверху, чтобы таким путём вернуть себе, захватить для себя привилегии власти. Они не в состоянии даже выдвинуть лозунг спасения производительных сил – эта проблема для них вторична. Ибо воздействие коммунистической идеологии на прогрессивное развитие производственных отношений полностью исчерпалось уже в семидесятые годы. С того времени коммунистическая идеология стала исторически реакционной, разлагающей производственные отношения и, соответственно, производительные силы страны.

Для народно-патриотических коммунистов интеграция с Белоруссией есть лишь некий этап в цели осуществления интеграции со всеми государственными образованиями СНГ ради восстановления Советского Союза. А для русских националистов интеграция со всеми членами СНГ представляется гибелью для России, неприемлема ни в коем случае, ни под каким политическим соусом. Спасение России только в продвижении вперёд, к революционному становлению качественно новых производственных отношений, для чего необходимо встраиваться в мировой рынок товарно-денежных отношений. В большинстве же бывших советских республик пережитки социал-феодализма, а то и родственного и понятного нынешним коммунистам откровенно феодального мировосприятия, к тому же расово и этнически чуждого, враждебного идее русских национально-общественных отношений и промышленной европейской цивилизованности, – эти пережитки очень сильные. Они разрушительны для производительных сил России, что было явным уже в последнее десятилетие существования Советского Союза.

Поэтому, при общих с коммунистами требованиях союзной конфедерации с Белоруссией, революционный русский национализм политически неизбежно столкнётся с коммуно-патриотическим большевизмом, то есть, на данной ступени развития исторических преобразований в России, со своим главным политическим врагом. Именно этот политический враг беспощадно безжалостен как по отношению к России, так и по отношению к созревшему для выходу в новое, национально-общественное историческое качество самосознания русскому государствообразующему этносу. Ибо национальное общественное бытиё отрицает народный большевизм, коммунизм, делает их исторической архаикой, вследствие чего вызывая у них бешеную ненависть, ненависть старого и отмирающего к молодому и полному жизненной силы.

Вместо заключения. Для того чтобы всякая Национальная революция стала возможной, она должна опереться на те коренные изменения в банковской деятельности, в становлении коммерции, фондовых рынков ценных бумаг, на опыт использования буржуазной частной собственности и на зачатки этнического общественного сознания, которые развиваются в условиях рыночных свобод. Эти изменения, вольно или невольно, и осуществляет режим диктатуры коммерческого космополитизма, тот режим, который господствует в нынешней России. Но русская Национальная революция окажется возможной лишь при условии, что она будет иметь политические предпосылки для быстрого восстановления промышленного производства. То есть она должна иметь политические предпосылки для того, чтобы сразу же вовлечь в восстановление промышленного производства России промышленные мощности Украины и Белоруссии. И как раз