Производственные отношения оказывались во многом полуфеодальными, забюрократизированными, не соответствующими передовым высокотехнологичным производительным силам. Они теряли общественный характер, отставали и отставали от требований современного мира. Увеличения отдачи производства по сравнению с затратами на него, повышения качества товарной продукции нельзя было больше добиваться без учёта необходимой этому социальной культуры и высокой социальной ответственности всех вовлечённых в промышленное и сельскохозяйственное производство.
Попытка подправить коммунистическую, социал-феодальную систему государственных отношений, заставить её учитывать человеческий фактор при сохранении жёстких догматов 'интернационалистического' усреднения способностей разных этнических и социальных групп населения вынудила режим проводить политическую линию Перестройки. Перестройка высветила с особой ясностью остроту кризиса идеологии и общественного сознания государствообразующего этноса. Её главный лозунг: раскрепощение человеческого фактора, – был понят большинством живущих в городах русских, как повышение роли необщественного индивидуализма. Перестройка не только не повысила эффективность промышленного производства, не увеличила отдачи вложений в науку и новые предприятия, но наоборот, вызвала их падение. В условиях расширения границ свободы слова и политической демократизации, когда началось разрушение устаревшего идеологического каркаса, горожане стали распадаться на внесоциальные атомы и увлекаться люмпенскими воззрениями и потребительскими интересами, что влекло за собой распад культуры производственных отношений. Особенно тяжёлым оказалось духовное состояние у переживших полное раскрестьянивание русских, а именно на них держалось промышленное производство Советского Союза. У них не оказалось некоммунистического мировоззренческого сознания, выстраивающего все межличностные отношения.
Единственным выходом из экономической и политической катастрофы советской системы государственности стал более или менее управляемый обвал Перестройки в буржуазно-демократическую революцию в России и распад Советского Союза.
Подобным же образом произошёл обвал феодальной Франции в буржуазно-демократическую революцию 1789 года, когда в обстановке глубокого экономического кризиса и кризиса авторитета церкви государственным контролёром финансов короля Людовика ХVI, банкиром Неккером, была предпринята попытка посредством городской демократии наладить согласование интересов разных слоёв населения страны, для чего были созваны Генеральные Штаты. А прежде уже был похожий обвал в буржуазную революцию в Англии, когда в 1640 году король Карл I созвал народно-представительный парламент для одобрения увеличения им налогов в условиях кризиса авторитета королевской власти.
Распад Советского Союза привёл к приобретению Россией политической самостоятельности и к определённому возрождению исторического самосознания русских, главным образом за счёт пропаганды православного народного патриотизма. Это создавало предпосылки к возможности развивать взамен отсталого советского общественного сознания, нацеленного на размывание русского этноса в азиатских и кавказских отсталых народах и народностях с феодальным и родоплеменным мировосприятием, более развитое российское общественное сознание. Так удалось несколько замедлить темпы упадка производства в отраслях, где производственные цепочки не были связанны с другими республиками бывшего СССР. Но и в самой России уровни культурно-исторической развитости разных этносов и групп населения настолько различны, что без выделения русского самосознания, как самосознания политически и культурно субъектного, распад производства остановить не удавалось и не удаётся. Ибо уровень производственных отношений уже в самой России всё ещё остаётся не соответствующим даже тем производительным силам, какие страна имеет на настоящий момент.
Общегосударственный кризис как раз и показывает, что поднять производственные отношения до требований современного мирового промышленного производства невозможно без социальной революции, то есть без революционного изменения существа культурно-общественного сознания государствообразующего, основного участвующего в промышленном производстве этноса России. Именно поэтому предстоящая социальная революция неизбежно и объективно будет иметь вид революции Национальной. Главной её целью будет созидание
Политическая организация, партия, которая способна возглавить подготовку и проведение Национальной революции, в таких обстоятельствах не может не быть авангардно-революционной и радикально националистической.
Без ясного понимания этих объективно самодовлеющих требований исторического момента, нельзя иметь сколь-нибудь серьёзное политическое будущее ни политической организации, ни профессиональным политикам, в том числе желающим быть политиками националистам.
СМЫСЛ И ЦЕЛИ ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ
Когда мы, русские националисты, говорим о геополитически целесообразных границах, мы неизбежно должны затрагивать важнейшую тему стратегического целеполагания государственному развитию. Ибо то, какое стратегическое целеполагание государственному развитию на обозримую историческую перспективу будет заложено в программу русского национализма, самым непосредственным образом определит понимание национализмом геополитической целесообразности границ государства. Ключевым же обязательно окажется отношение к Украине и Белоруссии.
Главный вопрос стоит следующим образом. Отталкивается ли Россия от достижений прошлого, как от исторического основания, для продвижения к ещё большему геостратегическому могуществу в сравнении с достигнутым при советской государственной власти, или она превращается в одно из многих государств мира, зависимых от чужого геостратегического могущества? И ответ на этот вопрос непосредственно увязан с тем, какая политика выбирается по отношению к Белоруссии и Украине.
