новой, угрожающей режиму диктатуры этого интереса реальностью. А именно, с пробуждающимся и приобретающим в течение нескольких последних лет буржуазно-демократической революции политическую самостоятельность русским буржуазно-городским, буржуазно-гражданским
И национал-либерализм, и национал-патриотизм переходные, невнятные и неустойчивые виды политических взглядов, так как несут в своих политических целях компромисс городского национализма с коммерческим космополитизмом или с коммунизмом, с правящим классом или с коммунистической оппозицией. Они обречены на сближение в силу того обстоятельства, что и тот, и другой не в состоянии предложить действенную программу выхода страны из общегосударственного кризиса, ибо боятся признать характер кризиса именно как общегосударственного, который нельзя преодолеть без социальной Национальной революции. Они боятся прогрессивности социальной Национальной революции, которая выметет их из политической жизни на свалку истории, а потому становятся силами реакционными, силами вчерашней, старой России, которые пытаются приспособиться к текущим обстоятельствам и пока имеют возможности определять ход событий. Общая реакционность и загоняет их в один политический лагерь, загоняет объективно, чему не мешают временные стычки за передел сфер влияния внутри созданного режимом поля политических отношений.
Об их реакционности можно судить по жалкому уровню интеллектуального обеспечения как либеральной, так и прокоммунистической пропаганды, – идеологи и того, и другого лагеря до сих пор не поняли даже того факта, что в России с 1989 года происходит буржуазная революция! Не удивительно, что официозная российская политическая мысль так и не разобралась, что такое народ и нация, что такое национализм, патриотизм и либерализм, что такое национал-патриотизм и национал-либерализм. И либералы, и марксисты избегают затрагивать темы о существе различий в исторических формах общественного бытия, так как на основаниях их идей объяснить, в чём же состоит особенность каждой формы, как данные формы развиваются, какая из них низшая, а какая высшая, невозможно в принципе. По этой причине и либеральные 'демократы', и, так или иначе, опирающиеся на марксизм коммунисты, социалисты, социал-демократы постоянно смешивают понятия народ и нация, почти не разделяя их по смысловому содержанию. Вольно или невольно нагнетаемая в средствах массовой информации нынешней России невероятная путаница при использовании этих понятий мешает социально здоровым слоям городского населения страны разобраться в происходящем и привыкать к идеям политического национализма, который только и выражает их материальные и духовные интересы в политике. Однако русские националисты всё увереннее упорядочивают понятия, расчищают авгиевы конюшни российской политики от невежественной бессмыслицы, распространяемой господствующим либерализмом и пока ещё имеющим известное влияние коммунизмом, в том числе тогда, когда встают вопросы, касающиеся форм общественного бытия: народности, народа и нации. И в конечном итоге в политической борьбе обязательно победят те, кто борются за здравый смысл, за ясное понимание действительности на основе логики исторического развития общественно-политических отношений цивилизованного человечества.
АЛЬТЕРНАТИВЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ НЕТ (тезисы доклада)
Главная особенность нынешнего политического положения дел в России – продолжающееся сползание страны в болото острого общегосударственного кризиса. Все его признаки налицо. Упадок и распад промышленного и сельскохозяйственного производства. Идейный и организационный кризис всех политических партий, организаций и движений, которые возникли на волне рыночных и либерально- демократических реформ, то есть на волне начавшейся в 1989 году буржуазно-демократической революции. Всё более очевидные, как неспособность верхов управлять по старому, так и нежелание низов по старому жить. Растущее политическое равнодушие молодёжи к вождям приватизировавших политику кланов, и одновременно растущая политическая ненависть живущих в регионах к Москве. А за этим вызревает нежелание абсолютного большинства населения признавать сложившийся за последние годы господствующий класс в качестве выразителя их интересов и интересов страны.
Такой глубокий общегосударственный кризис преодолевается только и только социальной революцией, которая сметает старый господствующий класс, старые экономические и общественные отношения и задаёт новое целеполагание экономическому, общественному и государственному развитию. То есть можно утверждать, что страна стоит на пороге социальных потрясений исторической значимости и оседлать эти потрясения, направить их в конструктивное политическое русло сможет только новое поколение политиков, новые политические организации.
Что же это будет за поколение? Что же за партии породит политическая борьба для осуществления социальной революции, и какой эта революция будет по своему существу?
Чтобы ответить на данные вопросы, придётся задаться другим вопросом, а именно, – в чём причина подступающего общегосударственного кризиса?
Коммунистический режим, используя способы жёстко централизованного партией государственно- бюрократического управления, десятилетия бросал все ресурсы страны на ускоренное развитие индустриальных производительных сил ради достижения военного паритета с США и НАТО. И в ряде направлений паритет был достигнут, – Советский Союз в семидесятых годах стал военно-политической сверхдержавой.
Однако тогда же, в семидесятых годах, стала очевидна неэффективность экономической системы, которая не учитывала влияние на производство человеческого фактора, то есть способности воздействовать на рост производительности труда и качества изделий со стороны каждого участника производства. В советской плановой системе развивались только производительные силы при искусственном удержании производственных отношений на уровне середины ХХ века. Причиной такого удержания было гнетущее навязывание стране пролетарской антибуржуазной и нацеленной против национального общественного развития идеологической доктрины, которая порождала раздутые привилегии как становящейся оплотом власти номенклатуре, так и отсталым этническим и социальным группам, тем самым разрушая передовой общественный характер промышленного, несущего на себе остальную экономику, производства. В стране не учитывались уровни общей и исторической культуры каждого связанного с производством человека, шло иррациональное усреднение всего населения под надуманный стандарт некоего советского человека, который в кабинетных расчётах отрывался от природы и истории под требования идеологических догм коммунистического режима. Такое противоречие порождало идеологический кризис, кризис авторитета власти, который подавлялся растущим чиновничьим произволом.
