4. СНОВА В МОСКВЕ
Однако, потерпев молниеносное и решительное поражение в Петрограде, контрреволюционная буржуазия еще удерживала в своих руках Москву. Опираясь на некоторую часть московского гарнизона, а в основном на юнкеров и офицеров, московский генералитет, промышленники, банкиры, купцы и домовладельцы повели борьбу против только что провозглашенной советской власти.
Завязались ожесточенные бои за Кремль, за центральные районы Москвы. Борьба была упорная и кровопролитная. Некоторые кварталы по нескольку раз переходили из рук в руки. Юнкерам удалось захватить Кремль, который сначала был в руках революционных солдат. Буржуазия уже трубила о победе, но это был лишь временный успех… Командующий Московским военным округом, ставленник Керенского — полковник Рябцев, оповестил о «подавлении большевистского мятежа» все входившие в состав округа гарнизоны, в том числе и Шуйский, и потребовал поисылки подкреплений для похода на «еще не освобожденный от большевиков Петроград».
Так гласил его шифрованный телеграфный циркуляр, имевший целью поднять дух контрреволюции.
Но этот циркуляр полковника Рябцева попал в руки Фрунзе.
— Хорошо… Мы им пошлем «подкрепление»… — сказал он своим товарищам по Шуйскому штабу.
Срочно был организован отряд Красной гвардии, в который, кроме дружинников, вошли роты солдат расквартированных в Шуе 237-го и 89-го пехотных запасных полков, обшей численностью до девятисот человек. Отряд, составивший около двух тысяч штыков, был готов к немедленной отправке в Москву. Фрунзе усмехался:
— Рябцев не очень-то будет доволен такой «подмогой»!
Не получая непосредственных сообщений от Московского ревкома, Фрунзе отдал приказ об отправке бойцов в Москву, а сам выехал туда раньше отряда— 31 октября.
Следом за Фрунзе выехал и отряд. Шуя торжественно, под звуки оркестра провожала его. На вокзале у вагонов эшелона состоялся митинг, на котором солдаты и красногвардейцы поклялись победить или погибнуть.
«…Раздался звонок, заиграла музыка, и поезд тихо тронулся под звуки «Марсельезы» и тысяч голосов, кричавших прощальное слово… Вот здесь-то и сказалась вся сила нашей великой революции… Поистине велик и могуч ты, русский революционный народ», — так описывала эти проводы шуйская газета «Маяк».
1 ноября Фрунзе прибыл в Москву и с трудом пробрался от Курского вокзала на Тверскую (ныне улица Горького) в Военно-революционный центр Московского комитета партии, помещавшийся в отбитой у белых резиденции бывшего московского генерал-губернатора (ныне здание Моссовета).
Доложив Мосревкому о боевой готовности шуйского революционного подкрепления, Фрунзе тут же по телеграфу передал соответствующую директиву уже идущему отряду. Затем Фрунзе вышел на Скобелевскую площадь (ныне Советская площадь). Там строился батальон красногвардейцев. В командире батальона Фрунзе узнал человека, знакомого ему по Минску.
— Мозалевский! Привет! — окликнул он. И сразу же попросил разрешения присоединиться. Шуйский отряд должен был прибыть не раньше пяти часов вечера. Сердце бойца не могло примириться с бездействием в эти часы.
Снова, как двенадцать лет назад, в дни декабрьского восстания 1905 года, дым пожаров висел над огромным городом. Пушечная пальба сотрясала стены многоэтажных домов.
День был холодный, пасмурный. Дождь сменялся резкими порывами ветра.
Революционная артиллерия с Воробьевых гор обстреливала засевших в Кремле юнкеров. Снаряды падали на вековые плиты и камни Красной площади, оставляя глубокие следы.
Волны штурмующих все ближе подкатывались к стенам Кремля, но белые отчаянно сопротивлялись. Они отбили ряд атак на свои опорные пункты— огромную, в целый квартал, гостиницу «Метрополь» и городскую думу, где ныне помещается Музей В. И. Ленина.
В узком Копьевском переулке, за массивной громадой Большого театра, батальон, к которому примкнул Фрунзе, готовился к штурму. В рядах батальона были и седоусые рабочие в куртках, обмотанных патронными лентами, и бородами из ополченцев-крестьян, и безусые молодые солдаты последних призывов, в шинелях не по росту, с винтовками, с ручными гранатами.
Когда красногвардейцы выровняли строй, начальник отряда прочел приказ ревкома: «Ценой любых потерь гостиница «Метрополь» должна быть немедленно взята…»
Две полевые пушки прикрывали сосредоточение красногвардейцев на Театральной площади — одна справа от театра, другая слева. Красногвардейцы хлопотали возле них, налаживали прицел.
Большие здания «Метрополя» и городской думы, как известно, примыкают вплотную к зубчатой Китайгородской стене. Из окон, с балконов, из-за выступов вспыхивали выстрелы винтовок и пулеметов. Площадь словно вымерла.
У Фрунзе мелькнула смелая мысль. Он показал на выступы и балконы «Метрополя».
— Товарищи! — крикнул он. — Что вы думаете насчет этих укрытий?
Фрунзе был понят с полуслова. Красногвардейцы под яростный свист пуль побежали через полосу самого жестокого обстрела к стенам «Метрополя».
Несколько человек было убито и ранено. Остальные, кто ползком, кто пригибаясь, добрались до стен и дверей. Там, укрывшись под балконами и навесами подъездов, они начали выбивать прикладами запертые двери гостиницы.
То, что до сих пор служило белым защитой, теперь хорошо помогало Фрунзе и его товарищам. Балконы и карнизы не позволяли белым стрелять сверху в штурмующих.
Через несколько секунд затрещали тяжелые дубовые двери. Видя удачу, подбежала еще группа бойцов с красными повязками на рукавах. Ворвались в здание. Побежали по широким лестницам на верхние этажи. Растеклись по коридорам, гоня перед собой белых.
«Метрополь» был взят…
Простившись со случайными товарищами, бок о бок с которыми Фрунзе принял боевое крещение в Великой Октябрьской социалистической революции, он двинулся встречать шуйский отряд, чтобы немедленно ввести его в действие.
Шуйское подкрепление своевременно прибыло в Москву и участвовало во взятии Кремля. Вскоре сопротивление белогвардейцев было окончательно сломлено.
После разгрома контрреволюции некоторое время отряд нес караулы в Кремле, а затем возвратился в Шую. Он был торжественно встречен жителями города. Фрунзе вернулся в Шую, но ненадолго.
Бурно развертывались события первого революционного года, первого года советской власти.
Иваново-Вознесенск, до той поры числившийся безуездным городом, был преобразован в губернский центр.
Фрунзе был избран первым председателем Иваново-Вознесенского губисполкома и одновременно председателем губкома партии.
Работы было непочатый край. Перед молодой советской властью стояли грандиозные революционные задачи; национализация фабрик, заводов, помещичьих имений, лесов; создание комитетов бедноты в деревне, новых органов власти и управления в городах и селах; организация бесплатного лечения, охраны здоровья рабочих на предприятиях и в быту; открытие новых школ; обеспечение населения продовольствием; восстановление промышленности, переселение рабочих из хибарок и хижин в особняки бежавшей буржуазии; борьба с саботажниками — чиновниками старой власти; выпуск газет; забота о детях…
Михаилу Васильевичу, как председателю губисполкома, во все это нужно было глубоко вникать, всем этим руководить. Трудно было выкроить время даже для сна, для короткого отдыха.
Постоянным завтраком Фрунзе в те дни был чай и хлеб. Обед и ужин были тоже не очень сытными. Старые друзья, подпольщики-ткачи, приходя на какое- нибудь совещание, приносили с собой другу Трифонычу кто парочку печеных картофелин, кто лепешку из смеси муки со жмыхом, но Фрунзе заставлял,
